Приходится начинать эти заметки со злобы дня. Вот уже больше месяца репатриантское научное сообщество в Израиле взволнованно тем, что в только что утвержденном государственном бюджете не хватило около 30 миллионов шекелей на продолжение действия программы КАМЕА, которая направлена на поддержку примерно 500-от ученых-репатриантов из бывшего СССР, работающих в университетах, академических колледжах и клиниках страны.

Эта «недостача» чревата почти одновременным увольнением около 150 ученых и исследователей. Уверен: если бы стипендиаты этого проекта вышли на демонстрации, которые в последнее время проходят почти каждый день возле правительственных учреждений в знак протеста против сокращения финансирования КАМЕА, не с сегодняшними лозунгами, а с таблицами, показывающими экономическую выгоду их исследований, а затем предъявили эти данные главе правительства и министру финансов, толку было бы больше
30 миллионов шекелей. Примерно такую сумму заработали в минувшем году исследователи Университетского центра в Ариэле в качестве авторов новшеств, необходимых индустрии и сельскому хозяйству. Эту цифру назвал в интервью автору этих заметок ректор – профессор Михаил Зиниград в ответ на вопрос реальном вкладе ученых и преподавателей - стипендиатов программы КАМЕА. Существенная часть этой суммы - вклад ученых участников этой программы.

Так в переводе с иврита звучит поговорка, обозначающая «выбиться в люди» - в первые лица. В сущности, это формула мечты, которая сопровождает олимовское сообщество почти 20 лет. Известно: доля «русских» репатриантов в населении страны почти 20 процентов. Среди солдат боевых частей наших детей процентов 25, среди охранников все 90, а на руководящих должностях менее одного процента. И вот год назад первым вузовским ректором избран репатриант с 17-летним стажем профессор Михаил Зиниград, возглавивший Университетский центр Ариэля. По большому счету, этот материал стоило полностью посвятить карьере ректора, Однако собеседник пообещал, что мы еще успеем поговорить о его жизненном пути. «Буду краток, хотя без биографических данных не обойтись, - заметил он. - Вузовский диплом я защищал в Металлургическом институте Днепропетровска, затем закончил аспирантуру в Свердловске и в 27 лет защитил кандидатскую диссертацию. Доктором наук я стал, когда мне исполнилось 34. Стал израильтянином уже после 40-а.

Когда в 1992 году М. Зиниград начал работать в Ариэле, в местном колледже было меньше трехсот студентов. Сегодня же в университетском центре 11 тысяч, из них 8600 учатся на первую степень, на 2-ю - порядка 300, остальные – учащиеся школы младших инженеров - «бейт сефер ле хандасаим». Два года назад академический колледж стал Университетским центром. «Это наименование было определено весьма авторитетной комиссией по высшему образованию. Уже тогда было понятно, что это временный статус, однако чтобы стать университетом, нам были поставлены несколько условий. В частности, такое: в центре должно быть 4 отделения, дающих 2-ю академическую степень выпускникам. Такие четыре отделения уже есть, получено разрешение на пятое, и поданы документы на шестое. Сегодня у нас есть более трехсот студентов, обучающихся на 2-ю степень, порядка 70 докторантов, обучающихся на 3-ю степень». «То есть вы хотите подчеркнуть, что условия выполнены?» «Именно об этом я и говорю. Как говорится, самая пора переходить в университетский разряд. Однако это не так-то просто. Известно: уже лет тридцать в Израиле не создавали ни одного университета. А ведь за этот период население страны увеличилось вдвое». «Извините, Михаил, но не все ли равно – университет, университетский центр или академический колледж?» « Разумеется, дело не в названии – в статусе. Суть в том, что без раздумий и глубокого анализа колледжам было запрещено заниматься научной работой. Я подчеркиваю слово «запрещено», потому что нельзя запретить думать, вести исследования. Иногда очень авторитетные профессора университетов утверждают, - что в принципе правильно – не надо распылять средства, следует сосредоточить их в определенных лабораториях, как правило, университетских. И я считаю, что не стоит раздавать всем сестрам по серьгам. Мол, есть 27 академических колледжей и всем понемножку выделить из госбюджета средства на исследования. Это тоже будет ошибкой, только иного плана».

«Что же вы предлагаете?» «Есть такое слово на иврите «мецуянут». . Мы уже проходили такое: когда при выборе, к примеру, депутата, говорили, что это место должна занять женщина, например, доярка по профессии. Я утрирую, но порядок должен быть таков: если в каком-то колледже или университете есть научное направление, которое развивается успешно, на современном уровне и главное результативно, туда и должны быть направлены средства. А нам, например, не финансируют не только исследования, но подготовку студентов 3-ей степени, не выделяют дотаций на участия наших ученых в международных конференциях. И к тому же не предусматривают специальных фондов на приобретение базового оборудования, что делают для университетов. «И как же вы выходите из положения?» «Это не секрет: зарабатываем, выполняя проекты для промышленности - и нашей, и зарубежной, за что и получаем деньги. В прошлом году мы привлекли 31 миллион шекелей не по академической линии, а заработали. А в нынешнем году на март месяц у нас уже было 20 миллионов шекелей по этой статье бюджета. Более того, над рядом исследований мы работаем вместе с учеными Тель-Авивского, Бар-Иланского , Беэр-Шевского университетов.

