"В конце 1983 года, за несколько месяцев до того, как объявить бойкот Олимпиаде в Лос-Анджелесе, спортивные чиновники Советского Союза выслали инструкции главе национальной легкоатлетической сборной. Стероидов в таблетках недостаточно, писали они, чтобы обеспечить превосходство на Играх. Команда должна вколоть ведущим спортсменам еще три вида анаболических стероидов, - сообщает журналистка The New York Times Ребекка Руиз. - Приводя точные дозировки и расписание схемы приема допинга, чиновники заявляли, что у них в НИИ физической культуры и спорта - отделении Госкомспорта - имеется в наличии достаточный запас запрещенных веществ. Сильные препараты, как было написано в инструкции, были необходимы для того, чтобы не отставать на соревнованиях".

Документ, переданный The New York Times бывшим главным врачом советской легкоатлетической команды, был подписан доктором Сергеем Португаловым, советским спортивным врачом, который, по выражению Руиз, "продолжил наживаться на растущем интересе к новым методам допинга".

"Документ 1983 года и сообщение доктора Григория Воробьева, бывшего главного врача, который больше тридцати лет работал с советской командой по легкой атлетике, предоставляют новые доказательства того, насколько давние корни имеет российский государственный допинг", - полагает Ребекка Руиз.

"Доктор Воробьев рассказал, что не уверен, что допинговая схема, описанная в документе 1983 года, была воплощена в жизнь. Несмотря на это, его рассказ отражает образ мыслей национального спортивного комитета, ориентированный на результаты. По его словам, этот образ мыслей только укрепился со временем, когда спортсмены озаботились допингом", - сообщается в статье.

Как рассказал Воробьев, к 1970-м годам большинство из нескольких сотен спортсменов, с которыми он работал, задавали ему вопросы о стимулирующих препаратах, особенно после поездок на международные соревнования. "Когда спортсмены спрашивали совета на индивидуальных консультациях, по его словам, он говорил им принимать "минимально возможную дозу", предупреждая о том, что нужно обращать внимание на спазмы или на изменение голоса как на признаки передозировки. Больше всего он подчеркивал, что допинг - не замена напряженным тренировкам", - пишет Руиз.

По словам Воробьева, не все решали употреблять незаконные вещества. "Однако низкие дозы оральных стероидов были в ходу среди ведущих легкоатлетов, рассказал доктор Воробьев, заявив, что если бы он отговаривал их от употребления допинга, ему бы поставили в вину плохие результаты и без долгих церемоний уволили".

"В письме 1983 года, адресованном начальнику доктора Воробьева, главе советской легкоатлетической команды, конкуренция называлась главной причиной добавления инъекций в "особые фармакологические профили", уже разработанные для спортсменов сборной в результате заседания спортивного комитета страны 24 ноября 1983 года", - сообщается в публикации. Тремя дополнительными препаратами были ретаболил, стромба и стромба-джет.

"Согласно этому документу, в интригу была вовлечена советская антидопинговая лаборатория, которая была привлечена чиновниками, учитывающими олимпийские допинг-пробы, к определению того, насколько долго обсуждаемые препараты будут сохраняться в организме человека", - пишет Ребекка Руиз. Она также уточняет, что доктор Португалов получил мировую известность в 2014 году, когда два российских информатора указали на него как на ключевого распространителя в российской государственной допинговой схеме.

"Ричард У. Паунд, бывший председатель антидопингового агентства, руководивший прошлогодним расследованием допинга в легкой атлетике, назвал документ 1983 года не вызывающим удивления указанием на долгую историю российской допинговой программы", - пишет Ребекка Руиз.

Источник: The New York Times

Первоисточник: inopressa.ru »