До сих пор трудно понять, как летом 2005 года привели в действие смертный приговор Гуш-Катиф. Однако факт состоит в том, что сегодня Гуш-Катиф остался только в сердцах и воспоминаниях. Но как раз эти воспоминания и должны стать предупреждением на будущее, так как самое большое сражение нам еще предстоит. То, что в одностороннем порядке устроили в Гуш-Катиф, по мнению наших врагов и наших заморских «друзей» – модель того, что произойдет в будущем с поселениями в Иудее и Самарии в рамках «мирного урегулирования».

Но теперь эти планы столкнутся с огромным числом 300.000. Есть ли в мире такая сила, которая в состоянии изгнать сотни тысяч поселенцев из их домов? Есть ли в Израиле и заграницей правительство, которое сумеет переселить такую огромную человеческую массу из Иудеи и Самарии во времянки из гипсо-картона? Сегодня большинство граждан Израиля понимает, какой глупостью было размежевание. Поэтому крепнет убеждение, что ни одно израильское правительство не повторит такого шага, и не только потому, что это практически невозможно.

Со своей стороны, глава правительства должен разъяснить своим собеседникам в Вашингтоне и в Западной Европе, что, каким бы ни было принятое решение, на Иудею и Самарию не обрушится та же кара, которая обрушилась на Гуш-Катиф. Август 2005 года – это стоп-сигнал для будущего всего еврейского государства. Поэтому живущие среди нас 8.000 изгнанников сектора Газы – это своего рода спасательный круг для 300.000 жителей Иудеи и Самарии. Они заплатили цену душевными и физическими муками, чтобы не было второго выкорчевывания живых людей».

Как пишет в «Йедиот» Эммануэль Розен, «кто сказал, что наши политики оторваны от народа и чихать на него хотели? Возьмите, к примеру, нашего первого политика, главу правительства Биньмина Нетаниягу. Раз за разом он принимает решения и тут же меняет их, когда узнает, что нам они не нравятся, что мы не довольны и очень обеспокоены. Так что, факт есть факт: «Yes, we can».

Это началось с придуманных Нетаниягу непомерных налогов и экономических кар, но стоило народу подать голос протеста, как перед ним в роли избавителя появился глава правительства, чтобы спасти свой народ от жестокости министра финансов и бесчувственности его чиновников.

В политической сфере Нетаниягу хватило одной встречи с президентом Обамой, чтобы тут же возвестить о поддержке палестинского государства. Короче, Нетаниягу образца 2009 года – это гибкий лидер для чувствительного народа.

Разумеется, есть два способа восприятия нового пути Нетаниягу. Один позитивный: Нетаниягу прислушивается к другим. Он признает свои ошибки. Он уже не пытается пробить головой стену, и не делает назло обратное тому, что ему советуют. В основном, обратное тому, что от него порой требуют СМИ. С его точки зрения, нет ничего постыдного в том чтобы сделать то, что всего лишь накануне требовал главный заголовок в газете.

С другой стороны, есть немало оснований для беспокойства, когда ваш глава правительства настаивает на том, чтобы каждый раз принимать ошибочное решение, и только потом его исправить. В этом есть элемент слишком рискованной и авантюрной игры, тем более, что речь идет о том, кто нажимает на самые чувствительные кнопки нашей жизни, и нередко несет ответственность за быстрые решения, от которых зависит жизнь или смерть. Между нами, СМИ тоже могут ошибаться.

Свой первый экзамен на политическую смелость Нетаниягу уже прошел, исправив свои ошибочные решения. Теперь пришло время делать это в нужном порядке».

Херб Кейнон из «Джерузалем пост» задался вопросом, «как может повлиять на дипломатический процесс и внешнюю политику тот факт, что полиция рекомендут отдать под суд за взятки и отмывание денег министра иностранных дел Авигдора Либермана? Ответ: никак. Вопреки первичным ожиданиям, влияние Либермана, по самым разным причинам, не проявилось на дипломатической арене. Египтяне не хотят иметь с ним дела, европейцы оказали ему холодный прием, он практически ничего не добился во время своего визита в Россию, а американцы довольны, что вместо Либермана ведут переговоры с министром обороны Бараком.

