Шабтай родился в Америке, где получил блестящее университетское образование. Он был в гуще студенческих протестов и на всю жизнь сохранил дух американских "шестидесятников". Многие его сверстники "переболели" и обуржуазились, но Шабтай продолжал поиски, и уже в конце шестидесятых сделал свой выбор: Святая земля Израиля, духовное учение и прямой путь к Создателю.

Его близкий друг с того времени рассказывал, как в начале семидесятых они вместе прибыли из Европы на корабле в Хайфу. У Шабтая не было с собой ни копейки, и таможенники не хотели впускать его в страну. Потребовались финансовые гарантии друга, чтобы его впустили. Он сразу направился в Иерусалим, где нашел себе место в ешиве. Вскоре к нему присоединилась его супруга.

Тайшер был у истоков знаменитой ешивы "Диаспора" на горе Сион. Несколько лет он посвятил постижению талмудической мудрости, но его все более тянуло к каббале. Так образовался кружок молодых и образованных молодых людей из Америки, про которых тридцать пять лет спустя можно сказать "ведущие каббалисты Израиля". Помимо Шабтая там был истинный светоч духовного знания рав Моше Шац и утонченный и харизматичный рав Авраам Саттон. Они нашли себе пристанище у легендарного рабби Мордехай Атии – мудреца и подвижника во всех сферах духовного постижения.

В своих уроках Шабтай очень часто вспоминал этого человека-ангела, любовно и почтенно называя его "дедушкой". Когда он зачитывал тексты из "Эц хайим", то всегда сохранял интонации своего первого учителя. Проведенные в ешиве "Бейт Эль" годы дали ему заряд, который помогал ему в движении вперед. Но если там изучали преимущественно тексты Ари и проводили часы в молитве в соответствии с откровениями РаШаШа, то в последующие годы Шабтай углубился в понимании Зоара, Рамхаля, Виленского Гаона. Он также отличался таким проникновением в сущность учения рабби Нахмана из Браслава, что любое предложение из его книг принимало метеорический полет. Следует добавить, что Шабтай был также знатоком Писания и никогда не расставался с Талмудом.

За эти годы у него родилось девять детей: старшей дочери уже тридцать семь лет, а младшей – семнадцать. Будучи отстраненным от любого "бизнеса от религии", он всю жизнь провел в полунищете. Он так и не купил себе квартиру, у него никогда не было своего автомобиля. Когда становилось особо невыносимо, Шабтай был вынужден обращаться к профаническому труду, используя свое широкое образование. Но при первой же возможности все бросал и полностью отдавался Торе.

Я впервые увидел его в иерусалимском офисе американской газеты "Джуиш пресс", где работал, двадцать два года назад. Всегда просто одетый и скромный в обращении, он вел беседу с нами на равных. Говорили о политике, о газете, в которую он приносил свои заметки. Притупленность восприятия не позволила мне тогда распознать в нем знатока и мудреца.

А он не просто изучал основы всей мудрости мира, но говорил с Б-гом, а также скромно помогал всем, кому мог. Не спрашивайте, как ему удавалось, но дом его был всегда полон гостей, среди которых выделялись страждущие и обездоленные. Все происходящее вокруг живо волновало его: думаю, он не пропустил ни одной крупной демонстрации за целостность и неделимость Израиля.

Многие его знакомые преуспевали в делячестве, другие сделали себе карьеру как раввины. Шабтай же сторонился всего, что не было истинным служением Всевышнему. Он подрабатывал то переводами, то преподаванием, но основное время уделял мудрости, молитве и обучению других. Излишне говорить, что уроки он давал всегда бесплатно.

