«Наш дорогой Гилад! Ты был совсем мальчиком, когда мы расстались 1.160 дней тому назад, а сегодня ты стал взрослым, умудренным страданием, оказавшись один на один со своей судьбой. Я хочу попросить у тебя прощения. Прости, что не смогли уберечь тебя от мучений, которые тебе выпали, хотя это было не в наших силах. Прости, что до сих пор не смогли вернуть тебя домой, несмотря на все усилия. Изо дня в день мы ждем той минуты, когда сможем обнять тебя, здорового, целого и невредимого – здесь, дома. Наберись сил, чтобы продержаться еще немного».

Офер Шелах из «Маарив» не поверил оптимистическим прогнозам, по которым террористы вот-вот освободят Гилада Шалита, и написал статью «Признаемся в провале»:

«Тот факт, что пресс-секретарь ХАМАСА сказал о продвижении обменной сделки, вовсе не говорит о том, что Шалит по дороге на свободу. Но его упоминание о немецких посредниках вызывает необходимость сказать о том, о чем у нас не говорят вслух: о непрофессиональном ведении переговоров, вплоть до морального банкротства, которым отличались все контакты по делу Шалита, начиная с высокомерной позиции Эхуда Ольмерта в первые недели после похищения. Было ошибкой полагаться только на египтян, которые не были и не могли быть честным посредником, будучи заинтересованной стороной во всем, что касалось и сектора Газы, и всего региона.

Это было провалом и Ольмерта, и Барака, которые примешали к переговорам сугубо политические резоны, забыв, что возвращение пленного – священный принцип.

Биби придется капитулировать там, где Ольмерт умыл руки. Но общий вывод из всей этой истории должен состоять в создании новых правил и нового профессионального органа, который в будущем займется подготовкой к переговорам и их ведением. В этом деле «непрофессионально» и «аморально» – это одно и тоже».

Еще до того, как стало известно о решении главы правительства Нетаниягу временно заморозить строительство поселений на территориях, Гилад Шарон написал в «Йедиот»:

«Почему Нетаниягу не строит в Ариэле? Там достаточно места, речь не идет об изолированном поселении. Даже Ольмерт и Барак собирались оставить Ариэль в руках Израиля. Ни один из тех, кто голосовал за Нетаниягу, или рекомендовал его президенту как кандидата на пост главы правительства, не мог себе представить, что он продолжит замораживание строительства. Американцы не будут уважать израильское правительство больше, чем оно уважает само себя. Биби, ты же столько лет жил в Америке и ничему не научился. Когда нужно строить, строй, а не болтай!»

Моше Аренс в «Гаарец» выступил в защиту министра стратегического планирования Моше («Буги») Яалона, который назвал «вирусом» движение «Мир сегодня»:

«В то время, как многим не понравилось слово «вирус», в словах Яалона нет никакого сюрприза. Ликуд и его руководство выступают против «Мир сегодня» точно так же, как оно выступает против Ликуда. Кроме того, слежка, которую ведет «Мир сегодня» за поселенческим движением, передавая собранную информацию друзьям и врагам заграницей, вызывает отвращение. А тот факт, что подобная деятельность «Мир сегодня» финансируется иностранными организациями, граничит с противозаконной деятельностью. Поэтому пусть товарищи «мирсегодники» не удивляются, если Ликуд уверен, что их деятельность не служит интересам Израиля.

И, наконец, не забудем, что Яалон был начальником Генштаба в то самое время, когда ЦАХАЛ одержал внушительную победу над палестинским террором, победу, которую многие считали невозможной и которую сегодня изучают в армиях многих стран, воюющих с терроризмом. Так что, пожалуйста, немного уважения!»

Гидеон Самет из «Маарив» сложил реквием по левому лагерю:
«К сведению Буги Яалона: у левых не осталось избирателей. И элиты у них тоже больше нет. За последнее десятилетие значительная часть левой интеллигенции сдвинулась вправо. Улица находится во власти сомнений, если не сказать враждебности, в отношении шансов на мир и всего, во что еще верят остатки левых. Это вроде бы странно, потому что рожденные в правом лагере правительства – Шарона и Ольмерта – дали левым огромную победу: оба премьера, а по их следам и Нетаниягу, купились на формулу двух государств. Но все это – болтовня под американским прессингом. Министр иностранных дел Либерман различил эти растущие в народе настроения, когда сказал, что мира с палестинцами не было 16 лет (после соглашения в Осло – В.Л.) и не будет еще столько же.

