 |
14.05.2006 20:20 |
| |
Конец прекрасной эпохи |
 |
Михаил Хейфец,специально для Курсор-Инфо,14 мая 2006 г.
Почти все мировые информационные агентства передали сообщение: в Израиле заключена самая крупная сделка в истории страны. Второй по богатству человек в мире, американский мультимиллиардер Уоррен Баффет (в прошлом – соратник Билла Гейтса, ныне - самый знаменитый в мире игрок на инвестиционных рынках) купил контрольный пакет акций израильской компании Искар у израильтянина Стефа Вертхаймера. Купил за астрономическую сумму в четыре миллиарда долларов. Поскольку у Стефа осталось акций и собственности еще на 2,4 миллиарда долларов, он считается теперь самым богатым человеком Израиля, и вошел, по-видимому, в форбсовский список самых богатых людей мира.
В Израиле ликуют. Мол, сделка такого масштаба доказывает, как высока репутация нашей экономики, как нам доверяют в мире. Да и за Стефа Вертхаймера стоит порадоваться: уж кто-кто, а он заслужил такой подарок.
Но мне грустно. Продажа фирмы обозначила для меня несбыточность великой мечты, которая десятилетиями воодушевляла Вертхаймера, как и многих его земляков-идеалистов. Деньги – всего лишь деньги, идеалы они никак не заменяют.
Карьера юного австрийского еврея Вертхаймера началась в Хагане, в подпольной организации - предшественнице Армии обороны Израиля. Он возглавлял там технический отдел, своего рода микро-военно-промышленный комплекс. После Войны за независимость Стеф переехал в Нагарию - городок земляков - немецких евреев - на севере Израиля, купил там в рассрочку маленький участок земли и построил барак из жести площадью в двадцать квадратных метров. Там и разместилась его первая слесарная мастерская.
Стеф стал изготовлять (собственноручно, разумеется) инструменты для обработки металлов. Со стороны молодого бизнесмена великая дерзость – начинать свой бизнес по производству инструментов в стране, вся промышленность которой насчитывала едва ли полтысячи токарных станков.
Единственным транспортом Стефа поначалу был старый мотоцикл, с коляски которого он и продавал свои изделия. Поначалу, конечно, просто на рынке.
Ему, конечно, помогли выстоять армейские связи: Стефа знали в политических кругах, казна доверяла ему первые заказы. На первый заработок (за казенный заказ) он приобрел небольшой станок, и постепенно наладил производство твердых сплавов для изготовления режущих инструментов. Придумал оригинальные, самые передовые по тому времени ноу-хау (одним из первых в мире, например, использовал так называемую порошковую металлургию). Однако получаемые заказы требовалось еще и безукоризненно выполнять - ведь никакие связи не могли научить владельца, как вести бизнес. Ему требовались свои идеи, свои приемы работы. И он их постепенно нашел.
В 1980-х Стеф побывал в политике – депутатом кнессета от партии Шинуй. Я голосовал тогда за Шинуй, потому его и запомнил. А потом он ушел, заявив, что в кнессете слишком много болтают, а кому-то надо, наконец, реальное дело делать. Этими словами он мне тоже запомнился. В русле сионистских проектов Стеф сумел выхлопотать в Галилеи бросовый пустырь под новый технологический парк – 7000 дунамов (700 га, небольшой колхоз, выражаясь по-советски).
Я побывал у него впервые полтора десятилетия назад – как корреспондент русской газеты. И был потрясен, ибо ничего подобного в жизни не видел доселе. Это выглядело просто невероятно. Первое, что поражало – технологический парк располагался очень далеко от любых центров, от привычных коммуникаций – я забрался так высоко в горы, что пришлось там заночевать.
Цех ошеломил меня, бывшего советского гражданина, внешним видом: огромное помещение, где почти не видно было людей. У станков работали одни роботы – я такое впервые наблюдал в натуре. Только два-три наладчика бродили по помещению, явно на всякий случай.
Поразила и продукция: здесь изготовляли, в основном фрезы. Только побывав на севере страны, я впервые за десять лет жизни в Израиле узнал, что Галилея занимает ведущее место в мире по производству фрез, в частности, режущих инструментов вообще.
Завод Вертхаймера работал по заказам таких гигантов, как Вольво и Фольксваген, Мицубиси и Локхид. Продукцию доставляли самолетами на все континенты.
Недалеко расположился большой массив вилл – его построил Вертхаймер для своих работников (то есть давал желающим льготные ссуды на строительство). Тут же располагались вертхаймеровские музеи – огромный музей скульптур под открытом небом, музей технологии, музей истории немецкого еврейства (по правде сказать, слабенький музейчик был).
Вторично я побывал у Вертхаймера через несколько лет, на выставке, которую он организовал для моего друга, художника из Питера Александра Окуня.
Мне объясняли, что цель Вертхаймера - не одна только прибыль, как у любого нормального капиталиста, но сионистское освоение горных районов Галилеи, где евреев жило мало (они, в основном, теснились в крупных городах, либо в поселках на равнинах). Кроме того, Стеф охотно брал на работу окружающих арабов: по его убеждению, совместная работа на одних предприятиях, ежедневное общение не только в цехах, но в столовых, в курилках, в офисах поможет всем гражданам государства, независимо от национальности, разрушить предрассудки и предубеждения, тиражируемые СМИ. Но в то время, когда я там побывал, всюду звучала не арабская, а русская речь. Известно, что в Союзе евреи массами работали на металлообрабатывающих заводах, и Вертхаймер их охотно брал к себе – вопреки языковому барьеру (с роботами иврит не требовался, требовалось лишь умение и желание работать).
Я добрался до хозяина и задал ему вопрос: Что может сделать для вашего замечательного дела русская газета?
- Скажите читателям: если у кого-то есть свежие технические идеи, пусть предлагают для реализации. Для стоящей идеи мы можем построить целый завод.
Тогда я узнал, что, помимо Искара в технологическом парке Вертхаймера числится еще около двадцати небольших заводов, разрабатывающих самые перспективные технологические идеи.
В 2002 году в толстом иерусалимском журнале Время искать я прочитал впечатления от его технологического парка моего коллеги-земляка Владимира Бейдера. По его словам, на Вертхаймера работало тогда уже 70 новых предприятий. Галилея расцветала под его патронажем.
Бейдер распросил хозяина о планах. Оказалось, Вертхаймер мечтал о широкой автомагистрали, опоясывающей Средиземноморье: Турцию, Грецию, Балканы (в общем - до Пиренеев), а по обе стороны от нее - технологические парки. Благодаря этому и будет мир: парк израильский по одну сторону границы, парк палестинский по другую, а вместо колючей проволоки – кафе для встреч партнеров и коллег. Нечего будет делить, не за что друг другу завидовать, ведь всем будет хорошо, все нужны друг другу, у всех свои дела и общий интерес.
И вот теперь я узнал, что с мечтой реалиста-идеалиста, капиталиста-сиониста покончено. Жизнь, видимо, вынудила выбрать деньги. Четыре миллиарда долларов, конечно, сумма, но теперь вы, надеюсь, понимаете, почему мне грустно.
Мнения авторов статей, публикуемых в этом разделе, могут не совпадать с мнением редакции Курсор-Инфо.
|
|
|
Навигация по порталу: 
