Удастся ли Стражам исламской революции подавить народное восстание в Иране или же ветры свободы победят и опрокинут Ахмадинеджада? Разведслужбы пребывают в потемках, и никто не знает ответ на вопрос.

Когда Шимон Перес был еще рядовым политиком, у него был наготове рецепт: если ему задавали сложный вопрос, он говорил: "Вопрос не в этом", - и отвечал на другой вопрос, полегче. Я склонен полагать, что режим аятолл сохранится в прежнем виде, а восстание сойдет на нет. Однако сейчас вопрос и в самом деле не в этом. Исламская революция давно распространилась далеко за пределы Ирана, и уже не первый год ее задачей является подготовка фундамента для исламской сверхдержавы, которая рано или поздно возникнет и бросит вызов гегемонии Соединенных Штатов и Запада в целом.

Осама бин Ладен - не иранец, а араб. Так же как Хасан Насралла в Ливане, „Братья-мусульмане" в Египте, саудовские террористы-ваххабиты и Махмуд аз-Захар в Газе. И девятнадцать человек, направившие самолеты на башни-близнецы в Нью-Йорке и на Пентагон в Вашингтоне, тоже не были ни иранцами ни вообще шиитами. Нет сомнения, что Иран замешан в этих терактах и был их вдохновителем, однако исламская революция - явление более широкое и глубокое, чем просто внутрииранское дело, и она не будет остановлена и в том случае, если Рафсанджани удастся сместить Хаменаи, или если в результате какого-либо компромисса Ахмадинеджад уйдет и президентом станет Мусави. Она не остановится даже, если осуществится наименее реальный сценарий и к власти в Иране придет светское правительство. Иран уже давно только часть мозаики.

11 сентября 2001 года, в первый же год 21-го века треснули основы века 20-го. Джордж Буш принялся заделывать трещины в фундаменте дома при помощи молотка и гвоздей. Барак Обама думает, что это было чересчур агрессивно, он обещает заклеить трещины клейкой лентой и красивыми словами. Они оба пытаются вернуть прошлое, которого уже нет, или, если хотите, задают сами себе неправильные вопросы.

Изменившийся после 11-го сентября мир не спросил себя со всей серьезностью, какая сила заставила молодых людей в течение двух лет подготавливать свою смерть, а затем в назначенный день хладнокровно и во всех деталях выполнить программу, разлетевшись вместе с башнями на куски в гигантском столбе огня. Они не были отчаявшимися или неграмотными людьми, напротив, они обладали образованием, материальным достатком и хорошим социальным положением. Зачем они это сделали? Во имя чего? Что они видели перед своими глазами такого, что ускользнуло от наших глаз?

Мусульманский рай и семьдесят девственниц, ожидающие там, - несерьезный ответ. Во все времена приверженцы любой религии верят в существование лучшего мира по ту сторону смерти, однако люди не торопятся попасть туда. Самые верующие и благочестивые, мудрецы и глупцы, богатые и бедные - все держатся за жизнь. Но во имя высокой цели, находящейся в этом мире, религиозные и нерелигиозные люди готовы умереть - за императора, за революцию или за свободу, - но цель непременно должна быть реальной и достижимой в этом мире.

Пятьдесят государств - одно знамя

Что двигало теми, кто завербовал террористов-смертников, направлял и финансировал их? Осама бин Ладен - миллиардер, который мог бы прожить жизнь в роскошных дворцах и на яхтах. Он не невежда и не оторванный от мира сумасшедший - ни он и никто из его людей. Во имя чего он живет в пещерах и прячется в пустынях?

Эти люди видят перед своими глазами завтрашний мир, скрытый от нас. В их видениях встает всемирная исламская сверхдержава, возвращающая себе былое величие, они видят ее в близком будущем, а не в конце дней. Люди не идут на смерть ради того, что будет в конце дней. В прошлом ислам был великой мировой империей - военной, экономической, научной и культурной. Пятьсот лет назад ислам скатился с вершины и погрузился в отсталость и запустение, в то время как Запад развивался, обновлялся и креп. Сейчас эти люди чувствуют пробуждение гиганта, чувствуют, что сами они - масло в колесах революции.

Это происходит именно сейчас, когда после распада советской империи ее место осталось незанятым. Однополярный мир под началом Америки - нечто временное, противное человеческой природе. В любом государстве есть две основные партии, в любой партии - два основных лагеря, в любом муниципалитете и в любом местном совете есть руководитель и есть лидер оппозиции. Рано или поздно кто-то займет пустующее место второй сверхдержавы, кто-то поднимется и станет предводителем всех недовольных американской гегемонией. Это почти историческая необходимость. Естественно, что Запад не ощущает пустоту места напротив, в то время как инстинкты ненавистников Америки дают им возможность вдыхать эту пустоту полной грудью, и они готовы погибнуть, лишь бы занять освободившееся место.

Привычный образ мышления заставляет нас думать, что вторым полюсом станет Китай, может быть, Северная Корея или Россия. Это мощные силы, гораздо более организованные, чем исламский мир, отсталый технологически и расколотый сотней запутанных внутренних конфликтов. Однако это образ мышления из прошлого века. Ни у Китая, ни у России нет необходимых жажды величия и движущей идеологической силы. Исламская идея, пробуждающаяся и побеждающая, способна собрать под свои знамена пятьдесят стран, контролирующих половину мировых источников энергии, а еще немного - и у них будет ядерная мощь.

Мубарак и форпост Маоз-Эстер

В середине XIX века в Европе было 38 немецких государств, соперничавших и враждовавших друг с другом. Один человек - Отто фон Бисмарк - объединил их в единое государство за считанные годы и две молниеносные войны. Из этого объединения вылились две мировые войны, унесшие жизни многих миллионов.

Правильный вопрос заключается в следующем: завтрашний мир, который видят террористы-смертники, Хизбалла, Хамас и Осама бин Ладен и который недоступен нашему взору, - это реальное будущее или бредовый невероятный сон? Вопрос все еще открыт, и ответ на него зависит от поведения Запада. Но в этот критический час во главе свободного мира стоит человек наивный и высокомерный, не видящий происходящего. Окажутся ли в решающий момент такие страны, как Египет или Саудовская Аравия под знаменами пробуждающегося ислама или же заключат союз с христианским Западом? Ответ на этот вопрос зависит от того, сделает ли Запад что-либо, дабы остановить исламскую революцию. Руководители Египта и Саудовской Аравии дрожат от страха, зная, как стоит вопрос, и надеются, что Соединенные Штаты предпримут реальные шаги, чтобы снять его с повестки дня. Но президент Соединенных Штатов произносит красивые речи, из которых становится ясно, что он не намерен делать ничего реального, кроме разве что сноса форпоста Маоз-Эстер возле Кохав а-Шахар. Он со всей серьезностью думает, что именно это интересует Мубарака.

Возвращаясь к событиям недели. Иран - уменьшенная модель того, что происходит в глобальном масштабе. Часть его населения - миллионы людей - западно-ориентированная, современная и просвещенная, ее представители вышли сейчас на улицы. И в том же самом Иране многие миллионы голосовавших за Ахмадинеджада собираются на площадях, чтобы приветствовать его и его путь - с восторгом и верой. Кто победит? Пока еще неясно. Пока еще возможны оба ответа, но западный мир молчит. Заснул на посту, сытый и довольный хорошим ужином. Ури Элицур
„Макор ришон" (перевод с иврита Нетанэля Элимелеха, МАОФ) http://www.zman.com