|
Он собирает не значки и не марки – у него есть «актерская коллекция», частью которой он же сам и является. Это – уникальное собрание, такого нигде в мире больше нет.
Беспрецедентное явление: Александра Комракова, Павел Кравецкий, Александр Штендлер, Инна Аксенова, Евгения Шарова, которые по своей актерской натуре должны были бы быть друг другу конкурентами – за роли, за режиссерское внимание, за любовь публики – это, конечно, случай, но в жизни ничего случайного не бывает – стали не просто единомышленниками, но – по-человечески близкими друг другу людьми. Сначала они были независимой антрепризой, потом всем составом перешли в ашдодский театр Контекст, и вот сейчас у них – премьера!
Именно спектакль «Квартет», в котором занят Павел Кравецкий, стал, как выражаются журналисты, «информационным поводом» поговорить с этим удивительным артистом. Оказывается, его голосом поет Василий Лановой в фильме «Бег», именно он исполняет за кадром романс «Белой акации гроздья душистые» в фильме «Дни Турбинных», а в телефильме «На всю оставшуюся жизнь» именно он в дуэте с Таисией Калиниченко исполняет песню-заставку. В этот раз роль, которую подкинула ему Судьба в лице режиссера Михаила Теплицкого, как будто специально для него написана. Но – обо всем по порядку.
- Вы знаете, какой заголовок у одной из статей про спектакль «Квартет», который в эти дни стартует в Тель-Авиве? «Израиль «объелся» привозными антрепризами и ждет спектакль». Как вы думаете, объелся?
- Думаю, что – да. Хорошим объесться нельзя, но так как привозят очень много спектаклей посредственных, то
Этим объесться можно.
- А если объелся, то - ждет именно этот спектакль? Как вы думаете, что есть в нем такого, что касается очень многих людей?
- В первую очередь – хорошая драматургия. Это в первую очередь. Может быть, люди ждут не именно этот спектакль, но ждут хороший спектакль. А этот спектакль – очень хороший. Он – о нормальных человеческих отношениях, о любви, о разводе
Несмотря на то, что в нем всего четыре действующих лица, и это – четыре пожилых человека.
- Вообще, в чем, на ваш взгляд, первопричина хорошего спектакля: хорошая пьеса, хороший режиссер или хорошие актеры?
- Я видел много спектаклей, в которых драматургия – так себе, ну, выше среднего, - но благодаря режиссуре, или благодаря актерам, или благодаря и тому, и другому, этот спектакль становился хорошим. И наоборот – хорошую пьесу можно превратить в какое-то заурядное действо плохой режиссурой или неважной актерской игрой
Так что – все вместе!
- Почему вы приняли приглашение сыграть в этом спектакле? Что вас привлекло в первую очередь – пьеса, режиссер, собственная роль?
- Это – не первый спектакль нашей труппы, это – третий спектакль. Первый в этом составе был «Неприличные истории», французский фарс; второй – «Стулья» по Ионеско – мы его сейчас начнем восстанавливать под крышей театра «Контекст», как и «Неприличные истории». А в этой пьесе привлекла, в первую очередь, роль. Она потрясающая! Вообще, эта пьеса – все четыре роли! - каждая из которых – бенефисная! Показательно, что этот спектакль шел и идет в БДТ.
- Я читала, что в ней блистали такие звезды, как Алиса Фрейндлих, Олег Басилашвили, Зинаида Шарко, Кирилл Лавров, ныне, увы, покойный…
- Да, четыре блестящих актера. После смерти Кирилла Лаврова его роль стал играть прекрасный актер Валерий Ивченко. Так что пьеса изумительная. Рональд Харвуд (лауреат Пулитцеровской премии, автор многочисленных пьес и сценариев, в частности, сценария фильма «Пианист», который снял Роман Поланский и за который получил Оскара – П.Л.) написал пьесу на свою излюбленную тему: искусство и люди искусства, властители умов, кумиры публики. Роли - великолепные.
- Как вы относитесь к режиссеру Михаилу Теплицкому? Вы послушный воле режиссера актер, или имеете и свое мнение, которое ему высказываете?
- Теплицкий – режиссер от Бога. Это – режиссер, который абсолютно не давит. Если ты придумаешь что-то интересное, он всегда это примет! Но и наоборот. Если он считает, что это неинтересно, то ничем ты его не сможешь убедить. Понимаете, с ним очень легко работать. Очень! Обстановка во время репетиций такая легкая, такая непринужденная
Одно удовольствие работать! У нас с Теплицким просто дружеские отношения, основанные на творчестве!
- Кроме вас и Теплицкого, режиссера спектакля, имена остальных участников - Александры Комраковой, Александра Штендлера, Инны Аксеновой, Евгении Шаровой - зрителю мало что говорят. Что вы можете сказать о них?
- У нас в спектакле «Квартет» как-то не сговариваясь, абсолютно случайно
До того, как мы стали играть и репетировать под крышей театра «Контекст», мы назывались «Актерская коллекция». Это настолько верно, потому что – вот нас было четверо, сейчас – пятеро, - абсолютных единомышленников, понимаете? Я вам хочу сказать, но это не только я говорю, это говорят все мои коллеги, все – когда долго нет репетиций, - мы созваниваемся почти каждый день. По любым вопросам! Просто так! Нас тянет друг к другу! И, как говорит публика, это чувствуется со сцены.
- Вы играете на сцене – вы остаетесь собой или перевоплощаетесь в своего героя? Как вы к нему относитесь?
