В обоих случаях палестинцев используют как повод, а не как причину, для гораздо более серьезного противостояния между умеренным лагерем, представленным Египтом, Саудовской Аравией, Иорданией и другими, и радикальным лагерем, который возглавляют Иран, Хизбалла и ХАМАС. Это – соперничество не только между ближневосточными державами, но и между мировоззрениями: одно – прозападное, светское, другое – радикальное, религиозное. Одно обходится без насилия, другое только на нем и стоит.

В данном случае Египет выиграл по очкам, но эта победа вряд ли вернет ему утраченную гегемонию в регионе».

Как пишут Амос Харель и Ави Иссахаров из «Гаарец», «трудно поверить, что поток обвинений и оскорблений из Каира адресован арабской организации. Даже старшие египетские чиновники в беседах с израильскими журналистами позволяют себе выражения, напоминающие состояние войны, и говорят, что не спустят никому покушения на суверенитет и безопасность Египта, будь то Хизбалла или Иран. В этом и состоит суть дела. Раньше целью террористов были израильские туристы в Синае. Теперь египтяне сообщили, что законсервированные ячейки Хизбаллы собирались взорвать нефтетанкер в Суэцом канале, парализовать судоходство и, таким образом, нанести удар по второму после туризма, многомиллиардному источнику дохода египетских властей. Не говоря о том, что в данном случае речь идет о стратегическом достоянии Египта, из-за которого в прошлом уже вспыхивали региональные войны. Такая диверсия нанесла бы смертельный удар национальной гордости египтян, экономике страны, режиму Хусни Мубарака и статусу Египта в арабском мире. Надо полагать, что под ударом оказалась бы и туристическая индустрия, если бы в мире сложилось впечатление, что Египет не в состоянии позаботиться о внутренней безопасности.

Большой знак вопроса до сих пор висит над резонами Насраллы во всей этой истории. Легко понять, что он выиграл бы от нападения на израильтян и контрабанды оружия в сектор Газы. Но скорость, с которой он публично признал, что его террористические группы действовали на территории Египта, может причинить Хизбалле большой ущерб. С точки зрения арабского мира, такие вещи совершенно недопустимы. Если бы Сирия занималась чем-то подобным в Иордании или в Саудовской Аравии, она никогда в этом не призналась бы. Даже Израиль после провалившегося покушения на одного из главарей ХАМАСА Халеда Машаля в Аммане в 1997 году, опасается действовать подобным образом в арабских странах, с которыми подписаны мирные договоры.

Одно из возможных объяснений состоит в том, что Насралла чрезмерно самоуверен. После того, как он грубо вмешался в палестинские дела, прибрал к рукам Ливан и отрыто угрожал Египту во время операции «Литой свинец», он по ошибке решил, что может сделать еще один шаг против Мубарака.

Бывший начальник военной разведки ЦАХАЛа Аарон Зеэви полагает, что Насралла выполнял задание, возложенное на него Ираном. Зеэви считает, что Ближний Восток находится на пороге особенно важного развития событий на фоне начатого в последнее время американо-иранского диалога. Но Иран начинает этот диалог с позиции силы, будучи уверенным, что международная общественность слишком слаба и нерешительна, чтобы помешать созданию иранской атомной бомбы.

С точки зрения Израиля, столкновение Египта, Ирана и Хизбаллы – хорошие новости. Но и при этом стоит помнить, что Египет не действует в израильских интересах. Гнев египтян на Хизбаллу вовсе не обязательно приведет к полному прекращению контрабанды оружия в сектор Газы, или укреплению отношений с Израилем».

Яаков Кац из «Джерузалем пост» считает, что «суннитский Египет не видит ничего нового в растущей угрозе шиитского Ирана, т.к. давно обеспокоен его растущим региональным влиянием. Уже не один год египтяне подробно допытываются у приезжающих в Каир руководителей израильской системы безопасности об иранской ядерной угрозе и о том, что собирается делать Израиль по этому поводу. Но теперь оказалось, что Иран планировал подорвать режим президента Мубарака, организовав покушение на его жизнь.

Официальный Израиль хранит молчание, не считая заявления президента Шимона Переса, что «это хорошо, когда другие дерутся, а мы стоим в стороне». Но за кулисами и в неформальных беседах руководители системы безопасности откровенно потирают руки, поскольку вести из Каира наглядно показывают всему миру, что угроза ядерного Ирана и его ливанских вассалов висит не только над Израилем, но и над всем Ближним Востоком и, особенно, самой населенной арабской страной – Египтом.