Как ни странно, Либермана не было в Израиле, когда сюда приехали министр обороны США и старшие сотрудники президентской администрации. Впервые в истории государства министр иностранных дел самоустранился из главной дипломатической игры.

Если – и это, в самом деле, очень большое «если» – Либерману предъявят обвинительное заключение, вынудив его подать в отставку, вопрос не только в том, что будет с партией Либермана, но и в том, что будет с правительством Нетаниягу, которое на этой неделе стало слабее, чем на прошлой неделе. А слабое правительство никак не годится для любого дипломатического процесса.

Например, почему палестинцы должны сейчас согласиться сесть за стол переговоров, и почему арабские государства должны согласиться на какие-то жесты доброй воли в адрес Израиля, если они чувствуют слабость израильского правительства?»

А Йоси Мельман из «Гаарец» считает, что в преддверии африканского вояжа Либермана ему надо последовать примеру и политике Голды Меир, которая в 60-х годах сумела привлечь на сторону Израиля африканский континент, где нас считали успешными борцами с британским колониализмом, и учились у нас ведению сельского хозяйства. «Так что сейчас министру Либерману стоит включить в свою свиту не торговцев оружием, а специалистов по сельскому хозяйству, медицине и образованию».

После съезда партии Труда Амнон Абрамович написал в «Маарив»: «До сих пор у Эхуда Барака были два политических рекорда: он меньше всех продержался на посту главы правительства, и под его руководством партия Труда скатилась на четвертое место по числу мандатов. Все свои силы он бросил на исправление парт.устава, как будто не понимает, что так же, как слова не останавливают ракеты, а декларации – центрифуги, так и поправки не останавливают краха и раскола. В свое время Барак сказал о Пересе, что у него голова в облаках, а ноги – в луже. У Барака все наоборот: голова в луже, а ноги в облаках. Один из его немногочисленных сторонников сказал, что, если бы он был таким же председателем партии, как министром обороны, положение в партии было бы превосходным. На что его собеседник ответил: «Представь себе обратное положение, что Барак был бы таким же министром обороны, как председателем партии».

Йоси Вертер из «Гаарец» пишет, что «у ног Нетаниягу все время лежат три мины замедленного действия, каждая из которых может причинить огромный вред трем партнерам по коалиции: первая – это дело Либермана; вторая – Арье Дери, с которого вот-вот снимут судимость и он будет угрожать целостности ШАС; и третья – опасность раскола, нависшая над партией Труда. Какая мина взорвется первой? Никто не знает. Но, если проверить политическое минное поле, станет ясно, почему Нетаниягу был готов покончить самоубийством из-за такого спорного и аморального закона, как «закон Мофаза».

По поводу принятого закона о земельной реформе экономический редактор «Йедиот» Север Плоцкер написал: «Я живу в доме, который стоит на частной земле. До этого я жил в доме, который стоял на государственной земле. Чем больше я пытаюсь понять, в чем разница между моим проживанием в многоэтажном доме на государственной земле, взятой в арену на сто лет, и в многоэтажном доме, стоящем на куске частной земли, тем меньше я это понимаю. Моя квартира – это моя собственность. И какое мне дело, кому принадлежит земля – государству, строительному подрядчику, Земельному фонду, мне или не мне? Ведь совершенно ясно, что участок, на котором построен дом, слишком мал для того, чтобы разделить его между жильцами. Совершенно очевидно, что я ничего не смогу сделать с той частью участка, которая вроде бы принадлежит мне – ни выращивать на ней помидоры, ни заработать на ее продаже. На практике все это – фикция, чистейшая фантазия.

