«Вот уже три года Гилад Шалит сидит в полной изоляции, отрезанный от всего мира.

Когда я оказался в тюрьме «Абасия» в центре Египта, мне было 20 лет. Я был на год старше Гилада. За все годы плена я не раз думал о том, что, если бы на моем месте был мой отец или брат, я сошел бы с ума от беспокойства за них. Какое облегчение я чувствовал каждый раз оттого, что в камере сижу я, а не они.

Гилад наверняка находится во власти двух чувств, заполняющих ум и душу: страха и полнейшей неизвестности.

В тюрьме Гилад повзрослел и привык смотреть на все происходящее со стороны, чтобы сохранить здравый рассудок. Он наверняка молится в ожидании того дня, когда этому кошмару придет конец. Он обращается к Всевышнему и просит о помощи. Вера порождает надежду.

Дополнительным источником нашей надежды остается тот простой факт, что наши соседи – торговцы, понимающие, что у них в руках находится «клад», который послужит их интересам, поэтому они берегут Гилада, как зеницу ока».

А Яэль Паз-Меламел из «Маарив» написала, что «освобождение Гилада Шалита никогда не стояло на достаточно высоком месте в списке правительственных приоритетов. Как ни печально об этом говорить, но этим делом могут заняться в экстренном порядке только в том случае, если оно ни на один день не сойдет с общественной повестки дня. А это может сделать только семья Шалита и все, кто им помогают. Пусть выходят на демонстрации, устанавливают вахту протеста, подписывают массовые петиции, пусть кричат во весь голос, чтобы их крик услышали не только у нас наверху, но и еще выше. Иначе Гилад еще долго будет гнить в тюрьме, а жизнь его семьи останется таким же адом, что и сейчас».

Пока вся израильская пресса была занята описанием демонстраций в Тегеране и ожиданием падения режима аятолл, Бен Каспит и Бен-Дрор Ямини из «Маарив» задались вопросом:

«Где все? Куда подевались все те, кто вышел на демонстрации протеста против жестокости Израиля во время операций «Литой свинец» и «Защитная стена», или второй Ливанской войны, или даже против того, что мы осмелились воздвигнуть разделительное ограждение между нами и террористами-смертниками? Кое-где мы видим демонстрации, но это преимущественно иранские эмигранты. Европа осталась спокойной и безмятежной. И Америка тоже. Может, демонстраций нет потому, что дело происходит в Тегеране, а не у нас?

Все эти европейские миролюбцы и борцы за справедливость, английские профессора, ратующие за свободу и равенство, авторы многочисленных статей в газетах и журналах, требующие бойкотировать Израиль, клеймящие сионизм, вешающие на нас все смертные грехи и призывающие нас к ответу за все мировые язвы – где они? Может, уехали на летние каникулы? И именно сейчас, когда правительственные громилы режут людей при свете дня на улицах Тегерана? Может, они не подключены к Интернету? Или их компьютеры поразил страшный вирус? Может, во время сложной хирургической операции им удалили чувство справедливости (чтобы вернуть его в преддверии будущей войны в Газе)? Как это может быть, что, когда еврей убивает мусульманина, весь мир в ярости, а, когда радикальный ислам устраивает бойню собственным гражданам, чья единственная вина в стремлении к свободе, мир молчит?

Вообразите, что это происходило бы не в Тегеране, а здесь. Скажем, в Шхеме. Стихийные демонстрации палестинцев превратились бы в затяжное кровопролитие. Вооруженные ножами пограничники на мотоциклах резали бы демонстрантов направо и налево. Молодая девушка, убитая снайпером, упала бы в агонии прямо перед телекамерами. А впрочем, зачем все это воображать? Можно просто вспомнить, что случилось с мальчиком Мухаммедом А-Дурой, и как его гибель взбудоражила весь мир. То, что в дальнейшем журналистское расследование показало, что его убили вовсе не израильские солдаты, уже никого не волновало. Во всем виноваты сионисты, и точка.