Если Мубарак будет убит или его режим падет, Израиль увидит, как американское оружие египетской армии, включая истребители Ф-16, танки «Абрамс», вертолеты «Апачи» и ракеты «Гарпун», попадет в руки радикальных «Мусульманских братьев», которые 28 лет назад уже убили предшественника Хусни Мубарака».

Цви Барель из «Гаарец» пишет, что «генеральная прокуратура Египта собирается предъявить обвинительное заключение Хасану Насралле, чтобы судить его заочно в египетском суде и, таким образом, превратить в разыскиваемого террориста. В случае осуждения Египет сможет потребовать его экстрадиции или будет охотиться за ним собственными силами. Подобное обвинительное заключение станет совершенно исключительным шагом, которое арабское государство предпримет против руководителя организации, входящего в руководство другого арабского государства.

Было бы чрезмерным приписывать Египту боязнь, что Хизбалла свалит его режим, но нет сомнений, что египтянам давно осточертели группировки, изображающие из себя государства – будь то ФАТХ, ХАМАС, Хизбалла или «Мусульманские братья». Для Египта речь идет не только о сохранении суверенитета или достоинства, но, прежде всего – о национальной безопасности».

Смадар Пери из «Йедиот» пишет, что на этот раз вылезли не только руки, но и уши Ирана:
«Например, двое арестованных по делу о террористической сети, работали на иранском телеканале, вещающем из Каира. Их офис служил местом тайных встреч агентуры, и через них же передавались приказы и деньги для различных групп террористов.

Много тухлой воды утекло с тех пор, как тридцать лет назад аятолла Хомейни свалил иранского шаха и привел к власти «правильный ислам». Египтяне закрыли свое посольство в Тегеране, а в ответ иранцы назвали центральную площадь именем убийцы президента Египта Ануара Садата.

За эти годы египетские силы безопасности не раз арестовывали террористические группы, посланные иранскими «Стражами революции» для ликвидации руководителей страны. Четыре года назад в Багдаде был убит посол Египта и его тело не вернули до сих пор. В Египте высказывают недовольство тем, что Катар тоже попал в иранскую ловушку и его национальная телекомпания «Аль-Джазира» стала рупором «оси зла».

Если для Израиля кошмаром остается иранская атомная бомба, то арабский мир панически боится разработанного в Тегеране «большого плана»: суть его в том, чтобы пробраться на территорию арабских стран, опутать их сетью законсервированных террористических ячеек, завербовать агентуру, подкупить местные оппозиционные движения и затем начать диверсии, убийства, уличные демонстрации и вооруженные стычки с полицией и силами безопасности.

С неожиданной публичной откровенностью король Иордании Абдалла Второй недавно выразил опасения перед «иранским полумесяцем», когда выступил с предупреждением против планов Ирана взять под контроль Ливан, захватить ключевые посты в Ираке и использовать Судан в качестве базы для отправки тысяч террористов в Египет и в Саудовскую Аравию».

Бывший начальник военной разведки Шломо Газит опубликовал в «Маарив» статью «Убийственная болтовня», где пишет о недопустимости обсуждения в СМИ каких бы то ни было планов атаки Ирана.

«Подумать только, что в канун Песаха в «Маарив» появился огромный заголовок: «Нетаниягу был приятно удивлен представленными ему вариантами военного пути решения иранской проблемы». Я ни секунды не сомневаюсь, что иранцы следят за всеми публикациями и собирают из СМИ любые крохи информации о планах Израиля атаковать иранский ядерный реактор. С одной стороны, они несомненно позаботились о защите и маскировке существующих ядерных объектов, а, возможно, и о строительстве новых и неизвестных реакторов, чтобы продолжать бесперебойную работу и после израильской атаки. С другой стороны, Иран рассматривает возможность превентивного удара, который не позволит Израиль инициировать атаку.

У меня нет никаких претензий к журналисту, который опубликовал эту информацию, да и вообще по поводу самой публикации. Претензии к тому, кто передал эту информацию. Обсуждение иранской проблемы, которое Нетаниягу вел с руководством системы безопасности, шло с глазу на глаз. Из моего знакомства с этой системой могу сказать, что источник утечки не там.

Как бы то ни было, подобная публикация говорит о том, что опасность грозит Израилю не только из Тегерана».

