В широкий прокат выходит фильм Ивана Вырыпаева «Кислород». В ленте, получившей главный приз на фестивале «Кинотавр», режиссер пытается интерпретировать 10 библейских заповедей. Отдельные интерпретации можно смело признавать удачными.

Фильм «Кислород» Ивана Вырыпаева уже называют манифестом XXI века.

Заявление, как и всегда в таких ситуациях, более чем спорное, но принять к сведению его стоит. Оно отражает реакцию зрителя (молодого зрителя!), который посредством таких лозунгов признает фильм своим.

Ключевое слово, правда, не манифест, а XXI век. По стилистике, монтажу, темпоритму, подбору тем, выбору форм - это, действительно, слово сегодняшнего дня.

Механизм, с помощью которого «Кислород» появляется на свет, имеет корни в постмодернистском обществе цифровой эпохи. Эдакий спав клипового мышления, РR- ходов, бесконечных цитат, которые сами по себе можно было бы легко разбить, если бы они не скреплялись чем-то большим - работой неглупого и непустого автора.

Старый текст о главном

Но вернемся к механизму. Главный PR-ход (осознанный или нет) – это выбор темы. 10 заповедей.

Сказать, что так или иначе к ним обращается каждый (или почти каждый) художник, - ничего не сказать. Вся христианская культура есть производная религии. Потому все, что в ней появляется, прямо или косвенно имеет отношение к Библии.

Она что-то вроде самого высокого столпа, обращаясь к которому, можно создать собственный текст и тем самым узнать свой собственный рост. Вот только чем ближе к этому столпу подходить, тем отчетливей будет виден твой рост - и тебе, и окружающим.

Вырыпаев подходит почти вплотную: тема заявлена недвусмысленно.

Картина представляет собой 10 небольших новелл, в каждой из которых автор пытается интерпретировать одну из библейских заповедей.

«Вы слышали, что сказано древним: не убивай; кто же убьет, подлежит суду? А я знал одного человека, у которого был очень плохой слух. Он не слышал, когда говорили, не убей, быть может, потому, что он был в плеере. Он не слышал, не убей, он взял лопату, пошел в огород и убил».

Так фильм начинается. Забегая вперед, скажем, что примерно так же он продолжается и заканчивается. Каждая фраза, начинаясь с отрывочной цитаты из Библии, перетекает в ироничное замечание. В итоге тезис представляет собой что-то вроде претензии на афоризм.

Больно им, больно…

Но афоризмами такого уровня сейчас сыпет со сцены любой более-менее уважающий себя шоумен. Софистическая игра словесами, чтобы стать текстом (а не остаться химерой), должна иметь под собой очень серьезные основания. И у автора они, кажется, есть.

Автору, кажется, всерьез больно. Больно за себя, живущего с нелюбимой женщиной в маленьком городке, где нечего делать, кроме как спиваться, больно за ту девицу, живущую с нелюбимым брюнетом в большом городе под большой азоновой дырой. Зовут ее, кстати, Саша - главная героиня оказывается тезкой главного героя: у них на двоих одно имя, одно пространство в фильме (он построен как рэп-диалог между героями) и одна страна, за которую у них одна боль.

Хотя нет, страны две (и от этого еще больнее): у нее - Москва, у него – Россия (представленная провинциальным городком Серпухово). Столкновение двух систем не стирается, но нивелируется на какой-то момент любовью (которая есть тот самый, вынесенный в заголовок кислород), но вопросы остаются.

И не только у героев друг к другу. На большое количество вопросов замахнулся и режиссер - кажется, слишком большое для полуторочасового фильма. Например, посреди любовных историй вдруг появляется новелла «Арабский мир». Суть конфликта между арабским миром и Западом автор пытается изложить несколькими фразами («любовь в исламе это то же самое, что удушье») и несколькими кадрами рушащихся башен-близнецов 11 сентября и погибающих террористов-смертников. Смотрится немного странно. Ощущение, что автор торопился «спрессовать» в один фильм всё, что имел сказать миру. Словно боялся, что другой возможности высказаться у него не будет.

Об эпатаже, суде и амнезии

Ленту называют эпатажной. Вероятно, за обилие фраз вроде этой:

«Вы слышали, что сказано: не прелюбодействуй? И что: всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Представьте, какое огромное сердце должно быть у мужчины, чтобы в нем могли поместиться все женщины, на которых, он смотрит с вожделением? Это, даже, не сердце, а большая двух спальная кровать, простыни которой залиты семяизвержениями».

Но к эпатажу это, скорее, относят по привычке относить к эпатажу все, что делает шаг вправо или влево от нормы. Театр Коляды, большинство постановок, получающих «Золотую маску», смотрятся как минимум в той же степени провокационно. Эпатаж такого рода становится если не школой, то тенденцией. Автор просто один из представителей этой волны. Обвинять режиссера в намеренном желании кого-то спровоцировать, наверное, бессмысленно.

Тем более, что в фильме есть места гораздо более уязвимые для критики.

Например, повторяющиеся куски текста утомляют и неоправданно притупляют внимание - то количество смысла, которое заключается во фразе, не стоит того, чтобы ее так часто повторять.

Интерпретация отдельных заповедей неоправданно поверхностна. «Не судите» - это значит забудьте. Дескать, таков перевод слова «с какого-то языка». Ставя знак равенства между «не судите» и «забудьте», автор начинает смеяться и утверждать, что Библия призывает нас к повальной амнезии.

Кстати, по поводу возможности сочетания смеха и Библии можно поставить отдельный вопрос. Если не об этике (художник вправе обращаться к чему хочет и как хочет), то о смелости: рискнул бы автор также свободно жонглировать цитатами из Корана?

И, несмотря на все это, понять жюри «Кинотавра-2009», отдавшего главный приз за режиссуру Ивану Вырыпаеву, можно. На фоне общей нищеты, фильм выглядит вполне роскошно.

Балтийское Информационное агентство