Сумерки сгущаются над страной. Вначале было письмо раввинов, запрещавших сдавать квартиры арабам. Затем еврейские подростки, нападавшие на арабских прохожих. Потом еврейские жители Бат-Яма, вышедшие на демонстрацию за еврейский Бат-Ям. Вслед за ними еврейские жители тель-авивского квартала Ха-Тиква, которые вышли на демонстрацию против африканских беженцев и гастарбайтеров.

Цепь событий, которая, на первый взгляд, не связана между собой, создала новую атмосферу ненависти к чужакам. Эта цепь событий превратила Израиль в страну, распространяющую ксенофобную вонь. Что с нами происходит? Почему мрачные силы, которые всегда копошились где-то там, под землей, вышли наружу именно теперь, заполнив собой городские площади? Почему расизм поднял голову?

Первое объяснение – политическое. Журналист Нахум Барнеа, например, утверждает, что общественная дискуссия об оккупированных территориях сошла на нет. Этот вопрос мертв. Когда лидер правого лагеря рассуждает о двух государствах для двух народов, не о чем больше спорить. Поэтому вместо спора о Хевроне и Шхеме возник новый спор – об Ум-Эль-Фахме и тель-авивском автовокзале. Вместо того, чтобы ругаться по поводу чужаков, окружающих нас со всех сторон, мы спорим о чужаках, которые живут среди нас. Авигдор Либерман был первопроходцем. Но и Эли Ишай осознал огромный политический потенциал, таящийся в этой теме. Праворелигиозные и националистические круги также умело разжигают ненависть к чужим. Они загрязняют общественную дискуссию такими понятиями, о которых мы не слышали со времен Меира Кахане.

Второе объяснение – социальное. В последние десятилетия социально слабые слои населения были предоставлены самим себе и были почти что лишены государственной поддержки. Города развития и кварталы бедноты были оттеснены на периферию общественного сознания. Цфат, Тверия, Лод, Арад были забыты центральной властью и гражданским обществом. Процветающее "государство Тель-Авив" отгородилось от бед государства Израиль. Стала рассыпаться тонкая социальная ткань израильского общества. После того, как были утрачены такие важные социальные ценности, как гордость за свое место жительства, общинная солидарность, остались только горечь и отчаяние. В подобных условиях очень просто натравливать обездоленных людей на чужаков, селящихся в проблематичных городах и нищих кварталах. Легко заразить больную социальную ткань микробами расизма. Те израильтяне, которые далеки от экономического процветания Северного Тель-Авива, далеки и от либеральности Северного Тель-Авива. Многие из них стали приверженцами альтернативных ценностей, мрачных и опасных для общества.

Третье объяснение связано с глобальными изменениями, происходящими в нашем государстве. Израиль 21 века не похож на Израиль века 20-го. Ультраортодоксальное меньшинство резко увеличилось в размерах и начинает покидать свои тесные гетто. Арабское меньшинство также усиливает свои позиции, освобождается от оков прошлого, настаивает на своих правах. Русская алия не растворилась в израильском обществе, как на это рассчитывали ранее. Она в значительной степени сохранила характер сплоченной общины. Иностранные рабочие также перестали быть второстепенным явлением, превратившись в интегральную часть новой этнической мозаики страны. В результате всех этих изменений израильское общество стало мульткультурным и мультиобщинным. Однако оно до сих пор не умеет разрешать межобщинные конфликты, заниматься урегулированием конфликтов между различными группами населения и государством. Неизбежный результат всего этого – межобщинные трения, угрозы, взаимные страхи. Это, в свою очередь, ведет к омерзительным вспышкам ненависти.

Премьер-министр Биняьмина Нетаниягу и глава оппозиции Ципи Ливни являются приверженцами идеи еврейского демократического государства. Оба лидера несут ответственность за обеспечение условий, при которых такое государство может существовать. Ари Шавит, "Гаарец", 24.12.2010 http://cursorinfo.co.il