«Впрочем, лучше раз увидеть, чем сто раз услышать, - заметил далее ректор и представил репортеру на выбор 6 лабораторий, в которых успешно и с весьма высокой материальной отдачей трудятся исследователи- стипендиаты программы КАМЕА. Одной из первых, куда я направил свои стопы, оказалась лаборатория полимеров и поверхностных явлений профессора Эдуарда Бормашенко. Мы говорили о новейших разработках коллектива ученых, однако трудно забыть любопытную реплику заведующего лабораторией, который также известен как философ и эссеист по многочисленным публикациям в литературном журнале «22». «Редактор этого журнала, профессор физики Александр Воронель, 14 лет назад, когда я только репатриировался, дал мне очень мудрый совет, - заметил Бормашенко: - «Не стоит, - сказал он, - изо всех сил пробиваться в университеты: там все места заняты, сидят маститые ученые, которые ни за что не уступят своей позиции. Стоит ли всю жизнь за кем-то мыть пробирки, реализовывать пусть передовые, но чужие идеи? Вот там - в Ариэле – рождается что-то новое» (тогда речи об университете еще не было). Когда Бормашенко 13 лет назад пришел в колледж преподавателем, все действительно было новым. В том числе, два стола и доска в пустой комнате будущей лаборатории. А сегодня
«Одним из основных направлений наших исследований является создание материалов, поглощающих электромагнитные волны. Известно, что аппаратура, которой мы пользуемся, изрядно вредит здоровью. Цель прозрачна: что-то противопоставить электромагнитному загрязнению окружающей среды. Необходимо как-то прикрывать и приборы, и себя. Есть еще одна проблема: известно, что многие электрические приборы, что называется, "шалят". У нас дома - это опасно, но привычно. Но они "хулиганят" в операционных, в аэропортах, в других местах, требующих абсолютной чистоты. Так вот, после нескольких лет исследований и испытаний нам удалось разработать композиционный материал - пленку, которая поглощает до 99,9 процента вредных электромагнитных излучений. Примечательно, что толщина этой пленки всего несколько миллиметров».

«То есть самое время поздравлять с солидным научным открытием?» «Берите на тон выше: нам удалось передать эту разработку в производство – в известную израильскую компанию «ТOSAF». То есть, это уже коммерческая стадия. Надеюсь, примерно через полгода «ТОСАФ» сможет продемонстрировать пластмассовый корпус компьютера, который будет подавлять помехи с особой эффективностью. Для меня, разумеется, важно назвать имена авторов новшества: профессор Семен Сутовский, доктор Валерий Гриншпун и я – ваш покорный слуга. И, разумеется, ученые из компании «Тосаф». Одно замечание на злобу дня: члены команды разработчиков – стипендиаты программы КАМЕА. Это еще один довод о материальной составляющей этой программы, которую ежегодно, в том числе и в эти дни, пытаются «урезать». Честно говоря, на этой реплике мне жаль «покидать» лабораторию профессора Бормашенко. Потому что в дальнейшем Эдуард, его коллеги и аспиранты показали такие научно-технические «дали», что никакое слово кроме «сенсация» не подходит. Например, использования так называемого «лотос-эффекта» для создания целого семейства наноматериалов, которые найдут применение как в машиностроении, так и в медицине.

Реплику профессора Бормашенко я вспомнил при встрече с учеными кафедры молекулярной биологии. Правда, по другому поводу. Известно, что одной из проблем науки в Израиле является то, что выпускники университетов, защитившие докторские диссертации отправляются на так называемый постдокторат за рубеж, И как правило, в США. Уезжать уезжают, но не возвращаются, И не потому, что не хотят, а по той причине, что им весьма трудно найти достойную позицию в отечественном вузе. Статистикой даже зафиксирован своеобразный феномен: около 20 процентов профессоров в американских университетах - израильтяне. Такая же судьба ждала и репатрианта из Узбекистана выпускника Тель-Авивского университета д-ра Альберта Пинхасова, который выполнял постдокторат в одной из лабораторий компании «Джонсон енд Джонсон». «Перспектива работы и жизни в США была весьма радужной, - рассказал д-р Пинхасов. – Однако, я понимал, что это равносильно измене. Поэтому как только мне предложили возглавить лабораторию в Университетском центре и при этом начать почти с нуля, я согласился. Главное для молодого ученого - получить самостоятельность». Сегодня в подчинении ученого несколько лабораторий медицинского профиля: от исследований в области применения стволовых клеток для лечения нейрологических заболеваний до поиска лекарств от сахарного диабета. А недавно при кафедре открыта лаборатория по исследованиям головного мозга. Примечательно, что каждый второй завлаб на кафедре – репатриант из бывшего СССР».