Эйтан Хабер из «Йедиот» пишет, что резкое поправение нынешнего Кнессета приведет к тому, что очень скоро с его трибуны «нам предложат оккупировать Газу, Багдад и Тегеран. Мы будем бомбить, взрывать, разрушать. Начнется соревнование, кто пойдет дальше всех. Мы такое любим. Мы просто очумели от восторга, когда Либерман послал Мубарака «ко всем чертям». Вот настоящий мужчина, а? Национальная гордость. Нет таких, как мы.

Нет таких, как мы? В 21-м веке мир сузился до предела. В сфере международных отношений глобализация сократила расстояния и процессы. На прошлой неделе президент Обама приготовил для Ближнего Востока новую повестку дня, и скоро он приедет в Израиль.

У этого молодого человека нет времени и есть странное свойство: он пытается выполнять то, что обещал. И еще: он, конечно, большой друг Израиля и, видимо, даже съел кусок гефилте-фиш на седере в Белом доме, но его поведение об этом не говорит. Например, в былые годы президент США приезжал в Израиль и заодно заскакивал в Турцию. Теперь же Обама приехал в Турцию, но даже не заскочил в Израиль.

В самом скором времени кому-нибудь из нашего гордого национального руководства придется послать «ко всем чертям» Барака Обаму, а то и пригрозить взорвать мосты через Потомак. Но опыт показывает, что гордые люди не капитулируют – они ломаются. Как Бегин, который сказал перед отъездом в Кемп-Дэвид: «Если от меня потребуют уступить хоть одну песчинку, я уложу чемодан и вернусь домой». Как Шарон (разве тут нужны примеры?) и даже Рабин («Уход с Голан подорвет безопасность Израиля»). И, разумеется, Эхуд Барак и Биби Нетаниягу.

У президента Обамы рядом с Овальным кабинетом есть комната для заседаний с очень длинным столом. Тому, кто пошлет Обаму ко всем чертям, придется ползти к нему под этим столом, поджав хвост вместе с национальной гордостью».

После операции «Литой свинец» «Маарив» задалась вопросом, в самом ли деле надо считать ЦАХАЛ самой моральной армией в мире? Спецкоры в разных странах собрали информацию, и выяснилось, что при всей критике израильской армии у других дела обстоят гораздо хуже, потому что «американцы в Ираке ведут беспорядочный обстрел гражданских объектов, англичане издеваются над заключенными, русские мародерствуют, немцы оскверняют кладбища в Афганистане, китайцы жесточайшим образом подавляют беспорядки в Тибете». Так что, глядя на свою армию с ее этическим кодексом, – заканчивают авторы – Израиль может спать спокойно: ЦАХАЛ по-прежнему вне сравнения».

Ури Мисгав из «Йедиот» опубликовал результаты опроса двадцати израильских историков и политологов, которых попросили оценить в буквальном смысле слова «по всем статьям» всех израильских премьер-министров, от Давида Бен-Гуриона до Эхуда Ольмерта, и выставить им оценки по десятибалльной системе.

Вряд ли кого-то удивит, что на первом месте оказался Бен-Гурион, зато определенным сюрпризом стало то, что на второе место попал Ицхак Рабин после своего второго премьерства. Тройку замыкает Леви Эшколь, который с годами получает все большее признание. В то же время в самом низу списка из тринадцати глав правительства оказались Барак, Нетаниягу и Ольмерт, получившие среднюю оценку ниже 6 баллов или, на школьном языке, «неуд».

О Бен-Гурионе профессор Тувья Фрилинг сказал: «Он продемонстрировал таланты искуснейшего политика, включая 140 случаев зарегистрированных угроз уйти в отставку или действительной отставки. В 138 случаях эта система всегда срабатывала».

По словам профессора Гада Барзилая, «никто из глав правительства не получил оценки в 9 баллов и выше. Большинство получило 7 баллов и ниже, а в среднем – всего 6.8. Это говорит о тяжелейшей проблеме руководства».

Но, если отвлечься от арифметики, не менее существенно мнение двух участников опроса. Профессор Габи Шефер уверен, что «ностальгия сделала свое дело. Если бы СМИ освещали деятельность Бен-Гуриона, Шарета или Эшколя так же безжалостно, как это делается сегодня, они тоже получили бы гораздо более низкие оценки».

А профессор Эйяль Зиссер сказал: «Эти результы – не приговор истории, а приговор историков. Больше, чем этот опрос говорит о премьер-министрах, он говорит о настроениях тех, кто принимал в нем участие» (конец цитаты).

