Как советские офицеры помогали зарождавшейся израильской разведке; каким образом собирались первые сведения о положении евреев СССР в послевоенный период; когда на самом деле «Моссад» прекратил охоту на нацистских преступников. Обо всем этом порталу IzRus рассказал один из основателей отечественного разведсообщества.

Предшественница «Натива», организация «Моссад ле-алия бэт», занимавшаяся нелегальным вывозом репатриантов в Палестину, сразу после войны помогала советским военнослужащим-евреям перебраться на родину предков. Спецслужбы Москвы, хоть и отслеживали деятельность эмиссаров сионистского движения, закрывали глаза на их тайные операции. Об этом в интервью порталу IzRus рассказал Ашер Бен-Натан, в 1945-47 годах возглавлявший австрийское отделение «Моссад ле-алия бэт». Он работал под легендой английского журналиста. Впоследствии Бен-Ашер руководил первой структурой внешней разведки молодого Еврейского государства, функционировавшей в рамках внешнеполитического ведомства. На базе этой структуры в 1950-х годах была образована израильская внешняя разведка «Моссад».

Бен-Натан вспоминает: «Никаких контактов с советскими органами госбезопасности у нас не было. Но они прекрасно знали, чем мы занимаемся в Австрии. Русские смотрели сквозь пальцы на перемещения нелегальных репатриантов. Единственное, за чем они следили – это чтобы мы не переманивали евреев из Советской Армии. Правда, иногда мы это все-таки делали. Мои люди крутились в тех местах, где часто появлялись советские офицеры. Если мы видели еврейскую внешность, то незаметно бросали ему одно-два слова на идише. Были случаи, когда мы помогали советским военнослужащим евреям уйти на Запад, а затем перебраться в Палестину. Помню молодого солдата Буню из Каунаса, через несколько лет он нашёл меня уже в Израиле».

«Однажды, я на своём автомобиле должен был срочно добраться в другой конец Австрии, а разрешения на проезд через советскую оккупационную зону не было. Меня остановили и отвели в комендатуру. Советский майор спросил из какой я газеты. Я ответил, что представляю прессу Палестины. Он очень заинтересовался, стал расспрашивать о сионизме, о жизни в киббуцах, о «Гистадруте» и партии МАПАЙ. Советский офицер настолько воодушевился моим рассказом, что лично проводил меня и пожелал успеха».

«Через много лет, в середине 1960-х, после одного из посольских приёмов, я плавал в бассейне отеля «Аркадия» в Тель-Авиве. Вижу, подплывает ко мне советский дипломат, который формально считался советником посла, а на самом деле работал в КГБ. Он сказал: «Я вас знаю. Вы и ваша организация были в Австрии пятой оккупационной державой». Мол, подпольная сионистская сеть по масштабу своей деятельности была в Австрии на уровне ещё одной оккупационной силы после СССР, США, Британии и Франции. Из его слов я понял, что советские спецслужбы изначально прекрасно знали о нашей работе и даже собрали на меня обширное досье».

Как следует из документов Тель-авивского Архива истории "Хаганы", обнаруженных в ходе подготовки к интервью с Бен-Натаном, он и его люди были не единственными представителями «Моссад ле-алия бэт», имевшими контакты с еврейскими офицерами советской армии в послевоенной Европе. Почти одновременно с Бен-Натаном, еще более полезными связями обзавелся Цви Нецер, отвечавший за нелегальный вывоз евреев из Польши. В Берлине он познакомился с командиром 278-го танкового полка, полковником Аркадием Тимором. Его подразделение было частично укомплектовано танками американского производства «Шерман», оказавшимися на вооружении советской армии благодаря помощи США. Нецер попросил у Тимора служебные инструкции по эксплуатации этих машин. То, скорее всего, была первая акция военно-технического шпионажа, предпринятая зарождавшейся израильской разведкой на «советском направлении». Учитывая перспективность нового агента, с ним лично решил встретиться глава «Моссад ле-алия бэт», уроженец Латвии Шауль Авигур (Меиров). Его встреча с Тимором состоялась в Берлине, весь разговор проходил на русском. В результате, командир танкового полка стал сотрудничать с тайной организацией сионистов. Позже он вовлек в эти контакты и других советских офицеров еврейского происхождения. Как следствие, «Моссад ле-алия бэт» получил учебные материалы по танкам типа «Шерман» и Т-34, которые затем были переданы "Хагане". Кроме того, военнослужащие советской армии косвенно участвовали в операциях по нелегальному вывозу евреев в подмандатную Палестину. Они перевозили репатриантов на военных грузовиках и не раз помогали им, а также - самим сотрудникам «Моссад ле-алия бэт», преодолевать границы между различными оккупационными зонами. Параллельно, Авигур начал сбор материалов о послевоенном состоянии евреев в Советском Союзе, и в этом ему также оказали содействие офицеры подразделений, дислоцировавшихся в Германии. Кстати, часть из них по возвращении на родину были обвинены НКВД в сионистской пропаганде и связях с иностранными разведками, и, как например, Аркадий Тимор, оказались в сталинских лагерях.