Поправение стало сегодня одной из главных составляющих израильской интеллигенции, своего рода необходимым условием рационального мышления. Чувство отвращения, вызываемое в верхушке Ликуда словом «национализм», объясняется скорее названием, чем сутью».

Как пишет Алуф Бен из «Гаарец», «по возвращении из Европы главу правительства ожидает важная национальная задача: убрать с поста министра иностранных дел Авигдора Либермана. Вред, причиняемый Либерманом государству и его внешней политике, растет на глазах, напоминая фарс пребывания Амира Переца на посту министра обороны. Нетаниягу обязан очнуться и положить этому конец.

В августе месяце, когда нет новостей, Либерман обеспечивает ежедневный спектакль для СМИ и депутатов Кнессета, умирающих от желания на что-нибудь отреагировать. Либерман бьет шведов, дубасит норвежцев, очищает МИД от арабов и ультраортодоксов; выставляет главу правительства полным дураком, который даром тратит время на политический процесс, заранее обреченный на неудачу; угрожает своим дипломатам, что, если они не будут следовать предписанной министром генеральной линии, то вылетят с работы. И кто знает, что он еще придумает.

Нет сомнений, что Либерман хорошо знает особенности СМИ. Он вправе придерживаться правых взглядов и считать, что мирный процесс – опасная чепуха. Нельзя отказать в справедливости его утверждениям, что он верен своим обещаниям во время предвыборной кампании, давшей ему 15 мандатов. Те, кто ожидали, что назначение Либермана на пост министра иностранных дел смягчит его агрессивный характер и окутает его дипломатическим флером, разочаровались; Либерман не изменился и не собирается меняться.

Либерман не справляется со своими обязанностями по простой причине: бойкот и изоляция, которым его подвергли во всем мире. Египет не простил ему оскорбления своего президента, в результате чего Либермана избегают и другие арабские правительства. Европейцы и американцы встретились с ним по необходимости, и выразили свое презрение низким уровнем встреч и призывом президента Саркози к Нетаниягу сменить министра иностранных дел. Русские, которых Либерман собирался превратить в союзников, пригласили его в Москву одновременно с делегацией ХАМАСА.

В такой ситуации министр иностранных дел нейтрализован. Его поездки в Южную Америку и в Африку при всей их важности остались на обочине израильской внешней политики. Точно так же сократилось его влияние на принятие стратегических решений в Иерусалиме. Результатом стало нарушение внутреннего баланса политической верхушки. Утечка информации с заседаний «шестерки», где Либерман проявляет сдержанность и не бушует, только усиливает смехотворность положения. А чего от него ожидали? Что он будет ругаться по-русски и размахивать дубиной?

Ирония заключается в том, что Либерман даже не пытается отстоять свой пост, а уклоняется от тех немногочисленных задач, которые у него остались. Его предшественники на посту сражались с главами правительств за то, чтобы получить главную роль в израильской внешней политике – Либерман от нее заранее отказался. Вместо этого он занимается примитивной пропагандой, утверждая, что европейцы – антисемиты и бывшие коллаборационисты, поэтому у них нет никакого морального права судить Израиль. И чего он этим добился? Получил ли Израиль хоть какие-то добавочные крохи мировой поддержки? Или его соперники только смеются и набирают очки за его счет?

В политической системе ожидают, что юридический советник правительства вскоре предъявит Либерману обвинительное заключение и положит конец его вредной деятельности. Но Нетаниягу не может прятаться за юридическим советником. Будучи самым опытным дипломатом в правительстве, Нетаниягу прекрасно понимает, какой вред Либерман причинил МИДу. В канун возобновления мирного процесса и принятия решения по поводу Ирана, Нетаниягу должен немедленно заменить Либермана более подходящим министром без всякой связи с уголовным процессом. Это станет экзаменом на лидерство главы правительства».

Шимон Шифер из «Йедиот» отреагировал на заявление Либермана, что на курсы МИДа будут приниматься только те, кто служил в армии или прошел национальную службу.