Ноах Клигер из «Йедиот» отреагировал на очередную отсрочку с депортацией из Соединенных Штатов в Германию военного преступника Ивана Демьянюка.

«Никогда не думал, что я буду в состоянии сказать хоть что-то положительное об Иване Демьянюке. Но этот день настал. Об этом украинце-эсэсовце, который служил в Польше в концлагерях, я должен сказать, что он действительно отличный актер, не говоря о его семье.

Как этому человеку, а точнее, его адвокатам и родным, удается раз за разом инсценировать ситуации, которые позволяют ему выигрывать время прежде, чем его экстрадируют в Германию, чтобы предать суду за преступления против еврейского народа! Вдруг ни с того, ни с сего Иван взял и сел в инвалидное кресло, как будто он не в состоянии сделать ни шагу, а его жена и прочие члены семьи стояли вокруг и хором рыдали над безнадежным положением мужа, отца и деда. «Чего хотят от 89-летнего инвалида?» – причитали они снова и снова.

Кстати, позволительно вспомнить, что еще во время судебного процесса Демьянюка в Израиле, то есть 22 года назад, его адвокаты уверяли, что речь идет о старом и больном человеке. Странно, как же такой старый и больной человек дожил до этих дней!

А, в самом деле, чего хотят от старого, несчастного Ивана? Хотят, чтобы после многолетней волокиты, хорошо организованной его людьми, он оказался на скамье подсудимых в Мюнхене за его службу в лагерях Собибор и Травники, где он, надо сказать, не жалел ни стариков, ни калек.

Верно, что сегодня Иван Демьянюк – действительно старик, и сомнительно, что после того, как мюнхенский суд признает его виновным и приговорит к соответствующему наказанию, его посадят в тюрьму, но это не имеет никакого значения. Главное, чтобы он был признан виновным и получил наказание за свои преступления».

Статья Элиан Лазовски из «Маарив» – «Что скажут соседи» – рассказывает о новом документальном фильме австрийского кинорежиссера Курта Майера «Исчезнувшие соседи Фрейда».

Майеру захотелось узнать, кто живет в бывших еврейских квартирах одного венского дома. С одной стороны, это – вполне обычный и типичный дом по улице Берггассе, 19, с другой – он давно стал объектом паломничества туристов со всего мира, потому что именно здесь прожил большую часть жизни Зигмунд Фрейд.

Источником вдохновения для Майера стала одноимённая выставка, где рассказывалось о 80-ти еврейских соседях Фрейда, которых власти выгнали из квартир, отданных нацистам.

Вместе со своим оператором Майер не один час мерз на холоде, ожидая, пока откроется дверь подъезда, а потом ходил по квартирам, пытаясь взять интервью у нынешних жильцов. Евреев там уже нет, зато есть турки, иранцы, индийцы (включая нелегалов), которым не нужна никакая реклама. Так что нередко ему либо не открывали дверь, либо пускали, но не хотели откровенничать, а, если откровенничали, то отказывались дать требуемое по закону письменное согласие на использование в фильме их интервью.

По большей части никто из собеседников Майера не знал, что выгнанных из своих домов евреев перемещали из одной «коммуналки» в другую, пока не отправили в товарных вагонах в Терезиенштадт. Как сказала одна из жилиц, «моя мама говорила мне, что когда-то тут жили евреи, но, когда мы сюда переехали, их тут уже не было». Во всем доме нашелся только один старый австриец, чья семья получила здесь в 1940 году «пустую» квартиру. Иными словами, «юден райн», очищенную от евреев. От евреев, но не от их вещей – абсолютно все, что было в очищенных квартирах, досталось новым хозяевам, и в архивах гестапо сохранилась тщательная опись обстановки каждой квартиры, в которой не пропущено ни одной вилки, ни одного коврика или подсвечника.

По словам Майера, «даже Фрейд до сих пор не стал для Австрии естественным символом. Прошло немало времени прежде, чем венская управа согласилась назвать его именем городской парк. Скажем так, Фрейд все еще борется за то, чтобы войти в подсознание венского общества. Кто знает, может, когда-нибудь ему это удастся».

Фильм Курта Майера показали в этом месяце в Израиле на фестивале австрийского кино, где не меньшее, а то и большее внимание привлек другой – немой! – фильм режиссера Ганса-Карла Бреслауэра «Город без евреев», о котором пишет в «Маарив» кинокритик Меир Шницер.

