Никто в России уже не отрицает, что страна переживает довольно глубокий экономический кризис. Но как в причинах его возникновения, так и в прогнозах на будущее мнения экономистов и политиков, в особенности же, российских властей, расходятся. 

О том, как влияет нынешний кризис на социальное расслоение общества, насколько подготовленными к нему чувствуют себя россияне и что их ожидает в ближайшие годы, рассказал Евгений Гонтмахер, заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений РАН, член Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина.

Евгений Гонтмахер: Безусловно, усиливает. Но здесь надо иметь ввиду, что если мы пользуемся официальной статистикой, которая описывает неравенства, то там есть несколько подходов, которые применяются и в Европе. Есть коэффициент Джини. И в России этот коэффициент, который выражает неравенство в текущих доходах (зарплатах, пенсиях), был и до кризиса достаточно большой по европейским меркам. Это было больше, чем 0,4. По этому коэффициенту мы больше похожи на США, чем на Европу.

Но если взять накопленное имущество (это уже другой показатель, который учитывает недвижимость, счета в банках, какие-то активы), то здесь, конечно, Россия похожа на какую-то страну Латинской Америки, когда один процент населения владеет половиной национального богатства.

Конечно, в результате кризиса, если говорить о коэффициенте Джини, он должен увеличиваться. Пока данных нет, потому что статистика, как всегда, опаздывает, это сложные расчеты. Но, видимо, увеличение этого коэффициента будет. Если говорить о богатстве, то, я думаю, там вряд ли произойдут какие-то существенные перемены, потому что и так в России эти различия экстремальны. Такая ситуация происходит во многих странах мира во время экономических кризисов.

Но есть еще третий аспект – это как люди себя ощущают. Здесь в России очень важный момент, что по официальной статистике у нас примерно 14% бедных. Но если людей опрашивать, то примерно половина людей считают себя бедными. И сейчас видно, как кризис обостряет это чувство у большей части людей. Они чувствуют себя бедными или боятся стать бедными. Даже те, кто входил в российский средний класс (20-25% населения).

Нет, не совсем так. Например, инфляция, рост цен. Если взять соотношения рубля к доллару, то это не для всех актуально. Но рост цен – это классика мировой науки – он всегда бьет в первую очередь по бедным, потому что они потребляют в первую очередь продукты, которые быстрее всего растут в цене. Средний класс страдает не потому, что становится бедным, а потому, что нарушается тот уклад жизни, к которому он привык. Например, посещение кафе и ресторанов – сейчас бюджет на это стал сжиматься. Второе: если раньше средний класс ездил отдыхать за границу, то теперь из-за падения курса валют это очень дорого. Сейчас из-за того, что начинает снижаться уровень жизни среднего класса, это создает большое социальное напряжение.

Хочу сразу предупредить, что никакой революции в России не будет, и никакого Майдана, оранжевой революции. Эта фобия распространена среди наших руководителей. Они почему-то считают, что это возможно. Поэтому вся пропаганда в России построена на том, чтобы этому противостоять. Это не то, чему надо противостоять, потому что в своей массе люди в России не имеют никакого опыта реальной общественной активности, тем более – политической деятельности. Люди готовы терпеть. Кроме того, у людей есть какие-то ресурсы, запасы, и Путин часто говорит, что это все временно, что через год-два станет лучше, и большинство ему доверяет. Безусловно, социальное напряжение есть, и настроение, я бы сказал, тревожности увеличивается, настроение того, что будущее – это не голубое небо, а уже облака. Но люди надеются, что случится какое-то чудо и все будет, как раньше.

Ну это длинная тенденция, конечно. Потому что она вытекает из экономики. Конечно, если мы говорим о среднем классе, то это, скорее, разочарование в каких-то стандартах жизни. Если мы говорим о бедных, то это реальная нехватка денег. Почему длинная тенденция? Наша экономика построена таким образом, что мало где можно заработать хорошую зарплату. Это оборотная сторона нашей зависимости от нефти и газа. Если ты работаешь в «Газпроме», у тебя относительно неплохая зарплата. Но если ты работаешь на каком-нибудь машиностроительном заводе, который остался с советской эпохи, то у тебя очень низкая зарплата, потому что продукция производится устаревшая, ее плохо покупают. Экономика не меняется, она только ухудшается из-за того, что она построена на нефти и газе, поэтому перспективы впереди пессимистические. Я думаю, что экономического роста в России не будет еще несколько лет.

Ну, вообще, все в России говорят о необходимости экономических и политических реформ. Например, у нас нет независимого суда, а это важнейшая часть политической системы. У нас фактически нет нормального предпринимательского климата, чтобы люди могли заниматься бизнесом и сами себе зарабатывать деньги, а не надеяться на государство. Создание такого климата – тоже во многом политический вопрос. Поэтому нужно проводить достаточно мощные и широкие реформы, по объему не меньшие, чем в начале 90-х годов. Только так можно выйти из ситуации, потому что если мы не будем ничего делать, будет только хуже. Реформы – это тоже опасное дело. Они всегда поначалу приводят к определенным проблемам, но если их правильно проводить, через какое-то время они дают результат.

Хороших рецептов в России сейчас не осталось. Тем, кто руководит Россией, и прежде всего Путину надо рисковать, начинать что-то менять. Пока, видимо, он этого делать не хочет.

Первоисточник: ru.rfi.fr »