 |
18.12.2005 14:34 |
| |
Глянцевые интеллектуалы на марше |
 |
В книжные магазины нашей страны поступила новая книга Глеба Шульпякова Книга Синана.
О Глебе Шульпякове известно, что он занимает 58-е место в списке 276 лучших русских поэтов современности. Список этот в свое время составил Вячеслав Курицын, задав соответствующий вопрос 110 экспертам. Кроме того, поговаривают, что Евгений Евтушенко назвал Шульпякова лучшим поэтом послеевтушенковской эпохи. Еще Глеб Шульпяков - модный литературный критик, пишущий статьи в глянцевых и неглянцевых изданиях. Въелось в память одно рассуждение Шульпякова о Храме луны Пола Остера: В общем, если из Эллиса вынуть Эллиса, то примерно Пол Остер и останется. Как тихое пальто на старой вешалке в прихожей дома для престарелых, хотя автору только-только полтинник стукнул. Может, он к семидесяти раздухарится?.
И вот в этом году Глеб Шульпяков, которому только-только стукнул тридцатник, написал роман под названием Книга Синана и опубликовал сначала в журнале Новый мир, а потом в издательстве Ad Marginem.
Можно было бы сказать, что если из Уэльбека вынуть Уэльбека, из Крахта вынуть Крахта, а потом добавить Орхана Памука и добавить венок воспоминаний о пионерском прошлом, то как раз и получилась бы Книга Синана. И даже определенный резон в этих словах был бы: утомленный московским глянцем, анемичный журналист с невероятно глубокими познаниями в османской архитектуре прибывает в Стамбул, где его ждет встреча с томной турчанкой (осиная талия и пышные бедра), злобными бандитами (один из них очень похож на жабу, о чем автор повторяет и повторяет нам без устали), знаменитым профессором и собственным прошлым. Параллельно рассказывается история об архитекторе Синане, и, к слову сказать, если бы книга этим ограничилась, цены бы ей не было. Еще одно достоинство: неплохая стилистика, хорошие путевые зарисовки - Стамбул представляешь во всей красе. И гостиницы, и гостиничных проституток, и зевающего журналиста - который был мертвым еще до того, как родился.
Здесь бы добавить побольше депрессивной эротики Уэльбека, скопировать сухую галлюциногенную чуждость Боулза, отправить героя в крахтовскую Китайскую Народную Республику, с пламенем Памука и Умберто Эко отдаться изучению средневековья, удариться в жесткий нуар, но нет... текст похож на гипертрофированно мягкое, безвольное рукопожатие. Аллюзии сменяются аллюзиями, зевок волною накатывает на зевок - ряды адмаргиновских героев полнятся: гопники (Козлов), яппи-антиглобалисты (Спектр), яппи-любители-развлекательного-чтива (Ревазов), а теперь и глянцевые интеллектуалы, растворившиеся в еврореальности, подобно прозрачному кашне на вешалке в многолюдном офисе.
По материалам газеты «Книжная витрина»
|
|
|
Навигация по порталу: 
