Бруклинский федеральный судья Чарльз Сифтон должен вынести приговор Рикардо Мариану Фанчини, который хорошо известен полиции нескольких стран.

Фанчини был арестован в Лондоне 3 октября 2007 года по обвинению в контрабанде наркотиков в США и отмывании денег, не стал бороться против экстрадиции и в конце января прошлого года был передан в лондонском аэропорту Гетвик прилетевшим за ним американским судебным приставам.
Еще находясь в предварительном заключении в Лондоне, Фанчини нанял знаменитого нью-йоркского адвоката Джеральда Шаргела, который через несколько месяцев сумел добиться для него поразительно выгодной сделки с прокуратурой, и Фанчини должен выйти из тюрьмы лет через семь, хотя мог получить пожизненное.
Вместе с ним по делу проходят Роберто Алькаино, Борис Найфельд и братья Николай и Артур Дозорцевы, известные по «Кремлевской» водке. Некоторое время спустя прокуратура добавила братьям обвинения в обмане «Медикейда», то есть программы бесплатной медицинской помощи для бедных, а Николаю – и в хранении оружия, которое ему иметь запрещается в связи с давней судимостью за бензин.
Все признали себя виновными. Алькаино куда-то запропастился, а Найфельд и Дозорцевы ждут приговора, который, я думаю, будет умеренным. Найфельд, как мне говорили, признался в отмывании барыша от контрабандных сигарет и согласился на 40 месяцев.
Пару месяцев назад я был на церемонии, на которой Фанчини, родившийся в 1956 году в Катовице под именем Рышард Мариан Козина в семье польки и итальянца из Неаполя, официально признал себя виновным в обмен на обещанный ему властями 10-летний срок. Шаргел также договорился с прокуратурой о том, чтобы она не трогала бывшую жену Фанчини польку Иоланту (Ёлу), которая сейчас отбывает срок в Бельгии за отмывание денег, и его нынешнюю жену немку Катрину Ротманн. Фанчини взял ее фамилию, получил немецкое подданство и в последние годы жил в Лондоне под именем Ричард Ротманн.
Неутомимый Шаргел добился того, чтобы в тюрьме его подопечного зарегистрировали как Ротманна, но в суде его по-прежнему именуют Фанчини и под этим именем сегодня приговорят. Если снова не перенесут церемонию, как уже случилось на прошлой неделе.
Я пришел на его признание вместе с одним его старым нью-йоркским приятелем из тех, кто помнит Фанчини как Ричарда, Поляка или Цыгана, и посещал поль-ский ресторан, который Иоланта с матерью держали на 1-й авеню и 6-й улице. Моня Эльсон обрисовал мне Ричарда как писаного красавца, но невысокий брюнет в бежевой арестантской фуфайке, которого ввели в зал конвоиры в штатском, не был Аленом Делоном. По словам моего спутника, не видевшего его лет 20, Ричард почти не изменился.
Фанчини, которого я тоже стал называть здесь Ричардом, бежал из Америки в Европу в 1987 году, когда его привлекли за ограбление мехового магазина в Нью-Джерси вместе с Яковом Тилипманом, которого потом убили под Москвой, и еще за что-то в Нью-Йорке, надо спросить у его вечного адвоката Роберта Вулфа, он, наверное, помнит.
Вернувшись в Польшу, Фанчини сблизился с так называемой Прушковской группировкой, которая была так же знаменита, как Солнцевская в России. Среди его российских знакомых называют Севу Могилевича, Умара Джабраилова и торговца оружием Виктора Бута, который сейчас борется в Бангкоке против экстради-ции в США.
Прокуратура собиралась шить Фанчини участие в грандиозной операции по контрабанде героина из Бангкока в Нью-Йорк через Варшаву и Бельгию, когда наркотик везли в катодных трубках телевизоров, а потом наши эмигранты пересыпали в купленные на 108-й улице пластиковые пакеты и транспортировали на животе.
Насколько я понимаю, за меховой магазин и бегство от американского правосудия Фанчини сейчас даже не привлекали. Прокуратура, видимо, решила не ме-лочиться, поскольку считала, что у нее и так на него вагон компромата. Так много, что Фанчини предоставили отдельную камеру для его хранения и регулярно отводили на первый этаж в комнату для свиданий, где давали ему лэптоп для прослушивания сотен пленок, которые прокуратура по закону была обязана пре-доставить защите. Послушал, послушал – и решил признаваться, поскольку дело выглядело безнадежным.
Я снова пробежал сейчас обвинительное заключение по делу Фанчини. Там, например, есть «Преступный сговор с целью ввоза кокаина и МДМА» (экстези), «Попытка приобретения примерно 4 000 килограммов кокаина», «Распространение в международном масштабе 398 килограммов МДМА», «Распространение в международном масштабе примерно 26 килограммов МДМА», «Попытка приобретения примерно 300 килограммов кокаина», «Ввоз примерно 277 килограммов кокаина» и т.д., и т.п.
А Шаргел ухитрился свести все это к контрабанде несчастного экстези.
Помимо сотен пленок и как минимум 100 тысяч страниц документов на нескольких языках, у прокуратуры была куча свидетелей из разных стран. Так что Фанчини поступил умно, согласившись признать себя виновным. Сегодня Шаргел попытается уговорить судью дать ему меньше 10 лет, на которых Фанчини поладил с прокуратурой.
По условиям сделки, он должен был, не отходя от кассы, отдать властям два миллиона долларов и отдал в начале февраля. Наконец, Фанчини согласился на конфискацию своих авуаров и недвижимости, список которых занимает несколько страниц.
Владимир КОЗЛОВСКИЙ, http://www.nrs.com/