 |
09.09.2005 13:20 |
| |
Маарив: Добровольное саморазрушение Ликуда |
 |
Дан Маргалит, Маарив, 09.09.2005
Пришло время партии Ликуд принять окончательное решение о самороспуске. Без злости, ненависти и склок из-за теплых местечек в советах директоров. Без дискуссий о том, можно ли было обойтись без эвакуации поселений, и следовало ли обусловить ее договором с палестинцами. Без расколов и смещений, сопровождаемых бурным проявлением эмоций, позаимствованных из популярных в сезоне латиноамериканских телесериалов. Без громов и молний, тихо и достойно, как учил их идеолог Зеэв Жаботинский. Назрело взвешенное, ответственное и грустное расставание.
Не случайно Жаботинский назвал основанное им движение национально-либеральным. Первая составляющая говорит о цельности государства, вторая - о правах меньшинства. Формулировки, отточенные им в статьях, часто цитируются в последнее время - железная стена, большинство.
В концентрированном виде, идеология Жаботинского требовала провозглашения государства, как только возникнет еврейское большинство. Арабы вынуждены будут смириться с существованием еврейского государства только, если убедятся в его абсолютной военной неуязвимости (железная стена). Но мусульмане и христиане будут иметь равные гражданские права с евреями, когда
На брегах Иордана взовьетсяЗнамя праведной нашей борьбы.
Бегин верил в то, о чем писал его учитель. И эта вера еще больше усилилась после победы Израиля в Шестидневной войне. Те, кто работал с Бегиным, помнят его инициативы, призванные сравнять уровень жизни арабов Иудеи, Самарии и сектора Газы с израильским. Но ничего так и не было сделано для массовой абсорбции арабов с территорий.4Если бы из бывшего Советского Союза приехал не один миллион репатриантов, а три, а также началась бы алия из США и Франции, можно было бы спорить о том, оправдывает ли существование огромного еврейского большинства ущемление суверенитета другого народа. Если бы между Средиземным морем и Иорданом проживало 10 миллионов евреев, можно было бы говорить о предотвращении создания палестинского государства.
Печальная правда состоит в том, что нас лишили самой важной, судьбоносной дискуссии на эту тему. Нет 10 миллионов, и нет большинства, которое, по Жаботинскому, альфа и омега сионизма. Намечающийся раскол в Ликуде не станет следствием столкновения идеологии Жаботинского с правыми и левыми идеологиями. Раскол происходит между национальным и либеральным, не могущими ужиться в рамках одной партии. Один из близнецов - лишний.
Лучше других это поняли принцы - дети руководителей Ликуда, впитавшие идеи Бегина в детстве, видевшие с первых дней жизни фотографию Жаботинского на стенах скромных квартир их родителей. Дан Меридор, Рони Мило, Арье Наор и резко сдвинувшийся влево Михаэль Левин пришли к выводу, что связующая нить между двумя составляющими идеологии порвалась, и нужно выбирать что-то одно. Свой выбор сделали и Эхуд Ольмерт с Ципи Ливни, выполнявшие важную работу для осуществления программы размежевания.
Но первый из принцев – д-р Бени Бегин - все еще верит, что национальное и либеральное возможно соединить. Он не поделился с народом мотивами своего ухода из политической жизни. Надо полагать, это произошло не из-за отчаянья и бессилия, а по каким-то иным, нам неизвестным причинам.
Огонь в очаге поддерживал д-р Узи Ландау и, в значительной степени, Лимор Ливнат, черпающие поддержку в религиозном лагере, не имеющем представления о сугубо светском либерализме Жаботинского и поколения его первых учеников.
Разница очевидна. /Невозможно проводить национальную линию, не имея большинства. А апартеид и трансфер не согласуются с либеральным. Две эти лошади, как ответил однажды Леви Эшколь на вопрос о воссоздании союза с Бен-Гурионом, не могут более скакать в одной упряжке.
И именно глава системы, чьи действия вызвали все эти события, занимается лишь практикой, а не идеологией. Ариэль Шарон - не плоть от плоти партии Ликуд. Так же как и Шауль Мофаз, и прочие. Но Биньямин Нетаниягу, Узи Ландау и Лимор Ливнат впитали этот спор с молоком матери и, возможно, уже осознали, что нельзя продвигаться дальше со старым багажом.
Даже, если Шарон победит на внутрипартийных выборах, он придет в следующий кнессет тяжело травмированным, с враждебной фракцией за спиной. Ему придется еще тяжелее, чем с нынешней парламентской фракцией Ликуда. Более того, нет никакой гарантии, что фракция после выборов не порекомендует президенту Моше Кацаву поручить сформирование правительства Биньямину Нетаниягу.
Трещины в Ликуде склеены рутиной, привычкой, коррупцией и сиюминутными интересами, требующими остаться у власти любой ценой. Но лодка уже дала течь. Когда Шарон говорит о готовности разрушить дополнительные поселения, он признает, что ему нечего искать в Центре собственной партии. Когда Ольмерт напоминает об обязательствах, переданных Довом Вайсгласом американскому госсекретарю об отказе от строительства между Иерусалимом и Маале-Адумим, он намекает на будущий раскол в Ликуде. Лимор Ливнат позиционирует себя в противоположном лагере, когда предлагает нарушить обязательство, данное американцам, и начать строить.
Ликуд завершил свою историческую миссию. И он может оставить в наследство избирателям две альтернативы. Мирно договорившись о распаде, баллотироваться на следующих выборах двумя списками - Ликуд национальный и Ликуд либеральный.
Молчание штаба
Адвокат Ронель Фишер убедительно доказывает, почему его клиент Амир Перец не должен свидетельствовать против самого себя, то есть передавать следствию документы, относящиеся к деятельности его штаба накануне праймериз в Аводе. Но суд все-таки постановил передать следствию требуемые документы, а адвокат намерен подать апелляцию в вышестоящую инстанцию.
Дело не в этом. А в том, что должна быть выработана норма, по которой претендент на лидерство в партии воспринимался бы как общественный деятель. Даже если закон позволяет общественному деятелю пользоваться правом на молчание, нежелательно, чтобы он этим правом пользовался на практике. Он обязан изложить свою версию. Претендент, который на словах выступает за чистые руки в политике, должен передать документы следствию. Пусть даже закон позволяет ему этого не делать.
Мне могут ответить, что это будет выгодно Эхуду Бараку. Но Барак объявил о снятии своей кандидатуры. Он не будет баллотироваться, даже если праймериз состоятся. Могут спросить и об предвыборных амутот самого Барака. Действительно, уже несколько лет ходят слухи о том, что Таль Зильберштейн, правая рука Барака накануне выборов 1999-го, кипит от возмущения и вот-вот заговорит. Тогда Зильберштейн не свидетельствовал против Барака. Он ждет слушанья, которое будет проведено перед началом судебного процесса. Очень бы хотелось знать, действительно ли ему есть, что сказать? И что именно?
Но без связи с Бараком, предвыборный штаб Амира Переца должен передать следствию все документы, которые требуются для выяснения истины.
|
|
|
Навигация по порталу: 