«Честно говоря, израильские арабы и так не ломятся в двери МИДа. Выпускники университетов из числа арабов, которые не служили в армии, не стоят в очереди на курсы. Это не связано с тем, что во главе МИДа стоит человек из правого лагеря. Точно так же было и при Шимоне Пересе, и причина очень проста: большинство арабов не имеет ни малейшего желания представлять еврейское государство. Сегодня в МИДе числится всего одиннадцать не еврейских дипломатов, преимущественно друзов. А Израиль представляет только один дипломат арабского происхождения – посол в Греции Али Ихье.

Подлинный вопрос в том, для чего Либерман чуть ли не ежедневно выступает со взрывоопасными заявлениями, разжигающими страсти? Он не принимает в расчет, что пост министра иностранных дел обязывает его к сдержанности. И, прежде всего, он должен заботиться об образе государства, а не создавать в мире впечатление, что Израиль лишает не еврейских граждан права представлять его на дипломатической арене. Надо полагать, Биньямин Нетаниягу не согласен со своим министром, но пока он предпочитает сохранять полную туманность и не прыгать в каждую яму, которую выкопал его министр иностранных дел».

Эйтан Хабер из «Йедиот» тоже наблюдает за поведением Либермана и пишет:

«В эти дни я представляю себе, как престарелый Генри Киссинджер сидит в своем кабинете на 26-м этаже в центре Нью-Йорка и хохочет. Этот умный еврей как-то сказал, что «у государства Израиль нет внешней политики, и все его шаги определяются внутренней политикой». С тех пор не прошло и дня, чтобы Израиль не доказал верность этого проницательного замечания.

Самым лучшим выразителем этого принципа стал нынешний министр иностранных дел. Он очень талантлив, и многим кажется, что они никак не могут разгадать скрытую в нем загадку. Мне же кажется, что разгадку можно сформулировать двумя словами, которые я как-то услышал от его бывшего приближенного, депутата Кнессета Йсраэля Хасона: «Политический олигарх».То есть олигарх, сделавший своим бизнесом политику, с помощью которой он проворачивает свои дела. Как олигархи, которые копят доллары, он копит голоса. Главным резоном Либермана было и остается накопление голосов, даже если государство Израиль на этом проиграет».

Либерман фигурирует и в статьях, посвященных реакции на кровавый навет в шведской газете «Афтонбладет», обвинившей израильских солдат в торговле органами тел убитых палестинцев.

Нахум Барнеа из «Йедиот» пишет, что израильское правительство установило опасный прецедент, потребовав от шведского правительства осудить публикацию в частной газете:

«У меня нет ни малейшего сомнения, что по сути дела вся эта шведская история совершенно бредовая: ЦАХАЛ не торгует органами тел – ни палестинцев, ни кого бы то ни было. Но с той минуты, как в игру влез Либерман, меня не покидает уверенность, что все это плохо кончится. А, может, какое-то из тел было изуродовано? Может, оно побывало в Институте судмедэкспертизы, где, как известно, на протяжении лет извлекали органы тел при весьма спорных обстоятельствах?

Одним из героев американского фильма «Куклы» был шведский повар. Еды от него никто так и не дождался, но каждое его появление на кухне кончалось огромным скандалом. Либерман – это наш шведский повар».

Рубик Розенталь из «Маарив» написал: «Как журналисту, мне стыдно за шведского редактора, который разрешил к публикации такую статью. Как израильтянин, я стыжусь того, что сделал из этой истории патриот номер один Авигдор Либерман. Чтобы ухлопать комара в виде этой жалкой и пошлой газетенки, он стал палить из всех пушек, превратив в антисемитскую страну сначала Швецию, а потом заодно и Норвегию».

Автору статьи в «Йедиот» «Двойная мораль», профессору университета им. Бен-Гуриона Давиду Френкелю, эмоции ни к чему, поскольку он знает факты, а они таковы:

«Именно в Швеции разработали учение чистоты расы, и в 1921 году, в городе Упсала, был создан «Национальный институт биологии расы», ставший моделью берлинского «Института расовой гигиены». В то же время в Швеции появилось движение за чистоту расы, поставившее своей целью принудительную стерилизацию всех, кто не годился для шведского общества.

С 1934 по 1941 год в Швеции были приняты законы о стерилизации «неполноценных» и всех, кто стал «бременем для общества», включая людей с умственным отставанием, врожденными дефектами и смешанной расы. Институт в Упсале закрыли в начале 50-х годов, но за время его работы стерилизации подверглись 60 тысяч человек.

