Среди моря слов были и те, которые заранее просочились в печать: демилитаризация, навеки наш Иерусалим, признание еврейского государства, не будем строить новых поселений и пр.

 У Нетаниягу есть повод для личного праздника: он оправдал свои надежды и, со своей точки зрения, получил заслуженную хвалу. Но, с нашей точки зрения, из-за чего весь тарарам? В конце концов, Нетаниягу произнес слова «палестинское государство». Ну и что? Чем он отличается от других ликудовских «принцев», которые всю жизнь думали, как и он, а потом изменили свои взгляды?

И пусть меня извинят за эти строки, за которые я заранее прошу прощения. Но речь Нетаниягу напомнила мне, что покойный Ицхак Рабин всегда был крайне осторожен, чтобы с его уст не слетели слова «палестинское государство», и с этой точки зрения его последователи пошли гораздо дальше. Верно, что я не объективен, и, тем не менее, после речи Нетаниягу я не мог отделаться от вопроса, почему убили Ицхака Рабина?»

Поскольку слова «демилитаризованное палестинское государство» вошли во все главные заголовки, Барак Равид и Офри Илани из «Гаарец» выяснили, как обстоит дело с демилитаризованными государствами. Во всем мире таковых насчитывается семь: тихоокеанское Самоа, за чью безопасность отвечает Новая Зеландия; Маршальские острова и Микронезия, полагающиеся на военную мощь Соединенных Штатов Америки; Андорра, за безопасность которой несут коллективную ответственность Испания и Франция; Коста-Рика и, наконец, Лихтенштейн, где армии нет, как таковой, с 1868 года. Самым свежим примером стало Косово, объявившее о своей независимости, но без всяких претензий на собственную армию.

«Как считает специалист по международному праву, профессор Моше Хирш из Иерусалимского университета, применительно к государству термин «демилитаризация» имеет в виду ограничение оружия, а не полный запрет на него. «Иногда – сказал Хирш – запрещено ввозить танки или зенитки. Но ясно, что никто не запрещает пистолеты. Иногда демилитаризация допускает только легкое стрелковое оружие для патрулирования и охраны правопорядка, и даже пулеметы, но не пушки и танки. Будет беспрецедентным требовать запрет на ввоз легкого оружия, и я думаю, Нетаниягу не имел этого в виду».

Как написал Йонатан Гефен из «Маарив», «эта речь оповестила о безвременной кончине национального лагеря. Тот факт, что она одинаково не понравилась фанатикам с обеих сторон, говорит, что речь была совсем неплохой, хотя вместо 1950 слов можно было ограничиться всего тремя: «Простите, мы ошиблись».

«Кто смахнет прах с глаз и ушей Голды Меир? – спрашивает в «Гаарец» Йоси Сарид. – У Голды появился продолжатель, который унаследовал у нее все ханжество и толстокожесть, чтение морали и жалость к себе. Слова «палестинское государство», которые остались на губах Нетаниягу, как прилипшие сухие крошки, он опутал таким количеством условий, что его надежды основываются на одном из трех: либо помрет шах из Вашингтона, либо палестинцы перейдут в еврейство, либо с нами случится что-нибудь плохое, что спасет нас в последнюю минуту».

Яир Лапид из «Йедиот» написал, что «Нетаниягу выдержал классический израильский экзамен для лидеров: если все недовольны, значит, он сделал что-то правильное. Левые заявят, что многочисленные условия Нетаниягу похоронят идею двух государств; правые скажут, что признание палестинского государства – это конец сионистской мечты; американцам не понравится самое беглое упоминание естественного прироста в поселениях. Все они заблуждаются. В Бар-Илане мы видели не похоронную церемонию, а презентацию нового товара: Нетаниягу образца 2009 года, улучшенная модель».

Бен Каспит из «Маарив» отметил, что «в конце концов, Нетаниягу произнес слова «палестинское государство» и остался жив. Если бы он сделал это раньше, его положение было бы гораздо лучше. Но в любом случае все это – пена на воде, в которой сейчас барахтается Нетаниягу. То, что определит его и наше будущее, это – подземные воды, которые текут из Вашингтона».