Охота на Мюллера

Подготовка Бен-Натана к отправке в Европу началась в 1944 году, когда его зачислили в хайфскую ячейку Отдела специальных расследований при «Моссад ле-алия бэт». Он отвечал за сбор и обработку информации о положении в европейских странах, освобожденных от немецкой оккупации, а также о нацистских преступниках.

«Еще с 1942 года "Хагана" собирала в виде досье свидетельства об уничтожении европейского еврейства. Эти данные собирались по крупицам от тех беженцев, которым удалось вырваться из стран, оккупированных нацистами. Постепенно появилась обширная база данных, в которой значились имена немецких палачей, офицеров СС, с указанием мест совершенных ими преступлений. Затем собранные досье копировались на микрофильмы», - вспоминает Бен-Натан.

В октябре 1945-го он был командирован в Австрию, страну своего детства и юности. Главное задание заключалось в организации нелегального вывоза в Палестину евреев, переживших Катастрофу. При этом, ему были выданы материалы о нацистских преступниках и их возможном местонахождении.

«Однажды я встретил Тадека Фридмана, который рассказал мне о розыске гестаповцев из польского городка Радом. Я помог ему и его товарищам съездить в Штутгарт и найти этих нацистов. Затем я стал поддерживать группу Фридмана из своего бюджета и использовать данные имевшихся у меня досье для розыска гитлеровских преступников. Так мы впервые занялись поиском нацистов».

«Я чётко говорил своим людям, которые вели поиск нацистов, не брать закон в свои руки, не устраивать расправ, а сдавать пойманных органам правосудия. Но сейчас я уже могу сказать, что порой ребята меня не слушали и сами казнили нацистских преступников».

«Тогда же мы вышли на след Адольфа Эйхмана. Я поехал в Словакию, где допросил арестованного штурмбаннфюрера СС Дитера Вислицени. Во время войны он работал под начальством Эйхмана и был его близким другом. Они руководили отправкой в концлагеря десятков тысяч евреев Словакии, Македонии, Венгрии и Греции. И надо было видеть, какой жалкий вид имел этот эсэсовец, когда ему довелось встретиться с нами. Он дал подробные показания о том, где находится водитель Эйхмана. Я помчался в лагерь военнопленных, допросил водителя, тот сообщил адрес бывшей любовницы начальника еврейского отдела гестапо. Наш человек приехал к ней, представился беглым офицером СС, втерся в доверие. Просматривая её фотоальбомы, мой агент наткнулся на снимок Эйхмана. Так мы получили его изображение. К сожалению, засада на квартире у любовницы не дала результата». Как известно, Эйхман был схвачен в Аргентине сотрудниками «Моссада» в мае 1960-го, и через полтора года израильский суд приговорил его к смертной казни.

По свидетельству Бен-Натана, сотрудники израильской разведки в 1962 году были очень близки к поимке Йозефа Менгеле, врача-изверга из концлагеря Освенцим. Но тогдашний глава «Моссада» Исер Харель решил, что для Государства Израиль важнее розыск пропавшего мальчика Йоселэ Шумахера, которого спрятал от родителей его собственный дед».

