 |
18.09.2006 14:26 |
| |
The Marker: Нохи Данкнер замыкает круг |
 |
Рам Даган, The Marker, 18.09.2006
Пока еще не совсем ясно, как повлияет возвращение самого богатого человека Израиля Нохи Данкнера к рычагам управления самым крупным банком страны – банком Леуми. Нельзя сказать, улучшится ли состояние экономики Израиля, повысит ли это уровень конкуренции на рынке, где и так в избытке концентрация власти.
С другой стороны, можно уверенно сказать, что приобретение Данкнером контрольного пакета банка принесет пользу всем, кто в этом деле замешан. Перед самым праздником Рош ха-Шана из рук в руки перейдет огромное количество наличных денег. Кроме того, все четыре стороны этого прямоугольника, участвовавшие в сделке, смогут записать ее в свой актив.
В 2003 году Нохи Данкнер был принужден расстаться в исторически принадлежавшим ему контрольным пакетом банка Апоалим, и с тех пор он рыщет голодным волком в поисках какого-нибудь другого банка. Да, он голоден, даже очень голоден. Нохи хотел банк.
Он пытался участвовать в конкурсе на приобретение акций банка Дисконт, организованном государством. Он стучался в двери конкурса на приобретение контрольного пакета акций банка Леуми, который выиграл инвестиционный фонд Серберус – Габриэль.
В кулуарах фондового рынка рассказывают, что тот день, когда Данкнер уступил американскому фонду бровку в забеге за банком Леуми, стал судным днем в его головной компании IDB. Но теперь, за неделю до того, как в Израиле начнутся десять дней покаяния, может выясниться, что Данкнер-таки получит прощение свыше.
По другую сторону Атлантического океана компаньоны Шери Арисон, разделяющие с ней владение контрольным пакетом банка Апоалим, делали все возможное для того, чтобы избавиться от обузы в виде второго крупного банка в Израиле. Прошедшей весной Майкл Штейнхардт поднялся в самолет для того, чтобы прилететь в Израиль.
Он, в числе прочих дел, занимается спонсированием группы молодых американский евреев и даже дает им деньги для того, чтобы те укрепляли свои связи с Государством Израиль. Так вот, проводя время в экскурсиях и знакомясь с красотами нашей страны, Штейнхардт нашел возможность для того, чтобы сказать, скорее даже – прокричать в микрофоны прессы: Я хочу от этого освободиться!.
В 1997 году Штейнхардт присоединился к группе владельцев контрольного пакета банка Апоалим, который тогда находился в руках Теда Арисона, отца Шери. Арисон создал группу, в которую входили Лу Раньери, Скотт Шай, Лен Абрамсон и Чарльз Шустерман.
Летом 2005 года Раньери и Шай определили направление дальнейшего движения группы, а в конце 2006 года Штейнхардт, человек, сделавший свое немаленькое состояние на обладании совершенно необыкновенным нюхом на операции на биржах самых разных стран, тот самый необходимый шаг, которого так ожидали от него его партнеры.
Третья сторона прямоугольника – и она вступила в свое время во владение контрольным пакетом банка Апоалим вместе с Тедом Арисоном и его американскими компаньонами, - была все последние годы больше занята внутрисемейными войнами.
В то время, когда удачливый племянник из компании IBD занимался тем, что проглатывал одну компанию за другой, другие, не такие заметные члены того же семейства Данкнер вели друг против друга настоящую войну на истощение. Может быть, во время следующих праздников мы и соберемся всей семьей вокруг общего стола, - сказала на прошлой неделе двоюродная сестра Нохи Данкнера Орли Мор после того, как продала другим членам своей семьи принадлежавшие ей акции компании Ям ха-мелах.
Так она сумела выразить естественное желание членов слишком богатого и слишком большого семейства, которое очень хотело бы выпутаться из чересчур концентрированного окружения, вылупиться из скорлупы на вольный воздух – точно так же, как этого хочет ее более успешный двоюродный брат, владелец IDB.
И последняя – последняя по счету, но вовсе не последняя по значению – дочь Теда Арисона Шери. Если посмотреть на это дело холодным взглядом и оценивать его только со стороны бизнеса, то состоявшаяся сделка наилучшим образом обслуживает также и интересы самой Шери.
Госпожа Арисон вдруг обнаружила, что контрольный пакет самого крупного ее актива вдруг начал раскачиваться как осенний лист. С одной стороны, Штейнхардт выдает на гора странные заявления, с другой стороны, ей приходится иметь дело с запутанными семейными отношениями у Данкнеров.
В конце концов, у многих людей, в том числе, и у специалистов из Банка Израиля, появились ощущения того, что, что самый важный в стране контрольный пакет акций избыточной стабильностью похвастаться не может.
В течение последнего года эти ощущения только усилились. Председатель правления совета директоров банка Апоалим Шломо Нехама продал принадлежавший ему пакет акций банка (он владел этим активом косвенным образом, через свои активы в инвестиционной компании “Arison Investments”), и на фондовом рынке начали перешептываться: дескать, и Шери была бы не прочь найти покупателя.
Когда Нохи Данкнер опять начнет парковать своего железного коня на улице Иехуда ха-Леви дом 61, и Шери Арисон почувствует себя спокойнее и стабильнее. Если посмотреть на это с эмоциональной точки зрения, а это в сильной степени свойственно Шери, то она в который раз не остается одинокой, зато сейчас у нее впервые будет компаньон, которого она сама себе выбрала, а вовсе не те, которых подбирал для нее ее покойный отец.
|
|
|
Навигация по порталу: 