А где лидеры всего мира? Где великолепные ораторские способности Барака Обамы? Куда исчез его богатейший лексикон?

Один из руководителей нашей системы безопасности, разбирающийся в иранских делах, сказал, что, если бы Обама проявил в отношении Ирана хотя бы четверть той настойчивости, с которой он обрушился на еврейские поселения, все выглядело бы по-иному. «Демонстранты в Иране взывают о помощи, – сказал тот же источник. – Они должны знать, что за их спиной целый мир, который их поддерживает. Но вместо этого они видят равнодушие».

Или, к примеру, Евросоюз. Тот, что круглый год борется за мир и справедливость. Почему бы ему не заявить, что мир хочет видеть Иран свободным и демократическим государством?

Подумать только, что всего полгода назад, когда Европу захлестнули антиизраильские демонстрации, их арабские и леворадикальные участники несли портреты Насраллы, выкормыша иранских аятолл.

Если в природе все еще существует подлинно свободный мир, пусть немедленно встанет! И наложит жесточайшие санкции на убийц собственного народа. Как было с Северной Кореей и военным режимом в Бирме. Это только вопрос желания, а не возможности.

Так что главный вопрос, почему демократы, либералы, Обама и Саркози продолжают сидеть на заборе? Это – не разделительный забор, а забор позора».

Военный обозреватель «Йедиот» Алекс Фишман написал, что «народное восстание в Иране стало для израильской разведки полнейшим сюрпризом. Снова выяснилось, что люди, которые следят за продвижением ядерной программы и количеством центрифуг, не в состоянии прогнозировать события, когда речь идет о настроениях народных масс. Так было и с двумя интифадами, и с приходом ХАМАСА к власти, и с выборами в Ливане. Так же будет и со следующей революцией, если кому-нибудь не придет в голову, что пора начать систематическое наблюдение за динамикой гражданского брожения».

Передовица в «Джерузалем пост» цитирует духовного лидера Ирана Али Хаминаи, который назвал источником беспорядков «злопыхательские подстрекательства СМИ, контролируемых сионистами», и продолжает: «Если, несмотря на все жертвы, иранцы будут настаивать на своем, у США и Евросоюза не останется иного выхода, как потребовать проведения новых выборов под международным контролем, а, если это требование останется без ответа, взвесить возможность непризнания режима. Это поставит Иран в то же положение, в котором была Украина в 2004 году во время «оранжевой революции». Тогда режим был изолирован и, в конце концов, устранен от власти».

А передовица в «Гаарец» исходит из того, что «теперь, когда аятоллы поняли шаткость своего режима, увеличится вес экономических санкций против Ирана, которые подорвут хрупкое благосостояние иранского общества. Это – хорошая весть, уменьшающая опасность военного конфликта между Израилем и Ираном, а заодно хороший повод для официального Израиля отойти в сторону, воздержаться от воинственных заявлений и тихо надеяться на победу иранского народа над его тиранами».

Йонатан Явин из «Йедиот» предложил свой иранский сценарий под названием «Снежная лавина»: «Народ не уйдет с улиц и беспорядки будут продолжаться, потому что люди поняли то, чего до сих пор не усвоил Ахмединежад: эскалация беспорядков и применение властями жесточайших мер подавления приведут к большему международному пониманию происходящего и к иностранному вмешательству.

И, тем не менее, режим подавит беспорядки, потому что у него нет иного выбора. ООН выступит с осуждением, а США публично обсудят военный вариант. При всем уважении к новому либеральному обращению президента Обамы к мусульманскому миру, пост обязывает его не оставаться в стороне при виде настоящего геноцида. В то же время Америка не может позволить другому государству спровоцировать ее вмешательство в тот или иной кризис, потому что это подорвет ее образ, как лидера свободного мира.