Сима Кадмон из «Йедиот» написала: «Это был большой шаг для Нетаниягу, и маленький – для Ближнего Востока. Большой шаг для Нетаниягу, потому что не надо быть специалистом по языку тела, чтобы видеть, до какой степени ему физически было трудно сказать слова «палестинское государство». И не надо быть психологом, чтобы понять, что Нетаниягу не обрел того внутреннего баланса, который был у Шарона и Ольмерта, осознавших, что это то, что надо сделать. Нетаниягу сделал то, что ему навязали. Иными словами, человек, которого до недавнего времени считали медиа-фокусником, первейшим пропагандистом государства Израиль, лучшим и самым харизматическим оратором, выглядел значительно менее уверенным в себе и, по иронии судьбы, намного более естественно.

Что же теперь будет? Похоже, ничего драматического. Правительство не падет, коалиция не развалится, даже в Ликуде не будет мятежа. Как мы сказали? Большой шаг для Нетаниягу, но маленький – для всех прочих».

Как написал Ари Шавит из «Гаарец», «в воскресенье вечером Биньямин Нетаниягу перешел Рубикон. Чтобы послужить своему государству, он оставил идеологический дом своего отца. Нетаниягу не заикался и не подмигивал, но поставил в центр политической арены формулу из восьми слов: «Демилитаризованное палестинское государство рядом с еврейским государством Израиль».

Биби, которого в прошлом считали раскольником, стал объединителем Израиля. Нет, он не полевел, но подготовил идеологическую инфраструктуру для следующего политического взрыва. Он выбил почву из-под ног Ципи Ливни и стал наследником Ариэля Шарона.

Новый ход Нетаниягу очень опасен. Он потеряет правых без того, чтобы заручиться поддержкой левых и Обамы. Биби может свернуть себе голову. Но именно поэтому его речь – очень смелая».

Надав Хаэцни из «Маарив» признался, что жалеет о своем решении голосовать за Нетаниягу: «Несмотря на жесточайшее разочарование в прошлом, я все же думал, что Биби сделал выводы и не повторит своих ошибок. В основном я полагался на тех, кого он собрал вокруг себя, считая, что уж они-то не дадут ему снова ошибиться. Тем не менее, сейчас, по следам бар-иланской речи, должен признаться, что я фатально ошибся. Его речь, порочная со всех сторон, не только противоречит программе Ликуда и несет несчастье, но следует той же уступчивой генеральной линии, которая заставила первое правительство Нетаниягу капитулировать раз за разом, приведя нас в ту государственную ловушку, в которой мы сидим до сих пор.

И теперь президент Обама тоже знает, до чего податлив и слаб нынешний Биби, на которого достаточно цыкнуть, чтобы он тут же наделал в штаны. Так я и многие другие ошиблись на выборах, но цену этой ошибки придется заплатить нам всем».

Акива Эльдар из «Гаарец» написал Нетаниягу вымышленное письмо от имени главы палестинской автономии Абу-Мазена: «Приветствую вас, господин Нетаниягу! Признаюсь, что я не сидел, затаив дыхание, во время вашего выступления. Я слышал, ваш первый глава правительства, Давид Бен-Гурион, сказал, что неважно, что говорят гои – важно, что делают евреи. Так вот, позвольте дать вам маленький дружеский совет: во время своего недавнего визита в Белый дом я обнаружил, что в Вашингтоне произошли кое-какие основополагающие перемены. С тех пор, как Обама сменил Буша, намного важнее, что сделают гои, нежели то, что говорят евреи».

По мнению Нахума Барнеа из «Йедиот», «от всей речи в Бар-Илане останутся всего три слова: «демилитаризованное палестинское государство», и ничего нового в них нет. Эхуд Барак сказал их в Кемп-Дэвиде, Ариэль Шарон – в Латруне, Эхуд Ольмерт – в Аннаполисе. Но в сложившихся обстоятельствах эти слова наполнены определенным смыслом. Они поясняют, что, если будет достигнуто решение конфликта, оно будет выглядеть именно так: не автономия, не «минус-государство», не израильская аннексия, не возвращение к египетскому и иорданскому суверенитету.

Как скажут радетели неделимого Эрец-Исраэль, в Бар-Илане Нетаниягу создал палестинское государство. Такова природа палестинского государства: главы правительства Израиля его создают, а оно все никак не создается.

Поэтому я не советовал бы поселенцам паковать чемоданы. Переговоры о создании палестинского государства еще не начались, а даже если и начнутся, шансы на их результативность близки к нулю. Если Ольмерт, предложивший Абу-Мазену карту отступления чуть ли не со 100% территорий, не добился соглашения, если Ливни, превратившая соглашение с палестинцами в цель своей жизни, так его и не добилась, как его добьется Нетаниягу? Сегодня нет палестинского руководства, которое возьмет на себя обязательство положить конец конфликту.

