Народному артисту России Михаилу Козакову исполнилось 75 лет. Ленинградец, но видный мхатовец, за свои 75 лет он был и актером, и режиссером, и даже телеведущим.

 Вечером в день своего семидесятипятилетия Михаил Михайлович Козаков не за праздничным столом, а в театральной гримерке. На ходу бегло репетирует свою роль в новом спектакле "Любовь по системе Станиславского".

Москва, ставшая Козакову родной, встречает его аншлагом. Впрочем, говоря о своих корнях, Михаил Михайлович признает, что остается, как минимум, наполовину питерцем.

"Питерские корни очень сильные, поэтому я читаю очень большое количество стихов с петербургской темой - "Медный всадник", Мандельштам, Ахматова, Бродский и так далее. Но в Москве-то я живу основную часть своей жизни, и свои первые ощущения о той Москве, которой нет почти
я попробовал снять фильм "Покровские ворота". Поэтому у меня такое двойственное ощущение - я и москвич, и питерец одновременно", признается Михаил Козаков.

Закончив школу в Ленинграде, Козаков уезжает в Москву и поступает в школу-студию МХАТ. А сразу по ее окончании, осенью 56-го уже играет на сцене театра Маяковского. И сразу - Гамлета.

В том же году - дебют в кино в драме Михаила Рома "Убийство на улице Данте". Роль приносит Козакову ошеломительный успех. Молодого актера с яркой запоминающейся внешностью сразу же начинают узнавать на улицах.

Спустя пять лет на экраны выходит едва ли не первый советский научно-фантастический триллер "Человек-амфибия", где Козаков блестяще играет хрестоматийного кинозлодея Педро Зуриту.

Все семидесятые Козаков работает в театре "Современник". Любопытно, что, тяготея к серьезным драматическим ролям на сцене, он становится всенародным любимцем во многом благодаря участию в комедийных практически водевильных кинокартинах. Друг за другом на экран выходят "Соломенная шляпка" с целой россыпью звезд советского кино и, конечно, "Здравствуйте, я ваша тетя".

Однако тогда, на самом взлете своей популярности, Козаков, как ни странно, разочаровывается в актерской профессии. Мол, слишком она зависима, прежде всего, от работы режиссера. Поэтому уже с середины семидесятых Козаков начинает пробовать себя в новой ипостаси. Он ставит несколько телеспектаклей. Его режиссерский кинодебют, двухсерийный фильм "Безымянная звезда", стал несомненной удачей, но все-таки локальной.

И вряд ли даже Казаков сам догадывался, насколько успешным станет третья его картина – "Покровские ворота".

"В 81-м году ностальгически я вспомнил конец пятидесятых годов, когда была вера в социализм. После смерти Сталина, в Хрущевскую оттепель, была такая наивная вера в социализм с человеческим лицом и нам казалось, что это возможно, и вот эти некие иллюзии и поиск этой свободы. Но Маргарита Павловна потом говорит Костику, если вы помните фильм: "А поговорим лет через двадцать пять". И вот через двадцать пять лет я снимаю эту картину, что, увы, эти мечты оказались иллюзорными", - констатирует народный артист России.

Когда фильм только был снят, его появление на экране было под большим вопросом. Тогдашнее руководство советского телевидения обвинило Козакова в сатире на общественный строй и искажении образов советских людей. В итоге картина увидела свет лишь благодаря постановлению ЦК КПСС о кинематографе с требованием выпускать больше кинокомедий. Кстати, помимо своего режиссерского таланта, в "Покровских воротах" Козаков открыл всей стране и молодое актерское дарование - Олега Меньшикова.

С началом перестройки ролей и в театре, и в кино становится все меньше, жанр телеспектакля практически умирает, и Козаков, не находящий себе места в новых реалиях, уезжает в Израиль. Козаков на сцене камерного театра в Тель-Авиве на иврите, который давался ему с огромным трудом. Параллельно с работой в театре артист ведет первую русскоязычную программу на израильском телевидении, где вовсю хулиганит, читая веселые стишки.

И все-таки переезд в Израиль был мерой вынужденной. А потому через четыре года Козаков возвращается в Россию. Здесь он вновь активно работает в театре и кино, а в 2003 году в театре Моссовета получает роль, которую считает наиболее значительной в своей карьере. Это Король Лир. Классический образ в его исполнении вновь получается слегка хулиганским. Несмотря на возраст, авантюризма в Козакове меньше не становится.

В ближайших планах Михаила Михайловича - роль Пимена в "Борисе Годунове" с классическим пушкинским текстом, и в то же время участие в оперетте - совершенно незнакомом для Козакова жанре. Но именно благодаря такой вот разноплановости ему и удается сохранять сумасшедшую творческую энергию.

"Все время важно не потерять "энергию заблуждений", как говорил Толстой. Вот эту энергию не потерять, чтобы сам себе не стал скучен, неинтересен, и как-то достойно дожить жизнь - это главная задача.", - считает юбиляр. Кирилл Кирьянов http://www.vesti.ru