Если бы Биньмин Нетаниягу не призвал к переменам в Земельном кодексе под громоподобным девизом «Приватизация национальных земель», можно было бы провести их в рамках поправок к закону в ходе текущей законодательной инициативы. Но реторика Нетаниягу вызвала страх и панику: саудовцы захватят наши земли, магнаты завладеют государственной землей. Он сам заварил эту кашу, так пусть сам ее и расхлебывает».

А вот экономический редактор «Гаарец» Нехемия Штрасслер настроен намного позитивнее и оптимистичнее: «Нетаниягу удивил тем, что подавляющим большинством голосов провел закон о земельной реформе, вернув себе, таким образом, часть утраченного лидерства, и параллельно укрепив свой образ реформатора. Он заслуживает всяческой хвалы. Так ускоряют развитие народного хозяйства. Так понижают безработицу.

Что плохого в том, что 700 тысяч человек станут собственниками земли, на которой находятся их дома? Что плохого в том, что госпожа Коэн из Хадеры застеклит балкон без того, чтобы просить разрешение у «махеров» из Земельного управления? Что случится, если господин Леви из Тель-Авива сможет расширить свою квартиру или продать ее, или получить ипотечную ссуду без того, чтобы завязнуть в сумасшедшей бюрократии Управления и платить ему огромные деньги, идущие на содержание никому не нужных чиновников?

Исследование, проведенное израильским Институтом экономического планирования, показало, что цены на квартиры в Израиле на 60% выше необходимого – «по вине Земельного управления». Это исследование проводилось на протяжении двадцати лет, и выяснилось, что цены на квартиры в Израиле выросли совершенно неоправданным образом вследствие того, что Земельное управление не обеспечивало под застройку сбыт необходимого количества земельных участков.

Земельное управление – король израильской бюрократии и его последний динозавр. Израиль – единственная страна в мире, где одно правительственное учреждение держит в своей власти 93% государственных земель. Даже в Китае идет процесс быстрой приватизации земли. Так теперь, после принятия закона о распродаже 4% госземель, Управление оставит за собой 89% – и из-за этого такая шумиха? Ни один подрядчик не захватит государственную землю. В его интересах побыстрее построить дом и продать его. И точно так же ни один саудовский миллиардер тоже не приберет к рукам нашу землю. Он знает, что эту землю у него могут быстро и просто конфисковать в любую минуту. Поэтому результат земельной реформы будет совершенно очевидным: удешевление цен на землю и на квартиры».

Под заголовком «Возопи, страна насилия!» Йоэль Маркус из «Гаарец» написал:
«Каким бы шоком ни стала субботняя бойня в тель-авивском гей-клубе, она – лишь часть или результат насилия, к которому скатилсь вся страна. Ненависть или нетерпимость к мнению других приводят к их убийству. Есть ужасающее сходство между тем, что случилось сейчас в Тель-Авиве, и тем, что сделал 14 лет назад Игал Амир.

Есть также прямая связь между смертоносным хулиганством на дорогах и разборками преступных кланов, которые прибрали к рукам сотни кварталов, где они сводят счеты друг с другом по образу и подобию чикагских гангстеров 20-х годов. Из героев былых времен все больше израильтян превратилось в дикарей, которые тут же хватаются за нож или пистолет. Как-то приятель сказал мне: «Если ты увидишь заграницей, как на автостраде машина петляет между рядами, переходя из одного в другой, можешь не сомневаться, что за рулем израильтянин».

Евреи издавна считались народом, который возвел в принцип неприменение насилия в отношениях между людьми, и придерживался правила «ДинА демалкУта динА» (арам.), то есть закон королевства (государства) есть закон, и все должны ему подчиняться. Нужно быть слепым, чтобы не увидеть, что главной проблемой все больше становится внутренняя безопасность в государстве. Кроме требования раскрыть омерзительное убийство в Тель-Авиве, правительство обязано создать министерскую комиссию по вопросам внутренней безопасности и без промедления начать кампанию против насилия и ненависти, а превыше всего – против озверения израильского общества».

