Владимир Меньшов - не только один из немногих наших "оскаровских" лауреатов. Это актер, режиссер и человек во многих отношениях примечательный.

 Сейчас модно объявлять себя непонятым художником, которому безразлично, смотрят ли его зрители. Меньшов такой позиции не просто чужд - он ей враждебен. Зритель ему интересен и действительно нужен. В далекие времена такое качество называли "народность". Ее сейчас очень не хватает нашему кино.

Все пять фильмов, поставленных Меньшовым, люди смотрят снова и снова. И "Москва слезам не верит", и лубочные "Любовь и голуби", и фарсовые "Ширли-мырли", и мелодраматическую "Зависть богов", и "Розыгрыш" - дебютный молодежный фильм Меньшова, который я недавно зацепил по ящику и не смог оторваться - в который уж раз.

И опять подивился, какое великолепное у нас было кино. Как высок профессиональный, а главное, личностный уровень. Есть выражение: человек идеи. Это - о Меньшове. Он знает, зачем делает кино.

Его первая роль - парень, который сам себя предложил на роль председателя колхоза. Это был отличный фильм Алексея Сахарова "". А формула "человек на своем месте", по-моему, стала девизом Меньшова в жизни.

Он талантлив и как режиссер, и как актер. Как актер - нарасхват: фактурен, есть раритетное качество - личность. Как режиссер - тут сложнее. Человек, не склонный к компромиссам, он не делает фильмы на потребу начальства. Делает то, что считает нужным. Поэтому ему удалось снять только пять фильмов. В Голливуде перед лауреатом "Оскара" откроют зеленую улицу: студии понимают, что это курица, несущая золотые яйца. У нас же присуждение "Оскара" фильму "Москва слезам не верит" погрузило кинематографическую общественность в невероятную скорбь. Иностранных коллег пытали вопросами: ну что вы увидели в этой сказочке про советскую Золушку?! Но "Оскара" дают картинам, где автор угадал некую важную потребность общества, и поэтому их смотрят миллионы. "Москва слезам не верит" вошла в число рекордсменов проката. Там угадано важное: потребность в надежде.

Его комедия "Любовь и голуби" - из тех шедевров, что признаны всеми слоями населения. Весело, азартно, изобретательно, в стиле народного лубка разыгранная история про семьянина Васю, который любил жену, дочь и голубей, да черт попутал - он получил путевку на юг и там встретил разлучницу коварную, завкадрами, которую феерически играет Людмила Гурченко. И жизнь пошла наперекос, пока не понял он, что никакая завкадрами не заменит родимую жену, его первую и последнюю любовь.

Сейчас такой хеппи-энд не прошел бы, а у Меньшова без него не бывает: он знает, что надежда бывает нужна больше хлеба!

Он знает цену советской системе. Помнит, что даже получать "Оскара" в Калифорнию его не пустили. И когда пошла череда премьер картины в мире, туда тоже не пускали ни его, ни звезду фильма, его жену и великолепную актрису Веру Алентову. На вопросы, что он натворил, уклончиво отвечали: "Меньше надо трепаться!" И объяснили, что в "органах" лежат доносы от его коллег по искусству. Коллеги сообщали, что за границей Меньшов позволил себе удивиться магазинному изобилию.

- Это особенно мило, - заметил мне Меньшов, - что мой фильм шел по всему миру как визитная карточка советского образа жизни. Должен сказать, все мои неприятности определялись либо мною самим, либо коллегами. Я искренне не понимал, кто мои друзья, а кто враги. Днем человек тебе улыбается, а вечером пишет донос. Не понимал и озлобленности, которую вызвал этот "Оскар".

- А в чем обвиняли картину?

- Мол, карьеры, какую сделала героиня, в СССР сделать нельзя. И потому картина несет неправду о советской жизни. Я это выслушивал и понимал: сложилась четкая система трактовки, согласно которой честный человек в России выжить не может. И если в центре фильма баба, то надо показать, под кого она легла, чтобы стать директором завода.

Можно что угодно говорить о советском времени, но оно все прошло под девизом "Алло, мы ищем таланты!". Искали. Находили. Давали возможность реализоваться. Поэтому у нас было такое изобильное талантами кино. Меньшов - тому пример. Сказка, рассказанная фильмом "Москва слезам не верит", становилась былью так часто, что зрители никогда не воспринимали картину как фальшь. Они на своем опыте знали: так бывает. Для многих эта сказка была учебником жизни.

