- Если я что-то создала, то для меня главное, чтобы другое это почувствовали, - говорит на пресс-конференции по поводу новой премьеры балетного ансамбля «Бат-Шева» хореограф Шарон Эяль. – Не так важно, поймут мой замысел зрители или нет, но необходимо, чтобы они почувствовали свободу и суть движения.

Премьера «Макарова-кабиса» пройдет в конце февраля (начиная с 23.02) в Центре Сузан Далаль в Тель-Авиве. 

- Что за сочетание такое - Макарова-кабиса?

- Макарова – это понятно, это имя знаменитой классической балерины из Кировского театра Натальи Макаровой (в 1970-м году ставшей первой балериной нового времени, сбежавшей на Запад – после Нуреева и до Барышникова и ставшей символом свободы - М.Х.). В моем танце я использую классические элементы. А «кабиса» – это сила, мощь, гармония на суахили.

- Сила и мощь классического балета?

- Нет, сила и мощь движения в целом – объясняет Шарон Эяль, - движения нарочито простого, как в африканских плясках. Поначалу просто шагов, танца вокруг кострища, постепенного усложняющегося до выверенной геометрии и точной графики современной классики, от аутентичности до хрупкости. 

«Кабиса» на языке суахили означает еще и совершенство, целостность, гармонию, Так и просится написать, что суахили в названии постановки не случаен: мол, спектакль построен на столкновении африканских ритмов с неоклассическим танцем, основанным на традициях русского балета. Не совсем так: спектакль и хореография построены на идеях Шарон Эяль, черпающей вдохновение в работах «Квентина Тарантино, Мориса Бежара, Эуда Нагарина, Баланчина, Марты Грэхэм. Пины Бауш, Фрэнсиса Бэкона, Билли Форсайта, Ларса фон Триера и других». Список неполный, но интересный – современный кинематограф, живопись и балет в равной степени интересуют Шарон. Впечатляюще, как и ее познания в музыке - она знает всех современных исполнителей, но работает не напрямую с записями, а с ди-джеем Ори Лихтиком, уже делавшим саундтрек для ее предыдущей постановки «Бартолино», получившей захлебывающуюся от восторгов критику.

Ори Лихтик еще менее разговорчив, чем Шарон, но, как и она, говорит о новом определении понятия свободы и фантазии, о дерзости и бескомпромиссности творчества, о нежелании идти на поводу у зрителей. У Лихтика, как и у Шарон Эяль уже выработан свой стиль: узнают ее хореографию и узнают его музыку. В «Макарова-кабиса» он использовал отрывки из произведений Стравинского, африканские мотивы, неоклассические проигрыши, музыку групп андерграундного рока 1980-х «Sonic Youth», «Tuxedomoon», Глена Бранка с его атональными музыкальными экспериментами и пассажи из произведений других ансамблей 1980-х годов. 

Шарон Эяль больше любит показывать, чем говорить, секреты свои до конца не раскрывает, но повторяет и повторяет – «смотрите и чувствуйте».

- Важно ли раскрыть ваш замысел, понять его?

- Не обязательно. Куда важнее понять мощь движения, его первозданность, совершенство и мутации, эстетику и надломленность

- Вы первый раз привнесли в работу классические элементы?

- В столь явной форме – да. Но куда нам без классики, хотя африканские мотивы совершенно прозрачны - настолько, что в одной из сцен танцовщики изображают обезьян под грохот тамтамов.

Шарон Эяль танцует в ансамбле «Бат-Шева» уже 18 лет, долгие годы была ведущей солисткой ансамбля, около пяти лет назад занялась хореографией. В своей новой работе она также танцует на сцене со всеми участниками труппы, которые на банальный вопрос, нравится ли им танцевать в «Макарова-кабиса» начинают аплодировать: еще как нравится и к тому же, как и в «Бартолино», они были полноправными соучастниками хореографии – точной и выверенной к премьере, уже без импровизационных моментов. Эта работа объединяет их в единый организм в массовых сценах (массовые сцены - конек Шарон), соединенных переходами – соло, дуэтами, трио. Танцовщики ведут псевдо-африканский хоровод, приходят к классической трагедии об ангелах и смерти, чувственности и сдержанности, к вечному движении и к жажде движения, холодной стылости реальности и летящей фантазии страсти. 

«Классика давно мне импонирует и мне было интересно внести в современную хореографию формальные классические элементы, движение-нетто. Даже костюмы художника Гай Бахара подчеркивает чистоту, контуры движения. Костюмы – трико телесного цвета, можно посчитать, что танцовщики обнажены, но на деле они «облиты» костюмами, подчеркивающими линии тела и танца. Нет никакого контраста между классическим, современным и африканским танцами - одно вытекает из другого, и все вместе представляет собой свободный танец. Вместе с тем в «Макарова-кабиса» включены и тяжелые для исполнения номера: к примеру танец на каблуках».

Шарон Эяль удалось приподнять над полом сантиметров на 15 четырех танцовщиков – но не благодаря силе левитации, а благодаря 15-саниметровым каблукам красных лаковых туфель, в которых танцовщики «Бат-Шевы» исполняют тяжелый физический танец, движения которого были навеяны Шарон занятиями по системе Моше Фельденкрайза, основанной на осознании собственных движений, что позволяет телу двигаться с минимумом усилий и максимумом эффективности, на мышечной раскованности и умении управлять своими движениями, что в свою очередь приводит к раскованности эмоциональной.

«Макарова-кабиса» - эмоциональная левитация, чувства движения и чувства в движении или просто танец? Решайте сами: премьерные спектакли пройдут 23, 25, 26 и 27 февраля. Начало - в 21.00 

Подробное расписание на сайте - www.suzannedellal.org.il.

Маша Хинич