Я познакомился с ним близко шесть лет назад, вскоре после освобождения из тюрьмы. Так вышло, что мы оказались соседями в иерусалимском районе Кирьят-Моше. Он уже начал тогда работу над своим фундаментальным трудом по главе Зоара "Саба демишпатим", в которой привел к синтезу все постигнутое о происхождении душ, их развития и исправлении. Это не просто потрясающая по размаху подборка источников, но и блистательные новшества в познании и особо углубленное понимание сути. Шабтай сразу сказал мне, что погружен в тематику реинкарнации и круговорота душ. Мы встретились, и я сразу показал свою неподготовленность в данном вопросе, но он пригласил меня на другие уроки, которые вел.

В ту пору я жил один с четырьмя малыми детьми, и каждое вечернее отлучение было сопряжено с трудностями. Тогда он начал сам ходить ко мне домой по вечерам. Шабтай выходил на вечернюю прогулку и заходил ко мне, чтобы помочь мне изучать Книгу Ецира с толкованиями Виленского Гаона. А пару лет спустя, когда я перебрался в соседний район Хар-Ноф, мы встречались у меня дома по вечерам, после исхода субботы. К нам присоединялись два наших друга и замечательных человека: Иегуда Вайнер и Арон Ципин.

Но полгода назад он занемог. Болезнь и страдания настигли его еще раньше, но он не говорил о них. А потом - борьба за каждый новый день жизни. Он не боялся смерти, он боялся другого: не успеть совершить полного исправления при жизни в этом мире. Очень тягостно было при мысли о том, как придется без него супруге и детям.

Три недели назад врачи объявили, что надежды больше нет. Приходили друзья и утешали верой в чудеса. В последнюю пятницу он уже не мог связно говорить. Все еще узнавал людей, но от жутких приступов боли был полностью изможден. Однако когда кто-то начинал произносить стих из Писания, Шабтай оживал и заканчивал его. Незадолго до субботы к нему пришел рабби Мордехай Атия – внук "дедушки". Он сам сегодня стоит во главе ешивы каббалистов. Все ожидали от него чуда или совета, как приблизиться к чуду. А рабби Мордехай сказал: "Делайте все, чтобы радовать его. Так важно уметь радоваться в жизни. Помогите ему".

Сын Шабтая рассказывает, что это была волшебная суббота. Сыновья пели ему все любимые его напевы, читали ему из книги РаМаКа "Томер двора". А как суббота закончилась, сознание начало покидать его. Он еще смотрел на меня, но видел уже другое.

Сотни людей пришли хоронить его в воскресенье вечером. Рабби Мордехай Атия говорил просто и проникновенно о том, как человек прожил жизнь таким образом, что его уход из жизни сладок. Он ушел в полной чистоте, никому не задолжав, никого не обидев. Сотни благодарных людей провожали его. Иерусалимская земля приняла своего праведника. Когда по нему плакали, то без криков и терзаний, ибо чувство при упокоении праведной души отлично от скорби по тому, кто на самом деле ушел безвременно, ибо ничего не успел. Словно звучало голосом Галича: "Где родятся счастливыми, и отходят в смиреньи..."

В двенадцатом псалме говорится: "Спаси, Г-споди, ибо скончился преподобный, ибо закончились верные из сынов человеческих". Разве не так видим мы наш мир сегодня? Окрест сонмище упырей с пустомазами. Как с полотен Иеронима Босха. И верно ведь, что множество их, и сила зримая в их руках. Но разве это вся правда? Да, нам видится, что "скончился преподобный" и что "закончились верные", но все от близорукости и притупленности духозрения.

Г-сподь послал нам и в эти времена мудрецов и праведников. Только не они нынче правят миром. Чтобы найти и встретить, должно искать. А приблизившись, уметь оценить. Еще при жизни, а не после ухода.

И я благодарю Б-га за то, что знал праведного мудреца рабби Шабтая Тайшера. Если не оценил в полноте, прости меня, друг и наставник. Дай Б-г мне силы продолжить начатое нами. И быть с теми, кто идет с тобой. И видеть наших мудрых и праведных. Авигдор Эскин, http://www.avigdor-eskin.com/