В фильме "Зависть богов" Меньшов рассказал историю о том, как законопослушная редакторша официального советского ТВ полюбила иностранца. Это была картина переломных лет - о глотке свободы, которую нам дала перестройка. О свободе выбора и свободе чувства, которая есть одно из главных прав человека. Она была остро критичной по отношению зашнурованному обществу, каким был Советский Союз. Но Меньшов никогда не выплескивал вместе с грязной водой живого ребенка. И этим отличается от многих своих зависимых от конъюнктуры коллег.

Как человек умный, он категорически не принимает и невесть откуда взявшуюся сословность: мол, люди не равны от рождения, одним нужна культура, другим достаточно попсы. "Кличут себя аристократами, вспоминают дворянских предков - постельничих да сокольничих - и искренне этим гордятся!" Он сегодня полон горечи: если бы начинал жизнь сейчас, не пошел бы в кинорежиссеры. С его отношением к искусству, с багажом, которые он почерпнул из книг о Станиславском, Мейерхольде, Михаиле Чехове. "Мне сегодняшний кинематограф просто неинтересен", - сказал Меньшов.

В скандальную хронику вошел эпизод: он и Вера Алентова приглашены на церемонию МТV вручать премию за лучший фильм. Когда он вскрыл конверт и увидел название "Сволочи", бросил конверт на стол и сказал, что пусть премию этой позорной картине вручает кто-нибудь другой. Это был поступок. Меньшов не побоялся публично выразить свое отвращение к кино конъюнктурному, которому безразлично, о чем говорить и что говорить зрителю, лишь бы денежки в кассу капали.

Он убежден: хватит беспрерывно говорить с экрана о том, что мы - страна скотов. И не может понять, почему всю грязь про нашу жизнь и нашу историю мы вытаскиваем на экран с таким удовольствием. "Мир смотрит наше кино и видит неандертальцев, которые умеют только материться, хватать за грудки и уничтожать друг друга". Он понимает огромную роль кино в том, что останется людям от нашего времени. "Какое счастье, что были созданы такие картины, как "Баллада о солдате", они свидетельствуют о том, как все было на самом деле".

Еще один его дар - чувство юмора. Любой фильм обязательно согрет улыбкой. Это может быть ирония, жесткая и горькая. Или сатира на нашу общую ментальность - как "Ширли-мырли". История про гигантский алмаз. Он мог спасти Россию от перманентного экономического кризиса, и все население наконец-то можно было бы отправить на Канары, но алмаз, по святой нашей традиции, украли. Шедевр комедийного кино, его можно смотреть снова и снова. Он о том, какие у нас всегда напряженные будни, какими титаническими усилиями все дается и какие у нас грандиозные государственные дерзания.

И вот такой классный режиссер, лауреат "Оскара", снял у нас всего пять фильмов. Последний появился 9 лет назад. Не слишком ли расточительно мы относимся к штучным мастерам?

Года четыре назад Меньшов начал снимать фильм "Салонная драма" по пьесе Ференца Мольнара "Олимпия". Судя по отрывку, который мне удалось посмотреть, в Меньшове дремлет еще и большой мастер музыкального кино. Уже были сшиты изобретательные костюмы, выбрана натура, построены декорации, написана музыка, но фильма, судя по всему, мы не увидим - съемки прекращены из-за отсутствия денег. И никакие усилия режиссера, хождения по чиновникам и по богачам нашим, высокая его репутация и зрительская любовь к нему никакого результата не дают.

В дни юбилея Владимира Меньшова не могу не сказать ему то простодушное, что у критиков с языка срывается почему-то редко: спасибо за море удовольствия, за россыпи ума, юмора, любви и таланта, которые вы дарите нам в своих картинах. И, кроме крепкого здоровья и счастья Меньшову и его замечательной семье, хочу эгоистически пожелать всем нам его новых фильмов. Лично я их очень жду. Валерий Кичин (блог автора) "Российская газета" - Федеральный выпуск №4998 (174) от 17 сентября 2009 г.