На 99-м году жизни умер писатель Даниил Гранин, которого сейчас на всех федеральных телеканалах называют не иначе, как совестью нации. Последнее время Гранин находился в реанимации и был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких. Власть в том числе и в лице Владимира Путина относилась к писателю трепетно. 

Буквально месяц назад в Кремле президент вручил Гранину Государственную премию за выдающиеся достижения в области гуманитарной деятельности за 2016 год. В чем его сила и магия влияния Гранина на умы людей? Ответ этот вопрос — в рассказах россиян, вспоминающих писателя.

- Умер Даниил Гранин... Сам того не ведая, Даниил Александрович Гранин сыграл в моей жизни во многом определяющую роль, – пишет историк Даниил Коцюбинский на своей странице в фейсбуке.

Начать с того, что мои родители назвали меня в честь него – и не только под впечатлением романа "Иду на грозу", который вышел и прогремел незадолго перед тем. Гранин был для них символом Города. Таким Даниил Гранин стал и для меня. Именно он казался мне человеком, олицетворяющим собой всю петербургскую (в ту пору ленинградскую) память о XX столетии – во всем ее величии и трагизме.

И не только потому, что у него была столь рельефная ленинградская биография и утвердившийся со времен Оттепели негласный статус "главного городского писателя". Гранин идеально совпадал с городом, в котором он жил, самим своим обликом – сдержанным и безукоризненно стильным. Печально ироничным выражением лица. Манерой говорить. Без аффектации, без фальши, всегда с глубоким и одновременно остро отточенным смыслом. И столь же глубоким чувством – я бы назвал это чувством гордой обреченности...

Гранин первым в СССР сумел прорвать стену казенной лжи о Блокаде. Написанная им вместе с А.М. Адамовичем и с трудом преодолевшая кордон советской цензуры (к слову, полный вариант так до сих пор и не вышел достаточным тиражом), "Блокадная книга" впервые донесла до общества единственно правдивую – то есть скорбную, а не лживую – героико-триумфальную – память о Ленинградском холокосте...

Гранин всегда был для меня хранителем незримых ключей от Великого города. Долгое время я – как, наверное, и многие петербуржцы – был убежден в том, что знаменитая фраза, сказанная о Ленинграде – "Великий город с областной судьбой" – была впервые произнесена Даниилом Граниным. Так идеально вписывалась она в антимосковский гранинский протест – едва уловимый и в то же время не вызывавший ни у кого из нас ни малейших сомнений. И лишь позднее я узнал, что автор этой прекрасной и горькой строки – московский поэт Лев Озеров...

Но она для меня все равно оставалась гранинской! И когда в середине 1990-х мы с несколькими городскими романтиками решили создать политическое движение за независимость Петербурга, первый, о ком я подумал как о том, кто нас может поддержать, был Даниил Гранин.

И – сегодня мне это кажется поистине чудом, а тогда казалось чем-то "само собой разумеющимся" – Даниил Александрович, практически единственный из "статусных культуртрегеров", не просто поддержал нашу идею, а высказался более чем определенно уже в самом первом интервью:

"Мне нравится идея петербургской независимости! Я ее в осторожной форме уже высказывал несколько раз".

"Я считаю, что нынешняя Россия – это ...практически неуправляемый монстр. И не только практически неуправляемый, но и теоретически: слишком разные регионы, слишком большая территория. Россию сегодня невозможно сплотить..."

"Я склоняюсь... к мысли, что, может быть, и не нужна Великая Россия. Но это надо как-то понять. А никто не хочет осмыслить это до конца. На мой взгляд, можно вести речь о достаточно самостоятельном существовании северо-западного региона: Петербург, Новгород, Псков, Карелия. Ведь любая геополитика должна в конце концов определяться благополучием населения. Легче будет жить людям – или труднее? Вот в чем критерий. Мне кажется, что в этом случае жить будет лучше. И экономически, и политически..."

"А когда созданное нами Движение за автономию Петербурга в феврале 1998 года организовало совместно с президентским полпредством в СПб (были и такие времена!) круглый стол "Петербургская независимость: Pro Et Contra" – Даниил Гранин, которому в ту пору уже было 79 лет, пришел (поднялся пешком на второй или даже третий этаж – точно, увы, не помню), чтобы поддержать нас в полемике с "федералами".