Надо ли после этого удивляться молчанию шведского правительства?»

«Есть кое-что верное в словах Авигдора Либермана – пишет в «Гаарец» Ицхак Лаор – и нечто жалкое в словах его критиков: Либерман обвиняет шведов в том, что они и сами знают – что часть их богатства и благополучия была достигнута путем нейтралитета во время Второй мировой войны. Шведы торговали и с нацистской Германией, и с союзниками. Но логика Либермана не кончается там, где он начал нападки на шведов. Свои знания он приобрел в СССР, но у него явно израильский моральный кодекс: как только выясняется, что шведы не поддерживают нас в настоящем, у них тут же появляется прошлое. А есть ли антисемитское прошлое у голландцев? Мы не знаем, так это или нет, но, если они осмелятся поддержать «Мир сегодня», мы тут же вспомним, как выдали Анну Франк.

По израильской логике бичевания прошлым шведы вытащат из небытия графа Бернадотта, которого убили по приказу нашего бывшего главы правительства (посредник ООН, граф Бернадотт был убит в сентябре 1948 года членами подпольной организации ЛЕХИ под командованием Ицхака Шамира – В.Л.), потому что граф согрешил против вечного Иерусалима под нашим контролем».

Йоэль Маркус из «Гаарец» написал статью об израильской прессе, начав с того, что «она уже не та, что раньше. Она гораздо лучше. Партийная пресса уничтожена, и сегодняшние израильские СМИ следуют девизу, который красуется на первой полосе «Нью-Йорк таймс»: «Все новости, пригодные для печати». Те времена, когда министр мог в ходе телефонного разговора с редактором предотвратить нежелательную для него публикацию, канули в Лету.

После исчезновения партийной прессы у нас есть свободные, независимые СМИ, которые беспощадно критикуют политиков и раскрывают политическую коррупцию. Вместе с тем все еще есть политики, которые хотят ограничить свободу печати, и среди них те, кто играет с журналистами по такому правилу: сенсации, как вознаграждение за дружелюбную статью, информационный бойкот в отместку за критику.

СМИ не могут сообщать все, что придет в голову, но делают все необходимое для выполнения своей профессиональной миссии. И, если вам не всегда нравится то, что вы читаете, видите или слышите, нечего на зеркало пенять».

Надав Хаэцни из «Маарив» опубликовал статью «Марк Твен, горячий сионист», посмотрев под новым ракурсом на книгу путевых очерков «Простаки заграницей», где Твен описал свои впечатления от Палестины в 1867 году.

«Нет сомнения, что уже тогда эта книга должна была послужить пропаганде зарождающегося сионистского движения. Твен написал книгу, полную вранья и обмана, книгу, призванную сломить дух палестинцев, стереть их память и наследие, и приписать все, что здесь существует, сионистскому движению.

Чего стоит его описание Кинерет, где были всего две парусные лодки, а на берегу росло одно-единственное дерево. Твен извратил весь образ жизни арабов, которые, по его словам, «живут в грязи и дикости», и даже их священная столица Аль-Кудс «одета в лохмотья и погрязла в нищете и заразе». По его словам, дома в арабских поселениях напоминают ящики из бакалейной лавки, на стенах которых намалеваны «фрески из верблюжьего помета».

С точки зрения Твена, это – архитектура и культура Палестины того времени, как будто всю подлинную архитектуру и культуру привезли евреи-колониалисты из своих стран. По утверждению Твена, верблюжий помет превратился в строительный материал, потому что «в Палестине почти нет дерева, которое было бы достойно своего названия». Как будто всех лесов «Керен кайемет», посаженных, само собой, палестинцами еще на заре истории, вообще не было во время поездки Марка Твена! И, если он описал Палестину как тоскливую пустыню, это значит, что всю последующую красоту тут устроили евреи.

Мысль, которую пытается доказать сионист Марк Твен, состоит в том, что все началось здесь с тех пор, как вскоре после его приезда появилась Первая алия. Из его кучи вранья следует, что эта процветающая, густо заселенная, озелененная, развивающаяся страна, с высоко развитой экономикой, лидирующая в хай-тек, в медицине и в различных научных отраслях, вся она – дело рук евреев, поселившихся тут после 1867 года. Это не может не быть откровенной ложью, потому что иначе, что же останется от палестинской истории и современного антисемитизма?»

