Экс-премьер Мир-Хусейн Мусави, проигравший действующему президенту-консерватору Махмуду Ахмадинежаду, намерен оспорить результаты голосования, но разрыв между ними столь велик (65% против 32%), что ему не на что рассчитывать.

Молодежи с изумрудными лентами и руками, раскрашенными зеленкой, давали заполнить площади лишь до выборов. Теперь их акции будут восприняты как попытка переворота. Мусави предупредили об этом «стражи революции» и командование народным ополчением «Басидж». И те, и другие всегда следили за противниками режима, помогли Ахмадинежаду стать президентом в 2005 году и мобилизовывали его электорат теперь.

Что у аятолл на уме, у президента - на языке

На первый взгляд может показаться, что, например, в Израиле, который Ахмадинежад мечтает стереть с лица Земли, или в США, где ратуют за вменяемый, сговорчивый Иран, надеялись на победу Мусави и теперь опечалены.
Еще 4 года придется слушать эксцентричного консерватора, отрицающего Холокост. Иранское общество задохнется без свобод. Европейцам он будет предлагать разместить Израиль в пределах ЕС. Резолюции Совбеза ООН будет называть «клочками бумаги». Только апокалипсис заставит его отказаться от обогащения урана, и вообще Исламская республика вот-вот получит атомную бомбу. Договариваться с США Ахмадинежад не расположен, да и американцы не сядут с ним за один стол.

То ли дело Мусави. Отрицание Холокоста считал недопустимым. Обещал гражданские свободы и открытость Западу. Хотел обсуждать ядерную программу с международным сообществом и вывести Иран из изоляции...
Парадоксально, но те, кто видят в лице Исламской республики угрозу, могут только радоваться его поражению. «Лучше пускай выберут Ахмадинежада. Он хотя бы говорит то, что у него на уме. Чем отличаются остальные? Они лишь приятнее на вид, но думают в точности, как он», – говорил в день выборов представитель израильского руководства.

В Иране роль президента в определении внешней политики и ядерной доктрины – нулевая. Это лишь менеджер-исполнитель, который проводит в жизнь решения аятолл. С точки зрения безопасности, западным и израильским спецслужбам было, по меньшей мере, все равно, кто победит. К тому же с Ахмадинежадом действительно проще понять Иран. У него на языке не только то, что в голове у него самого. Он озвучивает и то, что на уме у фактического высшего руководства этой страны.

Сторонники жесткой линии в отношении Ирана серьезно выиграли дипломатически. Большинство европейских политиков были бы удовлетворены миролюбивыми речами Мусави и его готовностью о чем-то договариваться. Он мог усыпить бдительность Запада. На самом же деле отсутствовавший на политической сцене 20 лет экс-премьер вовсе не был голубем мира. В конце концов, именно он в 1980-е решил купить центрифуги для обогащения урана у отца пакистанской атомной бомбы Абдул Кадир Хана. Он организовал Иран так, что тот выдержал восьмилетнюю войну против Ирака, которому тогда помогали США. Сейчас он обещал продолжить ядерную программу, и ее не остановили бы переговоры. Они были бы затягиванием времени, коль скоро цели руководства остались неизменны.

Стань Мусави президентом, он мог бы добиться снятия с Ирана международных санкций и возвращения в страну западных инвестиций. В отличие от Ахмадинежада, он мог бы победить 25%-ную инфляцию и 13%-ную безработицу. Все это лишь укрепило бы Иран перед теми, для кого он остается потенциальным противником. Зачем им это? Гораздо выгоднее Ахмадинежад. При нем Иран останется в изоляции, и будет проще убеждать Европу и Совбез ООН в опасности, исходящей от Исламской республики. Вместо того чтобы создавать рабочие места, этот лидер продолжит популистскую политику, завоевывая сердца провинциалов финансовыми подарками. Это не помогает победить инфляцию в условиях упавших цен на нефть, а только даже подстегивает ее.

Тайна аятоллы

Главный вопрос иранских выборов – почему фактический лидер страны аятолла Хаменеи, видя, что творит Ахмадинежад, поддержал его кандидатуру. Мир-Хусейн Мусави – гораздо более трезвый и талантливый управленец. Как и верховный аятолла Али Хаменеи, он азербайджанец. К тому же они земляки – происходят из города Хамене (имя города иногда прибавляют к фамилии Мусави). Вряд ли Хаменеи заинтересован в экономическом и дипломатическом крахе Исламской республики. Что до ядерной программы, то стань Мусави президентом, за нее можно было бы не беспокоиться.

Возможно, на выбор Хаменеи повлияли симпатии «Корпуса стражей Исламской революции». Аятолла официально является верховным главнокомандующим этого элитного иранского формирования. Ахмадинежад был офицером этой армии, и теперь она всецело поддерживает его.

Нынешняя кампания Мусави – проект экс-президента и богатейшего человека Ирана Али Рафсанджани. Сейчас он возглавляет Совет целесообразности – совещательный орган при верховном аятолле, посредничающий между парламентом и Советом стражей. Избрание Мусави означало бы усиление Рафсанджани, чего, по-видимому, не желает Хаменеи. Еще одно предположение: Мусави – политический тяжеловес, стоявший у истоков Исламской республики. Он не очень подходит для должности президента-марионетки.

Как бы там ни было, из-за борьбы в верхах народ Ирана сильно потерял. В ближайшие 4 года его благосостояние улучшит разве что рост нефтяных цен, поскольку экономическое руководство останется слабым. Курс, который оно проводило до сих пор, имел лишь одно положительное последствие: несогласные с ним политики, видя, куда катится страна, впервые выдвинули единого кандидата.

Не корми лихо

Урок для себя извлек и Запад. Там, кажется, осознали, что если не хочешь укрепления консерваторов в Иране, не нужно вызывать у народа этой страны ощущение нависшей угрозы. Как раз так происходило, когда президентом США был Джордж Буш (младший). Во многом из-за этого в 2005 году в Иране завершился долгий период президентов-реформаторов (Рафсанджани в 1989-1997 и Хатами в 1997-2005).

Буш «насадил» Исламскую республику на «ось зла» в январе 2002 года. Иран тогда соблюдал мораторий на обогащение урана, и до его отмены было далеко, но Вашингтон как всегда что-то не устраивало. В условиях международного давления баланс политических сил внутри страны изменился. Альянс консерваторов в 2003 году получил почти все места в муниципальном собрании Тегерана. В том же году Ахмадинежад стал мэром иранской столицы. В 2004 году Альянс получил 54% мест в парламенте страны, а в 2005-м Ахмадинежад стал президентом.
 
В последние месяцы у Запада, и в первую очередь у США, хватило ума и терпения не раздражать Иран. Благодаря этому консерваторам хуже удавалось собирать избирателей под стяги Ахмадинежада, выступая в духе «Ветры враждебные веют над нами». Это оставило сопернику действующего президента хоть бы какие-то шансы заявить о себе.

Василий Линдин http://www.baltinfo.ru/