На прошлой неделе прозвучали два заявления: одно – на весь мир, другое – куда скромнее. Президент РФ в «плутониевом ультиматуме» потребовал от США компенсировать убыток от введенных нами контрсанкций. Логика, конечно, потрясает, но дело не в ней. Дело – в признании вреда! И было еще одно заявление, совсем противоположное.

Министр сельского хозяйства Александр Ткачев нас обрадовал: «Если бы не было санкций, надо было бы их придумать. Не было счастья, да несчастье помогло». Поскольку выступал он на агрофоруме, то имел в виду не санкции от них – нам, а от нас – к ним. И несколько ранее он же говорил, что «пружина санкций выстрелит в пользу России».

У лояльного власти гражданина, если выражаться наукообразно, может случиться когнитивный диссонанс. А по-простому, крыша поехать. Впрочем, с другой стороны, ему к двоемыслию не привыкать. Сказано, вредопольза, значит – вредопольза! А денежки за первую часть неологизма верни! Жалко, что президент не выставил конкретный счет. Ведь хотелось бы точно знать.

Впрочем, не будем огорчаться. Появился хороший предлог поговорить об эффекте контрсанкций. Какую радость они нам несут и какую гадость они им творят.

Начнем с того, что контрсанкции – это не так оригинально, как все думают. Включая даже тех наших сограждан, кто против них. В истории XX в. они имели место. В 1935 г. Бенито Муссолини в ответ на санкции Лиги наций ввел контрсанкции в виде запрета на поставки множества импортных товаров в Италию. Причиной же такого шага со стороны Лиги наций явилось нападение Италии на Эфиопию, и выразился он в запрете поставок стратегических товаров стране-агрессору.

Возьмем несколько цифр из появившегося в начале года доклада Института стратегического анализа ФБК («Финансовые и бухгалтерские консультации»; не путать с Фондом борьбы с коррупцией Алексея Навального). Он охватывает период август 2014 – январь 2016.

Во-первых, позитивного воздействия на сельское хозяйство не наблюдалось. Если сравнить 2015 г., на всем протяжении которого действовали контрсанкции, с 2014 г. , когда они были только введены, то его рост не ускорился, а, наоборот, замедлился (с 3,5% до 3,0%). Еще более заметной бесплодность санкций становится при сравнении увеличения сельскохозяйственного производства в 2015 г. и его средних темпов роста за 2000-2014 гг. Последние составили 4,6%. Попутно отмечается, что в 2015 г. имело место и снижение темпов роста пищевой промышленности с 2,5% до 2,0%.

Во-вторых, интересно сравнение темпов роста цен на «санкционку» до и после. С одной стороны, взят рост цен за июль 2014 – январь 2016 г. Мясо и птица подорожали на 113%, рыба и морепродукты – на 136%, молоко и молочная продукция – на 118%, плодоовощная продукция – на 139%. С другой стороны, взят средний рост цен ровно за те же месяцы в период 2009-2013 гг. По тем же товарным группам он получился следующим: 108%, 110%, 116% и 98%, соответственно.

В-третьих, не весь рост цен следует приписывать контрсанкциям. Довольно мощным было и влияние падения рубля. Авторы доклада считают, что его вклад в ускорение роста цен и вклад контрсанкций примерно 50:50. В результате на долю последних, по их подсчетам, приходится где-то 400 млрд руб. потерь. Это сравнимо с расходами консолидированного бюджета РФ на высшее и послевузовское образование в 2014 г. – 520 млрд руб.

Подтверждается вклад контрсанкций в рост цен и из анонимного источника, представляющего Минэкономразвития РФ. Этот анонимный источник по случаю двухлетней годовщины санкций заявил информационному агентству РБК буквально следующее: «Введение продовольственных контрсанкций по ограничению импорта в августе 2014 года стало весомым фактором высокого роста цен на продукты в конце 2014 – начале 2015 года в результате образовавшихся дисбалансов и снижения конкуренции. За два года цены на продовольственные товары выросли на 31,6%».

Качество замещающей импорт продукции не вызывает восторгов. Глава Россельхознадзора заявлял, что доля фальсифицированной молочной продукции (с использованием растительных жиров) в России в 2015 г. составила 11%, в некоторых случаях доля фальсификата в молочной продукции достигла 50% . В октябре 2015 г. ведомство объявило, что 78,3% сыра, продаваемого в России, является продукцией, фальсифицированной жирами растительного происхождения.

Впрочем, читателям «Фонтанки» об этом рассказывать не надо. «Горящий творожок» все помнят. Надо сказать, что «горящий творог» воистину стал глобальной сенсацией. Летом в Литве встречаю израильских отдыхающих (русскоговорящих). «И как вы там сейчас живете! Ведь у вас даже творог горит!». Закупаю 4 кило творога в той же балтийской стране. Продавщица (с улыбкой): «Берите больше, а то ваш весь сгорел!»

Ладно, скажет наш патриот, зато не зря страдаем! Как мы их-то уделали! Мы встали с колен, а они скоро на коленях приползут. Будут слезно просить их продовольствие к нам пустить, а мы еще посмотрим. Пусть для начала хотя бы те 400 млрд руб. вернут. Хоть в долларах, хоть в евро.