Впрочем, в неофициальной обстановке русский язык звучит на многих кафедрах и в лабораториях Центра. Как и в лаборатории новых материалов, которую возглавляет профессор Зиниград. И сейчас над одним из рабочих столов можно увидеть короткое слово на русском «Шеф». И нет тут никакого подхалимажа: два – три дня в неделю, - как правило, в самые продуктивные утренние часы - профессор посвящает исследованиям.

- Михаил , - спросил я у ректора, - каждый исследователь, отдавший значительную часть жизни работе в лабораториях и в промышленности, поймет вас, узнав, что вы продолжаете руководить лабораторией и отдаете любимому делу свободные часы. Однако известно, что если профессор в университете имеет академическую нагрузку в неделю не более 4 часов, то в колледже эта норма втрое больше – не менее 12 часов. Когда же при этом заниматься наукой?

- Приходится искать выход с тем, чтобы освободить для ученых, которые ведут исследования, время для научной работы. Уже в минувшем году мы начали снижать лекционные часы для тех, кто продолжает исследовательскую деятельность. Выработаны ясные и четкие критерии. Оценивается и то, сколько денег этот исследователь привлекает в кассу центра, сколько у него публикаций, какое число аспирантов он готовит. Система поощрений разработана так, что 60 процентов преподавателей получают добавку к годовой зарплате. Это, естественно, хороший стимул для того, чтобы заниматься наукой. Правила, принятые в Центре, утверждены комиссией по высшему образованию. Но средства - напомню - из тех, что мы заработали сами.

Одно из важных исследований, проведенных под руководством ученого в последнее время, касается технологии микродугового оксидирования. Не вдаваясь в технические детали, это метод образования керамики на поверхностях некоторых металлов, например, алюминия. Сотрудники лаборатории, в рамках гранта Министерства промышленности разработали для Авиационной промышленности Израиля комбинированную технологию, в которой керамическое покрытие заменяет хромовое. Известно, что в Европе и США, пионерах продвижения "зеленых" методик, введены серьезные ограничения на использование технологии электролитического хромирования, поскольку в качестве отхода в электролите образуется шестивалентный хром, являющийся ядом. А способы его дезактивации весьма недешевы. "Разработанная нами технология - не панацея, но она поможет решить ряд проблем как в авиационной, так и в других отраслях промышленности," – подчеркнул руководитель лаборатории. Примечательно, что исследованиями Центр материаловедения не ограничивается «До избрания на пост ректора , как вы знаете, я был деканом факультета естественных наук и руководителем Центра материаловедения. Так вот, моей давней мечтой было вовлечь в эту специальность молодежь – студентов. Мы открыли специальное направление материаловедения и в зимний семестр набрали первых студентов. С октября уже пойдет второй набор.

И последнее. Обычно когда на публике представляют университеты, останавливаются на международных связях ученых вуза. Как раз в июле нынешнего года в Ариэле проходила международная конференция по материаловедению и нанотехнологиям, в которой участвовали руководители и исследователи ряда российских вузов и двух польских университетов. Примечательно то, что взаимодействие ученых по этой тематике началось в 2002 году под эгидой израильской Академии наук Министерстве науки Израиля – с одной стороны и Российской Академии – с другой. «Обычно подобные конференции проводятся два года подряд на основе соглашений между академиями, и этими двумя годами их срок ограничивается, - подчеркнул профессор Зиниград. – Когда мы закончили первый цикл, президент Академии наук Израиля, присутствовавший на симпозиуме, подчеркнул, что то, чем мы занимаемся, интересное и важное направление, и что надо продолжить сотрудничество. Потом было инициировано продление еще на два года, а затем еще на два. В России конференции уже проводились в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Новосибирске, Перми. В Израиле конференции традиционно проходят в Иерусалиме, в стенах Академии наук. Помимо участия в работе конференции, непосредственно в Академии, гости посещают ведущие университеты страны, в том числе и университетский центр в Ариэле. В нынешнем же году руководители международного департамента Академии наук Израиля предложили продлить взаимодействие еще на шесть лет!»

- Такое солидное продление нашего сотрудничества со стороны Российского фонда фундаментальных исследований и израильской Академии наук не случайно, - подчеркнул Директор Института высоких температур и электрохимии РАН (Екатеринбург) профессор Юрий Зайков. – Во-первых, учтен высокий академический уровень более чем двадцати подготовленных совместно публикаций и двух монографий, во-вторых, то, что мы сосредоточили сотрудничество на актуальных проблемах нанотехнологии и намечаем целую серию важных экспериментов в этой области. Есть и третья составляющая: совместными усилиями мы подготовили двух постдокторантов и еще двух докторов наук. Ефим Лоевский, http://www.isramir.com