Вашингтон мобилизует своих союзников во главе с Великобританией. Ахмединежад пригрозит ракетным обстрелом Израиля и всемирным джихадом. А Израиль будет тихо сидеть, и помалкивать, пока диктатор играет ему на руку, но при этом объявит полную боевую готовность на всех фронтах (включая Ливан и Сирию). Тысячи резервистов получат мобилизационные предписания, населению раздадут новые противогазы и отремонтируют бомбоубежища.

И в какую-то минуту гром грянет. Группа террористов атакует американцев в одной из соседних стран (например, в саудовском отеле) и даст Обаме необходимый предлог. Будучи молодым и миролюбивым президентом, он не захочет, чтобы его считали мямлей. Ядерные разработки Ирана станут для него последним стимулом, не говоря о том, что к этому времени по всему миру разойдутся свидетельства о зверствах, которые принесут через границу первые беженцы. Обама отдаст приказ о вторжении.

Бои продолжатся несколько месяцев, и Ахмединежад кончит так же, как и его близнец Садам Хуссейн. В Иране воцарится демократия, и в 2015 году первые израильские туристы появятся на тегеранском базаре.

Соединенные Штаты могут дождаться, пока этот сценарий станет явью, и отреагировать, либо понять, что он – совершенно реален, и взять его за основу уже сейчас».

По следам «бар-иланской речи» Биньямина Нетаниягу Алуф Бен из «Гаарец» написал ему письмо, где говорится: «Ваши таланты государственного мужа еще требуют доказательств в противостоянии с Бараком Обамой, но, как политик, вы сделали очень остроумный трюк: «Бар-иланская речь» загнала Ципи Ливни в угол после того, как вы украли у нее из кармана все планы».

Профессор политологии Бар-Иланского университета Стюарт Коэн тоже оценил ораторское упражнение Нетаниягу, назвав его «ловкой штукой», но «все это останется пустыми словами, если глава правительства не предложит реальной программы действий. Черчилль, который определенно кое-что знал о воздействии великих речей, не раз указывал на их ограниченность. Ибо слова эффективны только тогда, когда они побуждают к действию. Остается надеяться, что Нетаниягу это понимает, и теперь, заработав на его речи дипломатические очки, правительство должно сформулировать программу практических шагов, чтобы развеять подозрение, что Нетаниягу вовсе не имел в виду то, что сказал».

На минувшей неделе стало известно о рекомендациях назначенной министром обороны комиссии, которая пришла к выводу, что во всех будущих обменных сделках с террористами должен быть жесткий принцип: мертвых – на мертвых, и живых – на живых по минимальному тарифу «считанных террористов». Все это, на фоне дела Шалита, вызвало полемику на страницах «Йедиот», где Ариэла Рингель-Хоффман выступила за рекомендации, а Рами Таль – против.

«Установление таких принципов – пишет Рингель-Хоффман – не должно пугать израильское общество. И, когда они будут введены в действие, надо хорошенько обдумать цену, и сделать все необходимое, чтобы она никогда больше не была высокой. А также согласиться, что это правильно и справедливо. И, наконец, следует понять, что установление высокого тарифа вовсе не обязательно стимулирует новые похищения, точно так же, как низкий тариф вряд ли лишит их привлекательности в глазах другой стороны».

Но Рами Таль не согласен с такой позицией:

«Чтобы понять абсурдность этих рекомендаций, возьмем гипотетический пример: через день после введения новых правил какая-нибудь террористическая организация заявит, что у нее в плену находится Рон Арад или кто-либо еще из без вести пропавших солдат, которых они готовы обменять. Вот только вместо «считанных террористов» они потребуют 200, 300, 400 заключенных. Сколько времени продержится израильское правительство под градом слез матерей, отцов, братьев и сестер, массовых демонстраций и прессингом СМИ, до тех пор, пока не капитулирует и не начнет переговоры на основе требований террористов? Месяц? Похоже, не пройдет и недели.

