 |
06.12.2005 15:57 |
| |
Прозойдет ли в Израиле антикоррупционная революция? |
 |
Илья Розенфельд,специально для Курсор-Инфо,6 декабря 2005 г.
После выборов 2003 года большинству политических аналитиков стало почти ясно (а в политическом прогнозировании все всегда почти), что, скорее всего, главной темой будущих выборов станет необходимое изменение структуры власти.
Многие стали говорить о том, что существующую политическую систему следует сменить на любую другую, потому что нынешняя структура власти - наихудшая из возможных.
Большинство руководителей министерств не сидят на своем посту более года. Чиновники рассматривают политических лидеров, занесенных в их ведомство причудами коалиционных договоренностей, как туристов, хорошо понимая, что, если вам не нравится министр, можно просто не выполнять его приказов - все равно, через несколько месяцев, его здесь не будет...
Понятно, что такая система нуждается в срочной перезагрузке.
Не случайно в последние год-два мы стали свидетелями опытов долгосрочного планирования - появились 5-ти, 10-ти и 20-тилетние планы экономического развития страны, позволяющие целенаправленно и эффективно развивать инфраструктуры, планировать расходы и доходы, думать о завтрашнем дне и проч. Но самое главное в появлении перспективных планов – это то, что их реализация не будет зависеть от смены политического руководства.
Да и сами политики начинают понимать, что их политическое будущее напрямую зависит от реальных сдвигов в экономике, в социальной сфере и в повышении эффективности политической системы Израиля.
Кроме прочего, характер прямого призыва к кардинальному изменению структуры власти, проявился в последние год-два в огромном количестве публикаций на тему коррупции.
Единственное, что оставалось совершенно непонятным: где найдется политическая сила, которая захочет и сможет стать катализатором перемен? Кто может возглавить антикоррупционную революцию типа той, что произошла в Италии в 90-х годах прошлого века?
Когда итальянцы, давно привыкшие к многопартийной чехарде и нестабильности, обнаружили полное срастание власти и клановых структур, при которой даже у премьер-министра был свой дон, они сочли обстановку нетерпимой, и общенациональное движение борьбы с коррупцией прежде всего изменило расстановку политических сил. Тогда и содрогнулся казавшийся незыблемым каркас политической системы. Началась трансформация итальянской демократии - от Первой ко Второй республике. Реформа избирательной системы сделала возможной ошеломительную победу на выборах 1994 года правоцентристского блока во главе с партией Вперед, Италия! под руководством Сильвио Берлускони, что символизировало уход в прошлое итальянской аномалии.
Похожая, но более мягкая антикоррупционная революция произошла не так давно и в Японии, где народ отчего-то решил, что в отличие от кимоно и суши, коррумпированность не должна проходить по графе национальное своеобразие.
Возникающие при ослаблении государства клановость, нестабильность, диспропорциональное распределение властных полномочий, гоббсовская война всех против всех - это не естественное состояние общества, а диагноз, требующий немедленного лечения социального организма – реформирования системы управления страной.
Было понятно, что принятие государственных решений больше не может быть отдано на откуп Центра Ликуда или фальсификаторам из партии Авода. Однако вряд ли кто-нибудь, еще полгода назад мог предположить, что лидерами, способными кардинально изменить политическую конфигурацию, станут Амир Перец и Ариэль Шарон. Ни их далеко не однозначная репутация, ни их прошлый политический опыт не позволяли прийти к подобному мнению.
Однако слом политической системы, начатый процессом одностороннего размежевания и всеми сопровождающими его казусами, привел к тому, что вопреки всем ожиданиям Амир Перец не только победил в партии Авода, но и решительно изменил ее характер, а главным могильщиком коррумпированной системы стал Ариэль Шарон. Выйдя из партии Ликуд, он не просто уничтожил собственное детище, но и породил иную политическую динамику, на наших глазах перекраивающую политическую карту страны.
От Шарона этого никто не ожидал, так же как никто не ожидал от отца поселений одностороннего выхода из сектора Газа. Но, по-видимому, настоящий лидер потому и непредсказуем, что движим исторической необходимостью.
Шарон вполне мог остаться в Ликуде, примириться с бунтовщиками, которые в ноябре уже клятвенно умоляли его остаться в родной партии. Он знал, что может остаться премьер-министром и без всякого Большого взрыва, а следующая каденция, просто в силу возрастных причин, будет для него последней.
Но он поддался соблазну под названием а напоследок я скажу видимо лишь для того, чтобы завершить свою государственную карьеру подлинно историческими свершениями. И появилось то, что Хаим Рамон назвал определил партией Большого взрыва.
После выхода Шарона из Ликуда обычная предвыборная война всех со всеми стала, как ни странно, нерелевантной, ибо раскол Ликуда изменил не только возможные результаты, но и тип предвыборной игры. Поэтому вне зависимости от того, сколько мандатов получит в кнессете партия Кадима, никто уже не в силах воскресить реальность, казавшуюся незыблемой еще несколько недель назад.
В дальнейшем назначение на министерские посты, участие в принятии государственных решений и тому подобные вещи не будут зависеть от частоты посещения мимун и бар-мицв. Центр Ликуда, еще вчера бывший хозяином страны, расплачиваясь за надоевшее всем торгашеское хамство, стремительно утрачивает не только прежнюю доминантность, но и всякую надежду на завтрашний день. Громадное ликудовское брюхо – партийный аппарат - скорее всего, останется с крайне слабой парламентской головой.
Разрушены и старые олигархические иерархии в партии Авода. Сколько бы мандатов не получила партия во главе с Амиром Перецом – это уже не прежнее аморфное безжизненное образование, гордящееся своей никчемностью и инертностью.
Особенностью политического призыва, который производят сегодня Ариэль Шарон и Амир Перец является и то, что они вводят в политику неполитиков. То есть, людей, не обладающих традиционным, до боли знакомым набором качеств, присущих израильскому политикам. Поэтому не случайно на политическую сцену вышли люди, которые ранее были здесь непредставимы: журналист Шели Яхимович и профессор Авишай Браверман, чиновник Ронит Тирош и профессор Уриэль Райхман. Поэтому не случайно наиболее теплые отношения сложились у Шарона с самым неполитическим представителем русскоязычной общины в кнессете – Михаилом Нудельманом.
Поэтому неслучайно вдруг вернулись, казалось бы, окончательно забытые критерии оценки потенциальных кандидатов: наличие собственной позиции, профессионализм, порядочность
Антикоррупционная революция, о которой так много говорили идеалисты, происходит на наших глазах. Сегодня еще трудно сказать, завершится она успехом или завязнет в болоте инерции, но суть и масштаб происходящих на наших глазах перемен переоценить невозможно.
Мнения авторов статей, публикуемых в этом разделе, могут не совпадать с мнением редакции Курсор-Инфо.
|
|
|
Навигация по порталу: 
