Я очень надеюсь, что Амрам Мицна и Шели Яхимович выдвинут в ближайшее время свои кандидатуры на пост председателя партии Авода. Излишне напоминать, что я отнюдь не разделяю мировоззренческие позиции этой партии. Во многих случаях я придерживаюсь противоположного мнения. Но кроме двух названных мной политиков, я не вижу ни одной значительной фигуры, которая могла бы возродить это идеологическое движение.

Казалось бы, какая мне выгода с того, что партия Авода продолжит свое существование? Какая мне разница, если Авода исчезнет с политической карты страны, как это произошло, например, с партией Шинуй? Дело вовсе не в партии Авода, как таковой. Проблема заключается в партии Кадима. Или, если быть точным, проблема заключается в культуре власти в Государстве Израиль.

Сегодня Кадима является самой крупной партией в кнессете. Речь идет об идеологической черной дыре, которая разверзлась посреди нашей жизни, и втягивает в свою орбиту политиков, лишенных какого-либо внятного мировоззрения и идеологических принципов. Многие из них предали свои партии (это в первую очередь касается бывших членов Ликуда) и вышли на политическую авансцену, чтобы сорвать плоды идеологической путаницы, царящей в государстве.

Электоральный успех Кадимы привел к тому, что даже те политические деятели, которые формально не перешли в эту партию, стали исповедовать кадимовскую идеологию, которая заключается в полном отсутствии какой-либо идеологии. Эта идейная гангрена распространяется по всему политическому телу страны. "Нам не нужны ни Жаботинский, ни Берл Каценельсон," - с гордостью заявил Меир Шитрит. То есть – у нас вообще нет никакой идеологии.

Кадима символизирует окончание века наивности, смерть эпохи мировоззрения и идеологии, отчаяние, охватившее массы, капитуляцию перед силами рынка. На этом рынке определяющим является не стремление реализовать какие-либо идеи – социализм, капитализм, либерализм, национализм, еврейские ценности – хоть что-нибудь. На это рынке определяющим является только одно – сила. Когда исчезает всякое стремление реализовать те или иные идеологические устремления, политическая сила от гражданского общества переходит к пиар-агентствам и силовым группировкам, которые имеют один общий знаменатель – они не представляют ничьи общественные интересы. Среди прочего, речь идет о средствах массовой информации, судах, прокуратуре, университетах, социологических институтах и разного рода культурных "рычагах".

Взять, к примеру, "израильский институт демократии", который являет собой частное заведение, представляющее очень узкую политическую прослойку общества. Для оправдания своей легитимации он использует слово "израильский", якобы представляя "весь Израиль" и черпает силы из того политического вакуума, который образовался в отсутствие формальных идеологических структур. Любая связь этого института с Израилем и демократией – случайна. Но тем не менее эта небольшая частная контора, никем не избранная и никем не уполномоченная, оказывает большее влияние на формирование политической повестки дня в государстве, чем любой народный избранник в кнессете.

Мы докатились до такого состояния, при котором никто не может понять, в чем состоят идеологические отличия между двумя соперничающими партиями, претендующими на управление государством. Мы докатились до такого состояния, при котором выборы теряют всякий смысл, при котором демократия больше не функционирует.

Если Мицна или Шели Яхимович не спасут партию Авода, она исчезнет с политической сцены вместе с идеологией, которую она представляет. То же может произойти и с Ликудом. И все мы будет затянуты в черную, бессмысленную дыру под названием Кадима. Моше Фейглин "Маарив" 27.12.2010 http://cursorinfo.co.il