Об отношении израильского общества к гомосексуалистам немало говорит опрос в «Гаарец», по которому их считают извращенцами 71% ультраортодоксов, 64% арабов и 57% новых репатриантов из СНГ.

Но, судя по статье Ярона Лондона в «Йедиот», в израильском обществе все не так однозначно:

«Большинство моих друзей – светские люди. Но есть и религиозные. В мою семью затесались «литваки»-ультраортодоксы, и даже брацлавские хасиды. И должен сказать, что некоторые из них в моральном плане намного выше меня. В то же время у меня хватает светских приятелей, прекраснодушных гуманистов, которые в повседневной жизни оказались просто дрянью. Все мои религиозные друзья едины во мнении, что гомосексуализм – страшный грех, и, тем не менее, они не станут подвергать анафеме человека из-за его сексуальной ориентации, не будут читать ему мораль и не позволят себе его оскорбить. В то же время некоторые из моих светских знакомых, крикливых либералов, не упускают повода проявить свою гомофобию в виде пошлых шуток.

Первый вывод: есть темные гуманисты и просвященные фундаменталисты, образованные люди, переполненные предрассудками, и скептически настроенные, разумные невежды, воинственные либералы и терпимые, добросердечные консерваторы.

Второй вывод: религия – самый успешный агент гомофобии. Она появилась тысячи лет назад, и, несмотря на дряхлость, все еще прикидывается скромницей. Радетели ее законов уверяют, что в осуждении гомосексуализма нет проявления ненависти к «инаким». Но это хитроумие не пройдет».

Йоси Сарид из «Гаарец» написал, что «недавно прочел в газете об офицере, который стал заместителем командира батальона резервистов, на что его подчиненные тут же подали жалобу: с чего это гомик будет командовать настоящими мужчинами! И еще я узнал, что Израиль усилит свою пропагандистскую кампанию против Ирана. Наш МИД собирается мобилизовать Всемирное объединение гомосексуалистов с целью обнародовать факты преследования аятоллами иранских гомосексуалистов. Надо полагать, что эта кампания получила санкцию правительственной коалиции, часть которой в свое время окрестила гомосексуалистов «извращенцами, заслуживающими казни».

Йонатан Явин из «Йедиот» иронизирует над определением «преступление на почве ненависти», «как будто есть преступления, не вызванные ненавистью. Как будто есть и «преступления на почве любви» тоже. Но это такая же языковая глупость, как «преступления на романтической почве» или «на почве осквернения семейной чести».

Мэтью Вагнер из «Джерузалем пост» пишет о реакции ультраортодоксальной прессы на обвинения в свой адрес. Реакции, которая очень быстро перешла от обороны к нападению. И здесь же автор напоминает, что «в феврале 2006 года нынешний министр внутренних дел, председатель партии ШАС Эли Ишай назвал гомосексуализм «болезнью», а в июне 2007 года его коллега по фракции, депутат Нисим Зеэв предложил создать специальную группу из психологов, психиатров и социальных работников, которые помогут гомосексуалиастам вернуться к нормальной жизни, «как в случае наркоманов». В январе 2008 года тот же Зеэв заявил, что гомосексуалистов надо помещать в реабилитационные центры вместе с наркоманами и алгоколиками. И объяснил, что с гомосексуализмом, этой «чумой, которая может уничтожить еврейский Израиль», следует бороться так же, как с птичьим гриппом».

Итог этой темы подвел Йонатан Гефен из «Маарив» под заголовком «Убивать – это извращение»:

«Еврейская религия может быть гуманной и терпимой. Раввины, которые восстают против неповинных людей, должны понять, что они становятся соучастниками этого убийства, и что, если есть Бог, ничто человеческое Ему не чуждо.

Нет ничего извращенного в том, чтобы спать с мужчиной, с женщиной, с двумя женщинами, с двумя мужчинами. У мерзавца, который убил двух невинных молодых людей в Тель-Авиве, не было никаких политических или национальных мотивов. Он убил людей только за то, что они не живут по его кодексу, кодексу шахида из секты Сатаны.