В таких речах важность имеет и то, чего там нет. Там не было ни слова о стратегической важности Голанских высот и о предварительных условиях Израиля для переговоров с Сирией. Все, что сказал Нетаниягу, это то, что уже завтра утром он готов поехать в Дамаск. Я проверил в его канцелярии, не забыл ли он о Голанах, не вычеркнул ли упоминание о них во время редактуры и правки. Нет, он не забыл и не вычеркнул. Речь Нетаниягу должна была намекнуть американцам и сирийцам, что он готов к переговорам.

Теперь остается спросить, почему после выборов Нетаниягу отказался сказать Ципи Ливни во время коалиционных переговоров то, что сейчас сказал на весь мир? Разумеется, ответ прост: Обама».

«Забудьте на время и президента Барака Обаму, и арабов – суммирует передовица в «Джерузалем пост». – Можно ли сказать, что в основном большинство израильтян согласно с речью Нетаниягу? Ответ – да».

«Когда Нетаниягу закончил свою речь, – пишет в «Маарив» бывший депутат Кнессета от правого лагеря Геула Коэн – мне не осталось ничего иного, как опять положиться на палестинцев, которые с первого дня провозглашения еврейского государства и по сей день отказываются признать Израиль и его право на существование, и этот отказ до сих пор спасает нас от самих себя».

Алуф Бен из «Гаарец» считает, что «налицо идеологический переворот Нетаниягу в двух важных областях. Во-первых, он принял идею палестинского государства за основу для мирного урегулирования после того, как сопротивлялся этому долгие годы. Во-вторых, он потребовал от Соединенных Штатов гарантий безопасности, чтобы будущее палестинское государство не превратилось в ХАМАСТАН.

Президенту Обаме придется решить, достаточно ли возможностей дал ему Нетаниягу, чтобы оказать прессинг на Абу-Мазена и добиться возобновления переговоров, или этот прессинг нужно заново оказать на самого Нетаниягу в сопровождении выкручивания рук».

Шалом Йерушалми из «Маарив» написал: «В Бар-Иланском университете Биньямин Нетаниягу снял с головы свою политическую кипу, но все еще не сунул ее в задний карман. Его невозможные требования к палестинцам создают впечатление, что он не только не ищет мира, но прячется от него.

Разве это не он написал в своей последней книге «Борьба с террором»: «Государство ФАТАХ-ХАМАС на Западном берегу захочет, прежде всего, укрепить свою мощь, и для этого наденет маску относительной умеренности, чтобы получать дополнительную помощь от Запада и дополнительные уступки от Израиля, но не следует думать, что заложенные в его природе и характере террористические инстинкты, составляющие суть его государственной идеологии и смысл существования, могут исчезнуть».

Трудно поверить, что Нетаниягу посвятит жизнь созданию такого ужасного государства. Но как сказал после выступления его старый друг Луи Липски, «иногда надо прикидываться», и надо думать, он знает, что говорит».

Халед Абу Тоаме написал в «Джерузалем пост», что «поспешная, несбалансированная и совершенно истеричная реакция палестинского руководства на речь Нетаниягу сработает бумерангом, поскольку выставляет палестинцев «отрицателями мира». Если бы они отреагировали позитивно на предложения Нетаниягу или хотя бы избрали менее воинственный тон, не отвергая целиком его речь, вполне вероятно, что они могли вызвать политический кризис в Израиле, который стал бы угрозой для правящей коалиции главы правительства».

«После речи Нетаниягу,– пишет в «Маарив» Эйяль Мегед – оказалось, что, с одной стороны, миром пока не пахнет, а, с другой, от самой речи не пахло тоской и отчаяньем. Так что мы свернули палатки, знамена, розовые мечты, черные прогнозы, и вернулись к нашей тяжелой и серой действительности».

Авиад Кляйнберг из «Йедиот» написал, что «стоило Биби сойти с трибуны, как на нас обрушился поток комментариев самозваных пророков, возвестивших о драматических шагах, переходе Рубикона, перерождении и рождении наследника Шарона. Но пока глава правительства только говорит и ничего не делает, остановитесь. Забудьте на минуту все, что он сказал. Он всегда обращается к донорам и спонсорам, а в данном случае – исключительно к президенту США. В речи Нетаниягу, как обычно, хватало и клише, и обещаний сказать правду (с рукой на сердце), и сути дела, в которой не было никакой сути. Вот и вся драма».