По следам самоубийства бывшего короля эстрады Дуду Топаза Лиор Авербах посвятил статью в «Маарив» поколению сабров, уверенных в своей непогрешимости и превосходстве:

«В минувшую пятницу, под палящим августовским солнцем, Дуду Топаза опустили в могилу. А днем раньше, в душной камере окончательно и бесповоротно констатировали смерть гордой и непобедимой израильскости. Всемогущий сабра сдался. Больше, чем он был эстрадником или телеведущим, Топаз по своему образу и характеру был архи-типичным саброй. Черноволосый и светлоглазый, хорошо сложенный, симпатяга и сердцеед. Хитрый победитель, который то обнимается, то ругается. Этого образа, на котором выросло несколько поколений израильтян, больше нет.

Факел сабры выпал из рук, и вместе с погоней за большими деньгами и карьерой стало все яснее, что никаких настоящих героев здесь больше нет. Дружба сменилась завистью, а любовь к государству – любовью к самому себе.

Израильское телевидение и кино продолжили традицию местной литературы, создавая сабров, сделанных из картона. Мы верили, что такие они и есть, и они тоже. Они возлегали на волне слепого обожания толпы, которая только о том и мечтала, чтобы походить на них. Те из них, кто понял, до чего все это лживо и фальшиво, отвернулись и ушли в другую область. Первым из них, вероятно, был Ури Зохар (киноактер и режиссер, ставший раввином – В.Л.), алхимик, превративший сырье грубой израильскости в скромную и скрытую галутность. Другие безнадежно потерялись в путанице между образом и ожиданиями. Тут наилучший пример – Аси Даян, сыгравший супер-сабру в фильме «Он шел по полям», а теперь только и занятый поиском дозы. Другим примером стал Дуду Топаз.

Многие из них пришли на похороны Топаза. Звезда военного ансамбля, собирающая на улице гроши песнями под гитару, актер-романтик, охмуренный раввинами, и певец из «Общества охраны природы» (название песни Арье Зильбера – В.Л.), который призвал к освобождению убийцы главы правительства. Все они были символами прекрасного, солнечного, молодого, сильного и непобедимого Израиля.

Один за другим сабры выпали из общественной полемики с той минуты, как перестали соответствовать образу. Когда перестали быть молодыми или уверенными в себе, когда исчезло их обаяние. Появились другие израильтяне – наглецы и крикуны похлеще своих предшественников, а разбивание масок и образов превратилось в национальный спорт.

Сабра сгнил. Его колючки сломались, а мякоть скисла. Исчезли белокурые красавцы с чубчиками, наглые снаружи и сентиментальные внутри. А, с другой стороны, если обернуться назад, может, их никогда и не было».

Добавление к этому диагнозу можно найти в статье Таля Ориона и Авнера Хофштейна из «Йедиот» о израильских эмигрантах в Лос-Анжелесе.

То, чего не сделала ни идеология, ни даже ностальгия, сделала экономическая депрессия, вернувшая в Израиль тысячи израильтян. Но перед тем, как сесть в самолет, они стараются напоследок оставить с носом «этих гоев» под девизом «Если Америка нас уделала, мы ее тоже уделаем».

Чего только нет в репертуаре израильских комбинаторов: тут и липовые сделки с арестованной недвижимостью, и полностью разрушенные арендованные дома, и торговля чужими машинами, и хитроумное мошенничество с кредитом. И все для того, чтобы вернуться в Израиль с деньгами в полной уверенности, что длинная рука дяди Сэма сюда не дотянется.

Статья Авивы Лури из «Гаарец» посвящена такой французской традиции, как «ваканс» – обязательному ежегодному четырехнедельному отпуску в августе, который можно продлить еще на неделю за свой счет. В любом случае, в августе Франция закрыта на каникулы, и, как заметила автор, «если бы взятие Бастилии отложили на месяц, вполне может быть, что ее некому было бы брать».

По словам уроженца Франции, профессора юриспруденции Клода Клайна из Иерусалимского университета, «над французами можно смеяться, но смысл «ваканс» очень глубок: французы не верят, что жизнь состоит только из работы, и хотят наслаждаться жизнью». Владимир Лазарис, http://www.vladimirlazaris.com/
 
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(23.8.09-28.8.09)