Жаль только, что он не был обвязан соответствующим поясом, и заодно не подорвался сам, как принято у шахидов».

В минувшую среду все газеты сообщили о кончине в возрасте 82 лет одного из столпов израильской культуры – публициста и писателя-сатирика Амоса Кейнана.

В юности он был членом подпольной организации ЛЕХИ, сражался на Войне за Независимость, надолго уехал во Францию, вернулся и оказался на леворадикальном фланге израильской политики.

Как вспоминает в «Маарив» друг и соратник Кейнана, публицист Ури Авнери, в своей борьбе с религиозным диктатом Кейнан дошел до того, что в 1952 году бросил бомбу в дом религиозного министра транспорта Цви-Давида Пинкаса, протестуя против запрета на движение общественного транспорта по субботам.

«Он был волшебником иврита, нового языка сабров, которым пользовался виртуознейшим образом, чтобы выразить самые глубокие идеи. Я всегда ждал, что именно Кейнан напишет самый лучший израильский роман, но почему-то он его так и не написал. Видимо, не случайно он ушел как раз в то время, когда все, с чем он боролся, поднимает голову».

Вот что написал Амос Кейнан в «Гаарец» 11 июня 1967 года:

«В эту минуту, когда враг разбит, унижен, повержен

В эту минуту, когда обе стороны устали от тупикового положения, которое сохраняется уже девятнадцать лет

В эту минуту, когда весь мир с вздохом облегчения готов содействовать окончательному урегулированию, которое решит проблему раз и навсегда

В эту минуту наш долг – совершить поворот на 180 градусов от привычной политики реагирования, возмездия и сомнений по поводу мира.
Мы должны признать тот факт, что палестинские беженцы – корень кризиса между нами и арабским народом. Мы должны создать для них государство на Западном берегу в рамках конфедерации.
В эту минуту, в минуту новых фактов, наш долг – изыскать новые решения.
В эту минуту, когда арабы отчаялись и изнемогают от усталости, решение проблемы беженцев раз и навсегда лишит их всякого желания воевать с нами, и палестинцы перестанут быть пушечным мясом и постоянным предлогом для мегаломаниакальных стремлений диктаторов. Палестинское государство в рамках конфедерации станет прочной основой для постоянного мира. Кроме проблемы беженцев, у нас нет никаких споров с арабским миром.
В эту минуту, если руководители Израиля не сумеют подняться над собой, продемонстрировать великодушие победителей, протянуть честную руку миру, мы потеряем возможность, которая не возвращается каждые девятнадцать лет, и собственными руками создадим почву для новой враждебности и нового тупика.
(…) Мир с беженцами – это и есть подлинный мир, и он – подлинная цель нашей справедливой войны.
Если мы упустим эту минуту, мы упустим мир!» (конец цитаты).

Так написал Амос Кейнан на седьмой день Шестидневной войны.

Эйтан Хабер из «Йедиот», проработавший с Кейнаном не один год, воспользовался словами из бейтаристского гимна Жаботинского, назвав Кейнана «жестоким гением» и написав, что, «с одной стороны, его публицистика и проза вызывали овации, с другой стороны, он восстановил против себя многих людей своей грубостью, резкостью и, как могут сказать, злобностью. Каким же был настоящий Амос Кейнан? Тем, кто признавался в любви своей прекрасной стране и сражался за нее, мечтателем и миротворцем? Или скандалистом и грубияном, извергавшим огонь вражды на всех, кто оказывался рядом? Тем, кто нес на себе тяжелое прошлое, или предвидел будущее, облекая его в неповторимые слова ярости и любви?»