Это – экранизация одноименного романа 1922 года известного венского писателя и журналиста Гуго Бетауэра, который одно время был главным редактором той самой газеты «Нойе фрае прессе», где Герцль работал заведующим отделом фельетонов.

Поставленный в 1924 году по сценарию Бетауэра, «Город без евреев» рассказывает о событиях в Вене после того, как к власти пришла фашистская партия. Во главе этой партии стоит одержимый антисемит, который убеждает ликующий парламент, что для сохранения чистоты расы необходимо изгнать из страны всех евреев. И дальше евреев загоняют в вагоны, а из Вены тянутся вереницы беженцев, прижимающих к груди свитки Торы.

Как пишет Шницер, «надо еще и еще раз напомнить, что речь идет о фильме 1924 года, который вышел на экран за девять лет до того, как Гитлер пришел к власти в Германии, за четырнадцать лет до «аншлюса» Австрии, и за пятнадцать лет до начала Второй мировой войны».

Совершенно особенным этот фильм делает не только пророчество, сбывшееся самым жутким образом, но и тот факт, что после его премьеры молодой нацист застрелил сценариста Бетауэра. Правда, венская полиция арестовала убийцу, но через несколько месяцев он вышел из тюрьмы и превратился в национального героя австрийского народа задолго до того, как этот народ высыпал на улицы, приветствуя Гитлера и потешаясь над евреями, которых заставили драить венские мостовые зубными щетками.

В канун Дня Катастрофы Цахи Йокед из «Маарив» опубликовал историю жизни гражданина Австралии Алекса Корзеса, который родился в еврейском местечке под Минском, видел собственными глазами, как в гетто расстреляли его мать и братьев, полгода бродил по лесам, и в шестилетнем возрасте стал «сыном полка»…СС.

Служившие там латыши пошили ему форму и сапоги, дали автомат, и он сопровождал их от одной массовой казни евреев до другой. В первый же день один из солдат увидел, что мальчик обрезан, и все понял. Понял, пожалел и взял с него клятву, что он никогда никому не расскажет, что он – еврей. И Алекс молчал все годы войны. Он выглядел настоящим арийцем, развлекал эсэсовцев песнями и плясками, снялся в немецком пропагандистском фильме, и только в душевую всегда ходил в одиночку.

Корзеса усыновила латышская семья, с которой он в конце войны добрался до Германии, а оттуда – до Австралии, где женился, у него родились дети, но никто так и не знал, что он – еврей. Только заболев раком, Корзес решил, что не может и не хочет унести в могилу свою тайну. Выздоровев, он рассказал сыну-историку о своем еврействе и вместе с ним поехал в Беларусь искать свои корни.

Эти поиски привели к двум открытиям: во-первых, бывший эсэсовский «сын полка» узнал, что на самом деле его зовут Илья Соломонович Гальперин. И, во-вторых, оказалось, что его отец пережил Освенцим, вернулся в родные места и умер в середине 60-х, так и не узнав, что его сын жив-здоров, и живет в Австралии.

И теперь, обращаясь к израильским читателям переведенных на иврит его мемуаров, Алекс Корзес сказал: «Простите меня, я – не предатель. Я просто хотел жить!»

Бен-Дрор Ямини из «Маарив» написал о такой злободневной теме, как сомалийские пираты, которые только в прошлом году заработали 140 миллионов долларов. Для Израиля злободневность этой темы в том, что, как и в случае с террристами, страны-жертвы до сих пор не приняли окончательного решения, как быть с пиратами – вести ли с ними переговоры или воевать.

«Эта проблема не нова. Молодые Соединенные Штаты Америки страдали от нее с самого начала, и уплатили миллионы долларов выкупа пиратам из магрибской провинции Оттоманской империи – Ливии, Туниса, Марокко, Алжира. Но третьему президенту США Томасу Джефферсону надоели эти игры. Он сказал: «Больше не платим. Будем сражаться».

Историки разделились во мнении, была ли это – религиозная война, потому что христианские пираты нападали на мусульманские суда, и наоборот. Почему же Джефферсон решил изменить правила игры и не капитулировать перед пиратами?