Увы! Не приползут. Не говоря уже о том, чтобы что-то компенсировать тому, кто у себя столь самозабвенно расправляется с продовольствием как с продовольственной проблемой. Оказывается, не больно-то ЕС наше эмбарго и ощутил. А мы-то думали, что они сидят на горах из гниющих фруктов и тухлой свинины в придачу.

Потери экспорта мяса и мясопродуктов из стран ЕС в Россию в 2015 г. составили 1 594 тыс. т, но в то же время их экспорт в другие страны в том же году вырос на 2 190 тыс. т, по молоку и молочным продуктам соответствующие цифры составляют 1 251 и 116 тыс. т (единственная статья продовольственного экспорта, по которой не удалось пока компенсировать российское эмбарго наращиванием экспорта в другие страны), по овощам 700 и 1 490 тыс. т, по фруктам 1 162 и 4 305 тыс. т.

Наши искусные пропагандисты любят приводить потери мировых сельхозэкспортеров в долларах в 2015 г. по сравнению с 2013 г. Назовут цифру – и молчок! Мол, понимай, что это все из-за наших контрсанкций. На самом деле 2015 г. вообще был весьма неудачным по причине падения мировых цен на продовольствие. Наш вклад в это невелик.

Начнем с США. Экспорт агропродовольственной продукции в Россию сократился в 2015 г. по отношению к 2013 г. на $914 млн. Аналогичное сокращение экспорта во все другие страны равняется $7 758 млн. Таким образом, легко подсчитать, что вклад отечества в суммарное снижение 10,5%. Доля РФ в экспорте агропродовольственной продукции США составляла 0,9%, в 2015 г. – 0,3%. Как вы думаете, «кирдык Америке?».

Вернемся к ЕС. Доля РФ в аналогичном экспорте ЕС-28 в 2013 г. составляла 2,6%, в 2015 г. снизилась до 1,2%. В абсолютных цифрах ЕС-28 в 2015 г. экспортировали в другие страны (кроме РФ) меньше, чем в 2013 г. на $61 910 млн. Экспорт в РФ за этот временной отрезок упал на $9 630 млн. Российский вклад, таким образом, в суммарное снижение 13,5%.

Возьмем Финляндию. Доля РФ в ее агропродовольственном экспорте была наибольшей среди стран ЕС – 27,1% в 2013 г. В 2015 г. таковая снизилась до 8,2%. Сокращение экспорта в долларах за этот период составляет 443 млн, или 21% от уровня 2013 г. Эта цифра – $443 млн – в относительном выражении представляет 85% от сокращения экспорта страны в 2015 г. по сравнению с 2013 г. Не знаю уж, насколько критичен вклад агроэкспорта в торговый баланс Финляндии в целом, но страна явно не среди первых в ЕС, кто кричит об отмене санкций в отношении России. Да и крики эти значительно усиливаются, проходя через рупор кремлевских СМИ.

Российского. Кто? А руководители Белоруссии и Азербайджана. Спасибо, выручают. Себя и свой народ при этом не забывают, но как же без этого!

Проведенный анализ последствий санкций против Турции показал, что, во-первых, происходит замена стран, из которых импортируется продукция, но при этом значительно вырастают цены импортных поставок. Так, например, в 2015 г. Турция являлась основным поставщиком томатов в Россию и обеспечивала 57,7% их импорта. В I квартале 2016 г. поставки из Турции упали до нуля, зато поставки из Марокко составили 56,6% российского импорта томатов (против 17,3%) в 2015 г. и из Азербайджана 7,4% (против 1,0% в 2015 г.). При этом турецкие томаты поставлялись по цене 98 центов за тонну, тогда как азербайджанские – по $1,24, а марокканские – по $1,44.

Во-вторых, имеются подозрения в том, что ряд стран активно занимается реэкспортом продовольствия в Россию из стран, попавших под российское эмбарго. Тот же Азербайджан, который увеличил долю в российском импорте томатов в 7,4 раза за один только квартал. При этом в натуральном выражении закупки томатов Азербайджаном у Турции в I квартале 2016 г. превысили показатель I квартала 2015 г. в 49 раз (!). У Сирии аналогичное превышение составило 37 раз, у Белоруссии – 11 раз, у Казахстана – 9 раз и Грузии – 6 раз.

Это явление наблюдалось не только в отношении Турции, но с самого начала российского продовольственного эмбарго. Белоруссия – не родина баклажанов, тем не менее она с 2013 г. по 2015 г. нарастила их экспорт в Россию более чем в 4 раза. Исследователи отмечают, что объем их поставок из ЕС в Белоруссию точно соответствует их экспорту из нее в Россию, тогда как их внутреннее производство и потребление за это время практически не изменилось. Возвращаясь же к ситуации с Турцией следует заметить, что в I квартале 2016 г. доля Турции в российском импорте баклажанов сократилась на 7,1 п.п. по сравнению с 2015 г., тогда как доля Белоруссии тут же выросла на 6,7 п.п.

Ну что тут скажешь! Когда еще выпадет шанс Александра Григорьевича похвалить! И кто еще такую о нас отеческую заботу проявит! Кормилец Вы наш! А за приведенные выше цифры поблагодарю Институт экономической политики им. Е. Гайдара.

Первоисточник: fontanka.ru »