 |
26.11.2006 16:21 |
| |
«Новые самаритянки» на фестивале еврейского кино в Беер-Шеве. |
 |
../news/26-11-2006_A233506_035.jpg Картина «Новые самаритянки» «Studio G.M.» при участии творческого коллектива канала RTVi в Израиле стала единственной работой израильских русскоязычных авторов, представленной на фестивале еврейского кино в Беер-Шеве. Критики с интересом восприняли картину. Мнение одной из них мы представляем вашему вниманию:
На фоне трех тысячелетий
Мария Шейнина, член международной ассоциации искусствоведов (AICA)
Это могла бы быть добрая милая сказка – история с трогательным началом, славными героями и, конечно, счастливым концом. Ведь действительно, - вот он – печальный принц в поисках своей единственной и неповторимой. Вот она, - прекрасная, одинокая, за горами, за морями
Они встречаются, влюбляются, женятся, а потом живут долго и счастливо. Мило, романтично, и в общем, естественно, если бы события этой левантийской сказки не развивались на историческом фоне этно-заката целого народа и упадка древней культуры, вопреки тщаниям хранителей традиций. Если бы спасением от гибели и деградации не становились бы революционные для религиозной традиции изменения, связанные с другой страной и совсем другим народом. Здесь – Самария и ее древнейшая община – там – осколок Советской империи – сильный, молодой организм, не помнящий родства, отринувший корни.
В фильме Сергея Гранкина, Ефима Кучука и Александра Шабатаева «Новые самаритянки» все, как в жизни, смешалось в едином действе – древнейшая культура и «свежая кровь» дикого, молодого мира, Восток и Запад, традиции и канон, хаос и неритуальность, нерегламентированность современного быстротечного времени, любовь, кровь, огонь, солнце и снег, полуденный пустынный жар и сибирский мороз, интернет и жертвенный агнец.
Сегодня как никогда важно понять куда мы – человечество – идем, и в чем наше будущее – в жестком традиционном мировом укладе, в технологиях, в переменах. Куда нас тащит религиозный мир, где пределы вседозволенности светского демократического мира. Где заканчивается политика и начинается частная жизнь, возможна ли безболезненная регламентация этой частной жизни в ХХ1 веке. Невольно задаешься подобными вопросами после просмотра данного произведения. В этом фильме трагедия малого народа драматически буднична, банально доступна, очевидна.
Некогда мощный народ с богатой историей, крепкими традициями и сильными законами – канонами, регламентирующими частную жизнь, вымирает.
Да, самаритяне сохранили первый храм (евреи свой потеряли), сохранили династию первосвященника – управляющего общиной, сохранили иврит как живой, разговорный язык, никогда не покидали земли, на которых живут по сей день, не переживали холокост, они заключали браки только внутри собственного общества, как того требовали религиозные каноны. Результат ужасающ – к 2000 году их осталось 900 человек. Эксперимент поставлен историей – человеку нужно лишь внять жесткой правде результата – общество без движения и развития не выживает, статика не для сложного организма – народа.
Уместно вспомнить нацистские бредни о превосходстве одного народа над другим – чем это может закончиться – мы видим на примере самаритян. Потрясает тихое вымирание, генетические аномалии, запустение и разорение не заселенных территорий.
Зритель остается наедине с героями фильма, а на экране судьбы людей как судьбы народов в момент прикосновения-запечатления-воспроизведения.
В 53 минутах творческому коллективу удалось сжать время – перед зрителем пронеслись тысячелетия. На фоне трех десятков веков – пять лет, решающих судьбу героев фильма, ничуть не менее значимы. В этом безусловная заслуга создателей ленты. Ведь для авторов это не только этапы жизней двух семей – встретились, поженились, живут, размножаются. Для создателей фильма – это этап в развитии народа – великий коэн разрешил браки самаритян с не самаритянами. У самаритян появилась надежда выжить как народу. Здравый смысл помог в решении.
Еще одна затронутая в фильме тема русской красавицы не прикаянной, на родине не пригодившейся, здесь оставим без комментариев, слишком глобальная и живая она для автора этих строк. Едва ли уместно здесь устраивать плач о жертвенности и красоте русских/советских/постсоветских женщин.
Фильм сделан. Профессионально. Вопреки моде на дилетантизм в съемках, не зафиксированность идеи, сумбурность видеоряда. Фильм о людях, для зрителя (для человека), в простоте своей почти гениален, в нем интерес к историческим глобальным процессам ничуть не засушен наукообразными антропоморфными изысканиями, здесь нет поучения антрополога-археолога над раскопанной могилой, здесь все живо, ярко, красочно. Здесь поэтика кино в визуальном, здесь текст важнее текстов, ибо высказывание авторов начинается в момент первого кадра и продолжается в зрительской беседе с историей, вечностью, с другом – фильм требует обсуждения и неравнодушия участников проекта – и зрителя тоже, ведь он не заметно для самого себя уже втянут в сопереживание событий, зафиксированных творческим коллективом.
Рожденный живым организмом фильм зажил своей жизнью, его авторам остается лишь наблюдать за его ростом и правильным развитием.
|
|
|
Навигация по порталу: 