Писатель Давид Гроссман написал в «Гаарец», что «речь Нетаниягу, которая должна была содержать новый дух, принесенный президентом Обамой, поведала нам, что никакого мира здесь не будет, если только его нам не навяжут. Нелегко в этом признаться, но все больше кажется, что это – единственный выход для израильтян и палестинцев. Либо мир, навязанный нам международным сообществом во главе с Соединенными Штатами, либо война, которая может оказаться страшнее всех предыдущих».

Бен-Дрор Ямини из «Маарив» пишет, что «Нетаниягу мог быть щедрее. Не для того, чтобы что-то дать палестинцам, ведь нет никаких шансов, что они возьмут. Они уже получили гораздо больше от Барака, Клинтона и Ольмерта. Ключевой вопрос не в том, каким будет соглашение, а в том, на кого ляжет ответственность за то, что соглашения нет.

Палестинцы не признают Израиль как еврейское государство. Они никогда не откажутся от права на возвращение палестинских беженцев. Они не согласятся на свое государство меньше, чем в границах 1967 года. Так что Нетаниягу пошел в правильном направлении. Он просто заострил то, что и так должно быть понятно: не Израиль возражает против палестинского государства, а сами палестинцы не хотят такого государства. И никогда не хотели. Поэтому нужно сказать «да», «да» и «да», чтобы было ясно, кто говорит «нет», «нет» и «нет».

Реувен Педацур из «Гаарец» считает, что «речь главы правительства снова доказала, до какой степени порочен весь процесс выработки политики в Израиле. Снова выяснилось, что политику, даже если с ней связаны судьбоносные решения для будущего всего государства, определяет один человек – без обсуждения на каком-либо официальном форуме и без необходимого, базового процесса проверки альтернативы.

Достаточно вспомнить, каким образом Бен-Гурион сформулировал политику, которая привела к принятию решения начать Синайскую кампанию в 1956 году, и как Ариэль Шарон принял решение о размежевании.

Чего только не говорили и не писали по следам выступления Нетаниягу, но одну вещь явно упустили из виду: никто не вынес на общественную полемику абсурдность положения, при котором один-единственный человек в одиночку принимает решение о будущем государства, в то время как его окружение молча и с нетерпением ожидает, что же он скажет».

А сатирики из «Йедиот» предположили, что Нетаниягу сделает по примеру президента США: «После того, как Обама шлепнул муху во время телеинтервью, Нетаниягу собирается замочить таракана в программе «Встреча с прессой».

Среди потока хвалебных статей во славу главного иранского реформиста, 68-летнего Мир-Хуссейна Мусаи, статья Смадар Пери из «Йедиот» – «Темная сторона Мусаи» – стоит особняком.

«С точки зрения Запада, седовласый и элегантный Мусаи, профессиональный архитектор, поэт и художник-любитель, с ухоженной бородкой, хорошими манерами и планами умеренного политика, просто мечта на фоне непрерывной иранской угрозы. Разве что за этим многообещающим фасадом скрывается не меньший экстремист, чем стоящие у власти аятоллы.

30 лет назад Мусаи был членом подпольной исламской группировки, которая привела к падению шаха, и в награду аятолла Хомейни сделал его сначала министром иностранных дел, а потом – премьер-министром.

«После революции мне открылось мое подлинно исламское самосознание» – сказал Мусаи в те годы. На посту премьера он провел восемь лет ирано-иракской войны. Ни кто иной, как Мусаи, категорически отказался освободить американских заложников, захваченных в посольстве США в Тегеране, что привело к разрыву отношений между двумя странами. Это при нем началась разработка химического и бактериологического оружия. При нем была заложена основа для будущих ядерных разработок. При нем был заочно приговорен к смертной казни писатель Салман Рушди. В Израиле Мусаи вспоминают, как того самого человека, который инициировал создание и финансирование Хизбаллы, как передового отряда в борьбе с «малым Дьяволом», т.е. с Израилем.

Мусаи построил свою предвыборную кампанию вокруг призыва к переменам, идя по стопам Обамы, и увлек за собой новое поколение, не имеющее ни малейшего представления, что собой представляет «реформатор» Мир-Хуссейн Мусаи и каков его послужной список».