Было бы хорошо, если бы почтенные члены комиссии поскорее пришли к выводу, что кое-кто откровенно использовал их в сугубо политических целях, и отказались от своих рекомендаций, которые и так совершенно не реальны и не практичны. В любом случае решения по поводу обменных сделок должны приниматься теми, кто за это отвечает – главой правительства и министром обороны, а не комиссиями».

В день, когда судьи отправили за решетку бывших министров, вора Авраама Хиршзона и взяточника Шломо Бенизри, Натан Захави из «Маарив» написал:

«Когда-то, много лет назад, когда в этой стране еще сохранялось немного стыда и газеты ставили под сомнение честность общественных деятелей, некоторые из них этого не выдерживали и предпочитали покончить жизнь самоубийством. Так поступили министр строительства Авраам Офер и гендиректор банка «Хапоалим» Яаков Левинсон.

В середине семидесятых разразился колоссальный скандал, связанный с получением взяток и подношений, героем которого стал гендиректор больничной кассы «Клалит» Ашер Ядлин, кандидат на пост министра финансов. Его приговорили к пяти годам лишения свободы. В израильской политике произошло страшное землетрясение, и через год Рабочая партия, одним из руководителей которой был Ядлин, потеряла власть.

33 года спустя мы стали свидетелями дела бывшего министра финансов Хиршзона. И что же? Никакого землетрясения. Ноль по шкале Рихтера.

Этой ночью меня позвали. Я услышал голос пророка Йешаяху (Исайи), который хрипло прокричал: «Министры твои – законопреступники и сообщники воров; все они любят взятки и гоняются за мздою…»(1:23) (В синодальном переводе, сделанном не с оригинала, а с греческого языка, фигурируют не уголовно наказуемые взятки, а «подарки» – В.Л.).

Я в ужасе проснулся, и глас пророка еще звенел в ушах. Я раскрыл записную книжку и понял, что это не случайно: сегодня должны вынести приговор по делу двух министров. Авраам Хиршзон был министром без портфеля, министром туризма, министром связи прежде, чем стал министром финансов. Шломо Бенизри был министром здравоохранения и министром труда и соцобеспечения государства Израиль. У обоих была большая зарплата, служебная машина, телохранители, секретари, пресс-секретари, советники и помощники, но им этого не хватало. Они крали, мошенничали, обманывали и Бог его знает, что еще они делали из того, что мы не знаем.

Хиршзон и Бенизри – только двое из растущего числа общественно-политических деятелей, осужденных судом за уголовные преступления. Они не были голодны, не жили на улице, их никак нельзя было назвать несчастными – они были самыми настоящими мерзавцами, бесстыдными и корыстолюбивыми, которые ни перед чем не останавливались. К тому же Бенизри, с его неприязнью к ашкеназам, арестовали не из-за цвета кожи, не из-за происхождения и не из-за партийной принадлежности. То же самое в отношении Хиршзона».

Север Плоцкер из «Йедиот» написал, что в первую очередь он радуется успеху журналистского расследования его газеты:

«Без крестового похода, используя факты и только факты, журналисты «Йедиот» возглавили выявление уголовной природы грязных дел Хиршзона и Бенизри. Их расследование и раскрутило колеса правосудия. Теперь эти двое будут сидеть за решеткой долгие годы.

С общественной точки зрения, дело Хиршзона лучше всего воплощает все слабости предыдущего правительства Ольмерта. Правительства, в котором министерские портфели распределялись не по способностям, а по степени дружбы и близости отношений. Правительства, в котором часть министров преступила закон, и села или сядет на скамью подсудимых. Правительства, которое посвятило немало времени бессмысленным стычкам со СМИ. Правительства, которое стало самоубийцей, отвернувшись от гнева своих граждан. Правительства, которое записало на свой счет очевидные успехи в экономике и в политике, но они исчезли в густой тени подозрений в коррупции.

В день назначения Хиршзона министром финансов я написал: «Это назначение позорит нас, как государство». Сейчас, когда Авраам Хиршзон тихо плачет в суде, я плачу вместе с ним. Я плачу от стыда, что этот человек занимал пост министра финансов моей страны».