- Ну, скажем так – как говорил и как настаивал Станиславский, «я – это я в предлагаемых обстоятельствах». Перевоплощение – это прекрасно, и прекрасно, когда это получается. Здесь, в этом спектакле, я исходил от себя. Ситуация такая, что место действия - Дом для престарелых оперных певцов. Там тихая, размеренная жизнь стариков взрывается вестью о предстоящем концерте: им предложено исполнить квартет из оперы Дж. Верди «Риготлетто». И прежде, чем они согласятся, каждый пройдет путь мучительных воспоминаний о прошлом, которого – увы! - уже никогда не вернуть, погрузится в невеселые раздумья о настоящем и будущем. Это – то, что могло бы произойти с каждым. И я даже вычитал в Интернете по поводу спектакля – про меня там было написано, что «такое ощущение, что Павел Кравецкий играет свою Судьбу». (Смеется). У меня совершенно другая судьба, но если это так показалось, то это – наивысшая похвала!
- Вы играли в замечательном спектакле «Исповедь» - Сергея Параджанова. Я видела этот спектакль, и у меня мурашки бежали по коже – настолько вы были им, по духу, даже внешне
Когда вы играли его, происходило актерское перевоплощение?
- Да, эта роль – наиболее близкая мне, по духу, и самая дорогая для меня. Мне очень жаль, что спектакль прекратил свое существование.
- Актеры полны суеверий – плохой приметой считается играть смерть, например. А играть практически самих себя – актеров в старости – это как?
- Это очень интересно! Это очень интересно с точки зрения актерской, того самого перевоплощения, о котором мы говорили. Но вот моим коллегам приходилось сложнее, чем мне, потому что в нашем коллективе я – самый старший. Кроме меня, остальные роли играют довольно молодые люди.
- Вообще богатая пища для размышлений – артист в доме престарелых. Не страшно ли играть? Не возникает ли у вас ситуация «дежа вю» - как будто с вами уже такое было?
- Нет, не страшно. Даже мысли об этом не было, честно говоря.
- Артисты бывшими не бывают – вы согласны со мной? Мне почему-то вспоминается Муслим Магомаев – почему? Потому что оперный певец, хотя и выступал на эстраде, и потому что рано ушел. Страшно раньше срока. Как вы думаете, не повлияло ли на его преждевременный уход то, что последние годы он провел без своего главного дела – он не выходил на сцену?
- Вы понимаете, он не выходил на сцену не по чьей-либо вине, а по своему решению. Он написал две книги
Вообще, это особая статья – Магомаев и желание выходить на сцену. Я, честно говоря, с Муслимом Магомаевым не был даже знаком. Но, насколько мне известно со слов знавших его людей, – он не очень любил выходить на сцену.
- Но как вы думаете – не укоротило ли ему жизнь именно то, что он не выходил на сцену?
- Может быть. Вполне может быть! Мне бы это укоротило жизнь. Это точно.
- Очень многие люди, выходя на пенсию, резко меняют свою жизнь, и не лучшим образом. У них перестает звонить телефон, пропадают друзья, которые остаются работать, им практически нечего делать, и поэтому они теряют интерес к жизни и начинают резко стареть
Ваш рецепт: что делать, чтобы оставаться молодым?
- Работать. Работать! Вот если бы все кончилось, кончилась бы моя востребованность, то, что держит меня на плаву
Когда проходит несколько дней и нет звонков с какими-то предложениями работы, - уже все, уже уходишь в себя, - с этого начинается старение, понимаете?
- Я понимаю. Надо самому себе организовывать работу. Занимать себя. «Душа обязана трудиться» - прав Поэт?
- Да.
- Как вы думаете, с каким чувством зритель должен уходить со спектакля?
- С чувством удовлетворения своих ожиданий. Вот зритель заплатил деньги за билет – неважно, какие, большие или малые. Он идет на спектакль в ожидании чего-то. Вот если он уходит с полным удовлетворением своих ожиданий, то, считайте, мы достигли своей цели.
Вот у меня были актеры на спектакле, мои приятели, и я им верю, потому что жена моя тоже была на этом спектакле, и сидела недалеко от них, - они вытирали глаза платками. И он, и она. И не только они вдвоем. Вокруг люди тоже плакали. И когда в конце мои друзья подошли ко мне и сказали – вот мы живем здесь уже 20 лет, мы ничего подобного не видели – что скажешь после этого? Но одно то, что в конце спектакля - крики «браво» и люди аплодируют стоя – в театре это не так часто происходит, это не концерт, это все-таки спектакль – вот это, по-моему, говорит само за себя.
- Да, это говорит о многом. Но вот спектакль окончен. И отгремели аплодисменты. И вы уходите в гримерку. Что вы чувствуете, сидя перед зеркалом? Вам нужно общество? Или одиночество? Тишина? Или веселье?
- Вы знаете, когда – это не очень часто бывает в жизни – сам получаешь настоящее удовлетворение – не хочется никого видеть. Во всяком случае, какое-то время. И если подходят люди, то любезность – она проявляется через силу.
- Вас можно понять. Спасибо за интервью. Занавес! Полина Лимперт
Премьерные показы спектакля «Квартет» состоятся:
25 марта в Реховоте, в зале Мофет "Бейт-Гордон ",
26 и 27 марта – в Тель-Авиве, в Центре "Сюзан Далаль", зал "Инбаль".
|
Навигация по порталу: 