В 1785 году в Лондоне состоялась интересная встреча тогдашнего посланника США во Франции Томаса Джефферсона и посла Ливии при английском дворе Абд эль-Рахмана, который объяснил американцу, что всякий не мусульманин – грешник, достойный наказания и рабства, а мусульманские воины, павшие в бою, попадут прямиком в рай. Это нам уже немного знакомо. Глубоко верующий ливиец не забыл добавить, что за свое посредничество в переговорах он берет большие комиссионные.

Когда в 1801 году Джефферсон стал президентом, он вспомнил эту встречу и беседу. И решил, что американские моряки и солдаты больше не будут рабами. Но все было не так просто. Несмотря на большую сумму выкупа, его все же уплачивали, чтобы не потерять дорогостоящий груз. В точности, как и сейчас. Но аппетит пиратов рос не по дням, а по часам. А с ним и цена выкупа. Однако Джефферсон никак не мог получить от Конгресса разрешения начать войну с пиратами. Тогда он послал флот к берегам Ливии в надежде на конфликт. Ливийский паша требовал новых платежей, объявил войну и попал в ловушку. Американский флот открыл огонь. Очень не пропорциональный. Ущерб был огромным. В конце концов, были подписаны торговые соглашения, облегчившие для США проблемы судоходства в бывшей пиратской вотчине. Пленников освободили.

Похоже, президент Обама, отдав приказ морским коммандос перестрелять пиратов, не забыл завета президента Джефферсона: «Не платить – сражаться».

Подводя итог пасхальной недели, Рубик Розенталь из «Маарив» пишет о лексической важности Аггады для многих поколений евреев. Но кто и как читает Аггаду?

«У религиозных и традиционных евреев нет никаких проблем. Там читают целиком весь текст, даже если седер затянется до утренней молитвы. У большинства израильтян об этом не может быть и речи. Традиционная Аггада очень длинна, там есть немало темных мест для тех, кто не вырос в религиозной среде, и шансы на то, чтобы до ночи оставить голодной всю семью, равны нулю. В кибуцах Аггаду когда-то читали сообща, в осовремененном варианте и даже с музыкальным сопровождением. Теперь нет и этого – остался семейный седер, который сильно укоротили, а с ним укоротили и чтение Аггады. Оно, может, и правильно, но при этом с водой выплеснули ребенка, каковым здесь является иврит. Язык – коммивояжер культуры, и, сокращая его, сокращают культуру.

Лауреат Госпремии по филологии Менахем-Цви Кадри недавно опубликовал статью, где пишет, что немало крылатых слов и выражений вошло в живую речь благодаря Аггаде, которую всем народом читают год из года. Сомнительно, чтобы выражение «бе холь дор ва-дор» (в любом поколении), пришедшее из Книги Псалмов, так укоренилось бы в языковой культуре, если бы не эта фраза из Аггады. Трудно поверить, что выражения «ма ништана» (чем отличается) и «шеар яракот» (всякую зелень), пришедшие из Талмуда, стали бы крылатыми словами, если бы не превратились в основополагающие элементы Аггады. Даже выражения, не связанные с праздником Песах, как, например, «сипек эт црахав» (обеспечил свои нужды) и «бахур ки-Галаха» (парень, что надо) вошли в повседневную речь потому, что появились в различных фрагментах Аггады.

Чрезмерное сокращение Аггады приводит к неизбежному оскудению языка, что становится настоящей трагедией на фоне все меньшего изучения еврейского религиозного наследия в израильских университетах. И в результате светская часть общества отказалась и продолжает отказываться от своего участия в формировании еврейской культуры.

Выступая с лекцией о проблемах иврита перед относительно молодой аудиторией, я наивно завершил ее выражением «ве идах зиль гамур». Все брови в зале взлетели вверх, головы закрутились в разные стороны, и по общему шуму стало ясно, что ни один человек не понял этого простого и прекрасного выражения на арамейском языке. В то время, как его источником стала знаменитая история, когда язычник обусловил свой переход в иудаизм требованием, чтобы рабби Хиллель обучил его всей Торе за то время, которое язычник простоит на одной ноге. На что Хиллель ответил: «Не делай другому то, что ненавистно тебе самому». А потом добавил те самые четыре слова, которые в переводе на иврит означают: «А остальное иди и учи» (в вольном и расширенном варианте: «Это – вся Тора, а остальное – комментарий» – В.Л.).

Свой послепраздничный итог подвело сатирическое приложение «Йедиот»:
«Самое большое правительство в истории Израиля увеличилось за время Песаха еще на 732 килограмма».

Владимир Лазарис, http://www.vladimirlazaris.com