Йоси Сарид из «Гаарец» написал: «Нас пытаются утешить тем, что наверху не все такие продажные, и это верно – не все. Но что там от такого утешения? В Содоме тоже нашлось несколько праведников, и Всевышний согласился, что сомнение будет истолковано в пользу города. До тех пор, пока тот не доказал свое абсолютное злодейство. По крайней мере, на данном этапе нет никакой уверенности, что Израиль уже опустился до уровня Содома, но такими темпами мы там скоро будем».

А сатирики из «Йедиот» отреагировали на многолетний расизм Бенизри по отношению к ашкеназам мнимой цитатой: «Хотел бы я видеть, как ко мне отнесся бы суд, если бы меня звали Хиршзон».

Видимо, специально для двух высокопоставленных осужденных Идан Авни и Лиран Вайс из «Йедиот» опубликовали практическое пособие и советы тем, кому предстоит отбывать срок. Они пишут, что «увеличения числа знаменитостей, оказавшихся за решеткой, породило новое явление: в последнее время открылось несколько подготовительных, дорогостоящих курсов, которые готовят состоятельных осужденных к смене домашней одежды на тюремную униформу. Правда, по окончании этих курсов не дают никакого свидетельства, но преподаватели уверены, что без такой подготовки их слушатели могут просто не выжить».

Вот как выглядит набор из десяти основных правил поведения:
1. В тюрьму надо приходить с минимумом вещей, причем, простых, а не фирменных. При входе в тюрьму вам предстоит стандартный личный досмотр на общих основаниях.
2. Держитесь подальше от надзирателя. Он вам не друг. Не пытайтесь умничать.
3. Изучите свои права и обязанности, и не требуйте ничего лишнего.
4. Позаботьтесь, чтобы у вас на счету всегда были деньги «на ларек» для покупки всего необходимого и, прежде всего, телефонной карточки.
5. Ничего не берите без спросу. Даже самая незначительная кража еды может дорого вам обойтись.
6. С самого начала отбытия срока проверьте, в чем вы можете себя проявить. Это поможет набрать очки для комиссии по досрочному освобождению.
7. У зэков свои законы. Помните, что в тюрьме начинают снизу, а слава остается за тюремными стенами.
8. Никто не любит, когда на него жалуются, особенно в Управлении тюрем. Помните об этом прежде, чем решите накатать жалобу.
9. Не касайтесь наркотиков, иначе вас можно будет использовать для контрабанды или доносов, что плохо кончится.
10. Держитесь в тени, но не позволяйте садиться вам на голову.

Особенность упомянутых курсов состоит в том, что они позволяют получать (разумеется, за дополнительную плату) любые телефонные консультации по текущим вопросам, чтобы не делать глупостей, которые могут стоить жизни. В частности, именно так клиентов оберегают от шантажа и других осложнений. Их призывают не хвастаться своим прошлым, не делиться с сокамерниками своими неприятностями и не искать среди них друзей и защитников.

В тюрьме знаменитостям сложнее, потому что и надзиратели, и заключенные смотрят на них одинаково подозрительно. Первые боятся обвинений в протекции, вторые одержимо отстаивают свое равенство.

«Нужно быть очень осторожным, – суммировал основатель одного из курсов, бывший директор тюрьмы. – Большинство самоубийств в тюрьме происходит в первую неделю. В свое время я дал указание не приводить заключенных после пяти часов вечера, т.к. их некому принять, и их просто вталкивали в камеру, а утром находили с петлей на шее. Вас суют в камеру с десятком психов, которые орут, дерутся, курят наркотики. Непривычный человек этого не выдержит».

На вопрос авторов статьи, зачем нужны курсы, если все это можно узнать самостоятельно, «основатель» ответил, что его клиенты прибывают в тюрьму тише воды, ниже травы, ведут себя образцово, ни во что не ввязываются, не мешают администрации. Так что Управление тюрем от этого только выигрывает».