И вот что он тогда сказал:

"Те разговоры, которые сейчас здесь происходят, – это крамола. Сплошная крамола. И, по-моему, это хорошо. Потому что чего не хватает Петербургу – это понимания того, для чего он нужен России. Нужны мы России – или нет?.. Я все же думаю, что появление такой идеи сегодня – это необходимость для того, чтобы как-то заговорила, закипела, зажила общепетербургская мысль.

Наша городская администрация поражена наследственным синдромом робости и трусости перед Москвой – еще со времен "ленинградского дела". Возьмите, например, Саратов или Новгород – они живут и действуют гораздо смелее, самостоятельнее и интереснее, чем мы. И вот это ощущение стыда за самих себя – у нас его нет! Мы по-прежнему почему-то считаем, что мы где-то "в первых рядах"... Я думаю, что эта идея может созревать не как "идея капсулы", в которую должен будет обратиться Петербург, а в виде идеи превращения города в центр самостоятельного Северо-Западного региона, включая Новгород, Псков, Петрозаводск, – одним словом, все те территории, которые исторически созидали Петербург. Петербург ведь создавался не Сибирью и не Уралом, а северо-западными областями".

...Уходя из жизни, Гранин продолжал бороться сам и помогать тем, кто борется за Петербург – против кремлевского хамства, которое изничтожало наш город и его культуру на протяжении более чем 100 лет. И продолжает изничтожать по сей день...

Для меня Даниил Гранин был и остается в первую очередь гражданским символом города. Человеком, по которому я всю свою жизнь сверял "петербургские часы".

Теперь часы остановились".

– Сообщение о смерти Даниила Александровича Гранина как обухом ударило, хотя вроде все понимаешь – и про возраст, и про долгую состоявшуюся жизнь большого писателя, – пишет глава Роснано Анатолий Чубайс.  

Для меня, как и многих моих ровесников, Гранин был больше, чем просто писатель. Он формировал мировоззрение, учил думать, делать выбор. Не будь его «Иду на грозу», «Зубра» или «Блокадной книги», нас сегодня окружали бы совсем другие люди. Не лучше, не хуже, но другие. Он был ориентиром и маяком для читающих и думающих, человеком искренним, небезразличным к чужим бедам. Сейчас, наверное, мало кто помнит, как в конце 80-х он стал одним из инициаторов первого в тогдашнем еще СССР Общества милосердия «Ленинград», фактически положив начало благотворительности в новейшей истории России.

Был у меня с Граниным показательный случай. Как-то он прислал мне книги, изданные Фондом Лихачева, где был председателем правления. Я обрадовался, а потом закрутился и забыл о них. И вот встречаемся мы спустя какое-то время, и Гранин меня спрашивает: «Получили книжки?» «Получил», – отвечаю. А он резко так, с нажимом: «А почему спасибо не нашли возможности сказать?» За дело наехал, что говорить. С тех пор я стараюсь всегда благодарить тех, кто присылает мне книги. И каждый раз вспоминаю Даниила Александровича.

Вечная память. 

Журналистке Ксении Лариной Гранин запомнился такой его цитатой:

- Что самое необходимое в жизни человека? Сострадание. Нет сострадания — нет человека. Жизнь наша не имеет никакого смысла. Нет в ней смысла. Единственный смысл, который я извлек для себя, это любовь и милосердие.

Знаете, когда жизнь кончилась и хоронят человека, о чем говорят? Не говорят о том, сколько книг он написал — это никого уже не интересует или, во всяком случае, это за скобками. Обычно существует одна главная шкала оценки человеческой жизни — был он добрый или не добрый, помогал он людям, любил он людей или не любил.

Это с моей стороны, может быть, безжалостно обнажать эту бессмыслицу нашей жизни. Но я другого способа не вижу, потому что я, действительно, считаю, что человек живет не только для того, чтобы осуществить себя. Нет. Конечно, это необходимость. Но для того, чтобы любить! Любить этот мир, любить это чудо нашей жизни, потому что жизнь человеческая — это чудо.

 

А известный сексолог и психотерапевт Лев Щеглов отметил уход писателя одной фразой:

– Вслед за Кармалитой ушёл Гранин.... Запустевает Петербург!

Первоисточник: online812.ru »