Наш коллега, Менаше Амир – зав.редакцией фарси на «Голосе Израиля» – опубликовал в «Маарив» свои соображения о происходящем в Иране под заголовком «Народное восстание»:

«В последние дни в Иране происходит нечто новое, не похожее на студенческий бунт 1999 года, когда студенты остались в одиночестве. Сегодня народ возглавил восстание, и ему помогают студенты. А, главное, что у народа есть лидер – Мусаи. Многие сомневались в его предвыборных обещаниях, умеренных позициях и приверженности к реформам, вспоминая его прошлое. Но может статься, что долгие годы, которые Мусаи провел на посту советника духовного лидера, когда он был лишен реальной власти, могли изменить его взгляды и позиции».

Доктор Соли Шаур из Хайфского университета пишет в «Йедиот»: «Будет ошибкой воспринимать события в Иране только как народный протест против фальсификации выборов консервативным крылом исламского режима. Демонстрации стали новым выражением тяги иранцев к основным правам человека, равенству возможностей и либерально-демократическому режиму, представляющему народ».

Йоси Мельман из «Гаарец» ставит вопрос ребром: «Кто моргнет первым? Иран оказался на распутье. Но переворот могут совершить только низы, которые пока молчат и поддерживают правительство. На улицах протестует молодежь и средний класс. Если же в зеленые цвета революции оденутся бедняки, то вместе с требованием свободы во всю мощь зазвучит требование хлеба, и тогда конец режиму аятолл».

Гай Бехор из «Йедиот» считает, что «кража выборов в Иране поражает своей беззастенчивой наглостью. Зачем тогда вообще надо было устраивать этот «демократический» спектакль? Чтобы в конце сообщить о заранее известной победе?

В арабском мире национальные режимы фальсифицируют выборы, чтобы не дать прийти к власти политическому исламу. В Иране политический ислам фальсифицирует выборы, чтобы не дать победить иранскому национализму. Оба фальсифицируют, следовательно, оба фальшивы».

Статья Ури Блау и Йотама Фельдмана в «Гаарец» посвящена
комбинаторам. Тем еврейским и арабским комбинаторам, которые наживаются на блокаде сектора Газы, торгуя, чем только можно, и провозя все, что нельзя. Список того, что нельзя, выглядит так: «Книги, шоколад, масло, гранаты (для еды, а не для войны), солярка, мясные консервы, киви, черешня, зеленый миндаль, носильные вещи, обувь, матрасы, инвалидные кресла».

По словам авторов, даже такой короткий список дает представление о том, как процветают многочисленные спекулянты, махеры и шоферы по обе стороны границы (включая бывшего сотрудника Общей службы безопасности), зарабатывая огромные и легкие деньги на тяжелом положении жителей сектора Газы.

А суть дела состоит в подзаголовке: «Вся правда о лжи блокады».

Ноах Клигер из «Йедиот» написал о «новых немцах», которые после речи канцлера Шредера в 2004 году уверовали в то, что «Германия тоже была жертвой нацистов».

«И вот сейчас «Дер Шпигель» опубликовал статью «Мир Обамы», описав его посещение Нормандии, где 65 лет назад высадились союзники. Свою статью авторы – «новые немцы» закончили так: «Американские солдаты высадились в Нормандии, чтобы освободить Германию от Гитлера».

Трудно поверить, но это напечатано слово в слово. Иными словами, та же фальсификация, та же попытка передернуть факты, та же ложь. Сколько раз надо напоминать и немцам, и всему миру, что Гитлер и его партия не захватили Германию силой, а получили поддержку 43% избирателей и стали самой большой фракцией в парламенте. Сколько раз надо напоминать и немцам, и всему миру, что их отцы и деды с восторгом и упоением пошли за своим любимым фюрером и согласились как на войну, которую он обрушил на весь мир, так и на уничтожение евреев.

Нет, американцы не высадились в Нормандии в июне 1944 года, чтобы спасти Германию от Гитлера. Они, как и англичане, канадцы, французы и другие, высадились в Нормандии, чтобы спасти мир от немцев».

Все наслышаны о том, что такое «хуцпа» (наглость), которая даже вошла в английский язык, и новым примером израильской «хуцпы» стал один лишь заголовок статьи Шуламит Альмог в «Маарив», написанной к Неделе ивритской книги: «У нас еще будет много Пушкиных».

Ну, зачем же много, хватило бы и одного!

Владимир Лазарис http://www.vladimirlazaris.com/