Где только евреи не собирались строить новое отечество?

Очередной адрес приводит Нир Хасон из «Гаарец», которой пишет, что «в 1935 году английский журналист-сионист Лео Эльтон поехал в Албанию, чтобы проверить возможность создания еврейской автономной области. Единственным следом этой поездки остался архивный доклад, составленный Эльтоном десять лет спустя на имя первого ректора Иерусалимского университета, профессора Йехуды-Лейба Магнеса.

Причиной поездки Эльтона стало усиление преследований немецких евреев и отказ английского правительства увеличить въездную квоту в Эрец-Исраэль. По словам самого Эльтона, он поехал в Албанию после того, как прочел в газетах, что албанское правительство было бы радо еврейской иммиграции.

В то время маленькая, нищая Албания с населением в миллион человек была на задворках промышленно развитой Европы. Во время своего визита Эльтон встретился с албанским министром и с радостью услышал от него, что «в Албании терпимая религия, и албанские мусульмане – не фанатики». В своем докладе Эльтон также отмечает, что, в отличие от всех европейских государств, в Албании никогда не было антисемитизма, и продолжает: «Нет ничего, что могло бы помешать еврейским поселенцам жить в полной гармонии с местным населением».

 Далее Эльтон подробно описывает экономические возможности, имеющиеся в Албании: земля весьма плодородна и, если ее обрабатывать современными способами, она легко сможет обеспечить нужды населения в пять раз больше того, что живет в Албании. Из всех сельскохозяйственных культур лучше всего выращивать апельсины и лимоны, и здесь легко можно повторить тот успех, которого еврейские фермеры добились в Эрец-Исраэль. Дополнительные рекомендации касаются табачных плантаций, шелковичных червей, текстильных комбинатов и фабрик по производству оливкового масла.

Менее приятным открытием Эльтона стало то, что в столице Албании, Тиране, не было ни одного театра или концертного зала.

«Я верю, – написал Эльтон – что если халуцианская (ивр. «халуц», первопроходец, пионер – В.Л.) группа мужчин и женщин нужного типа приедет в Албанию, они смогут добиться не только экономического процветания для себя, но и установления взаимодружеских отношений с албанцами, и, таким образом, проложат путь тысячам евреев, которые приедут вслед за ними».

На первом этапе Эльтон предложил создать в Албании такой же ишув, который существовал в Эрец-Исраэль, чтобы они поддерживали между собой отношения, а потом объединились, превратив Албанию в Национальный еврейский дом.

Неизвестно, что стало с этой идеей, обсуждалась ли она всерьез сионистским руководством, и ответил ли вообще профессор Магнес на доклад Лео Эльтона. Известно только, что еврейские массы не хлынули в Албанию.

Как бы то ни было, прогнозы Эльтона в отношении миролюбивых и терпимых албанцев сбылись во время Катастрофы: мусульманские соседи спасли крошечную еврейскую общину Албании до последнего человека».

Писатель и публицист Меир Шалев из «Йедиот» подвел итог Недели ивритской книги, написав о сильной тревоге писателей и издателей всего мира после того, как в распоряжении читателей появилась электронная книга «Киндел» компании «Амазон», способная скачивать из Интернета больше тысячи книг.

«Отвергатели «Киндел» говорят об удовольствии от перелистывания книжных страниц, их шелесте, ощущении, и запахе, запахе, но я уверен, что в те дни, когда мы перешли от каменных и глиняных табличек к папирусу, тоже было немало криков по поводу того, что больше не будет стука молотка и ощущения резца. А, когда Гуттенберг – заканчивает Шалит – ввел в обращение книгу, его наверняка тоже ругали за то, что теперь люди будут портить зрения, читая в постели».

Так что, «Киндел» или не «Киндел», но главное, киндер (идиш, ребята – В.Л.), читайте книги!

Владимир Лазарис, http://www.vladimirlazaris.com