О тяжелом прошлом Кейнана рассказала его вдова, профессор литературоведения Нурит Грец, в недавно опубликованной биографии «По своему усмотрению». Как пишет в «Маарив» Менахем Бен, болезнь Альцгеймера помешала Кейнану прочесть рукопись и остановить выход этой книги, из которой читатели узнали, что, помимо сошедшего с ума отца, в шкафу у Кейнана было полно других скелетов: тут и теракты в рядах ЛЕХИ, и застреленные английские солдаты, и убитая арабка в Дир-Ясине (где ранило его самого), и выстрел в спину убегавшему арабу в одном из боев Войны за Независимость.

«Кейнан олицетворял нового светского израильтянина, сбросившего с себя все еврейские путы. С этой точки зрения он принадлежал к поколению, которое не знало, где найти истоки духовности. Отсюда станут понятнее знаменитые строки его стихотворения, положенного на музыку: «Слава рекам, они хотя бы знают, куда текут». Кейнан был чувственным, антирелигиозным возлюбленным Эрец-Исраэль, всех его запахов и вкусов, и превыше всего – иврита и ТАНАХа. А по большому счету он был одним из героев этой страны при всех зверствах ее войн и его жизни».

Актуальность творчества Амоса Кейнана стала очевидной, когда наутро после похорон «Йедиот» опубликовала его «Сказку о хвосте» 1965 года – наилучший диагноз партии Труда.

«У собаки был хвост, и она им виляла. В один прекрасный день хвосту это надоело, и он сказал: «С чего это собака будет вилять мной, а не я – собакой? Правда, я в меньшинстве, а она – в большинстве, но все же есть граница этому издевательству!»

Когда собака это услышала, она чуть не померла со смеху. Но долго ей смеяться не пришлось, потому что хвост восстал против собаки и отделился от нее на веки вечные.

Теперь они полностью расколоты, и виляют друг против друга. Жаль только, что собака как была, так и осталась собакой, и нет ничего нового под луной.

У собаки был хвост, но она его ненавидела, потому что хвост хотел вилять собакой. Собака думала-думала и, в конце концов, придумала: надо съесть хвост.

Стала собака вертеться вокруг се6я, чтобы схватить хвост. Вертелась- вертелась, но ловкий хвост всегда ухитрялся нырнуть в сторону в последнюю секунду.

Но каким бы умным ни был хвост, собака еще умнее, потому что у собаки есть голова, а у хвоста – только собака. Так что, в конце концов, собака сумела ухватить хвост и начала его есть.

Когда собака доела хвост, получилось очень смешно: от старой собаки ничего не осталось, и теперь была новая собака, только наоборот. Брюхо снаружи, спина внутри, голова сзади, спина впереди.

Увидел это оказавшийся рядом мудрец и сказал: «Есть новое под луной».

Пока хвост был хвостом, а голова – головой, голова лаяла на кошек, а хвост отмахивался от мух. Но, когда в один прекрасный день хвост восстал против головы, они самым трагическим образом поменялись местами: теперь хвост лает, а голова виляет.

Зоологи говорят, что в жизни не видели ничего ужаснее, чем голова в роли хвоста. В то же время другая школа утверждает, что нет ничего ужаснее лающего хвоста.

При виде такого кошмарного явления оцепеневшая общественность никак не может решить, идти ли ей за головой и вилять, или – за хвостом и лаять.

А тем временем мухи и кошки заключили союз.

После большого раскола хвост остался хвостом, а собака – собакой. Но и этот раскол не принес желанного мира между двумя братскими раскольниками.

Всем, кто готов слушать, хвост говорит: «Настоящая собака – это я!»

Всем, кто готов слушать, собака говорит: «Настоящий хвост – это я!»

И поди разберись, кто из них прав».

И последнее: наслушавшись мрачных прогнозов Минздрава о жертвах «свиного гриппа» и ежедневного нагнетания мрака и ужаса, сатирики из «Йедиот» опубликовали свой прогноз: «До конца 2009 года каждый четвертый израильтянин заболеет, а каждому второму осточертеют предостережения Минздрава».

Владимир Лазарис, http://www.vladimirlazaris.com/