Вскоре после этого, в июне 1963-го главой внешней разведки был назначен Меир Амит. По его личному указанию сразу же был прекращен поиск нацистских преступников. «Моссад слишком много занимался незначительными и второстепенными вопросами, - впоследствии объяснял Амит это решение в своих мемуарах. – Ярким примером этого был захват Эйхмана, и вообще охота на нацистских преступников
Мы решили определить новую шкалу приоритетов».

Однако, как выясняется, и после этого были исключения из правил. Широко известно, что в ноябре 1967-го в Мюнхене, на квартире вдовы экс-шефа гестапо Генриха Мюллера, были задержаны двое израильтян. Они отвергали любую связь с «Моссадом», и настаивали, что действовали сугубо из личных побуждений, так как их близкие погибли во время Катастрофы. Официальный Иерусалим так и не признал, что задержанные были сотрудниками израильской разведки, хотя вопрос об этом с тех пор поднимался не раз. В интервью порталу IzRus Бен-Натан однозначно заявил, что мюнхенская операция 1967 года проводилась «Моссадом». По его словам, у израильских спецслужб не было точной информации о судьбе Мюллера. Хоть и считалось, что он покончил собой за несколько дней до капитуляции Германии, эксгумация останков, захороненных в «могиле Мюллера», произведенная в сентябре 1963-го, показала, что кости принадлежат шести различным людям. Бен-Натан подтвердил, что поиски Мюллера велись постоянно, в том числе после назначения Меира Амита на пост главы «Моссада». Причем, все время появлялись новые слухи о возможном местонахождении бывшего шефа гестапо. Именно на основании подобных сведений и была проведена неудачная операция в Мюнхене. Чем же и когда завершились поиски Мюллера, Бен-Натан наотрез отказался рассказывать…

авторы: Михаил Фальков, Шимон Бриман

Справка IzRus

Ашер Бен-Натан (Артур Пиерникац)

Родился в Вене в 1921 г. В 1938 г. его семья перебралась в подмандатную Палестину.

В 1944 г. начал работать в хайфской ячейке Отдела специальных расследований в рамках секретной организации «Моссад ле-алия бэт». Был личным помощником Рэувена Шилоаха, одного из патриархов израильской разведки и тайной дипломатии.

В 1945-47 гг. возглавлял структуру «Моссад ле-алия бэт» в Австрии. Отвечал за нелегальный вывоз евреев, переживших Катастрофу, из Центральной Европы в Италию и далее в Палестину. Одновременно, занимался сбором сведений о нацистских преступниках, а также оказывал поддержку группе «еврейских мстителей», которую возглавлял Тувья Фридман. Часть материалов, собранных А. Бен-Натаном, была использована при создании картотеки «Еврейского исторического центра документации», который в 1947 г. открыл Симон Визенталь.

После возвращения в подмандатную Палестину некоторое время работал в личной канцелярии Бен-Гуриона.

В 1948-51 гг. возглавлял Оперативный отдел министерства иностранных дел, отвечавший за ведение внешней разведки. Большую часть этого периода провел в Европе. Руководил там нейтрализацией усилий арабских стран по закупке оружия и сбору финансовых средств на военные нужды. Создал первую израильскую разведывательную сеть, охватывавшую страны Западной, Центральной и Южной Европы, а также Северной Африки.

В результате соперничества с другими израильскими спецслужбами, в 1951 г. Оперативный отдел был расформирован. Но вскоре часть его бывших сотрудников и агентов была использована как основа для создания внешней разведки «Моссад». Затем, в 1953-56 гг., под коммерческим прикрытием, выполнял секретные задания в африканских странах, в частности в Эфиопии.

Во второй половине 1950-х гг. являлся представителем министерства обороны в Париже. Занимался закупками стратегических вооружений, в частности оборудования для строительства ядерного реактора в Димоне. В 1960-68 гг. занимал пост гендиректора оборонного ведомства.

В 1968-69 гг. был первым послом Израиля в ФРГ. В 1970-75 гг. занимал аналогичную должность во Франции. Затем возвратился на службу в министерство обороны. Получил назначение в качестве советника министра по внешнеполитическим вопросам.