 |
09.05.2006 17:44 |
| |
Гаарец: Демагогия по цене 25 агорот |
 |
Нехемия Штраслер, Гаарец, 09.05.2006
С первого же дня существования правительства внутри него начались схватки между добрыми и злыми министрами.
Премьер Эхуд Ольмерт, безусловно, относится к злодеям: ведь именно он на последних секундах своего пребывания министром промышленности и торговли принял решение о повышении цен на хлеб.
В лагере добряков прочно обосновался новый глава минпромторга Эли Ишай. Вне себя от гнева, лидер ШАСа пообещал вернуть прежние цены и даже провел первое заседание своего министерства в иерусалимской пекарне Анджел.
Ишай в этом плане не одинок. Удорожание хлеба осудили депутаты Ицхак Леви (Ихуд леуми-МАФДАЛ) и Ран Коэн (МЕРЕЦ). Биньямин Нетаниягу (Ликуд) выдвинул правительству вотум недоверия. Даже входящие в коалицию члены Аводы Йорам Марциано и Шели Яхимович высказались по полной программе: первый заявил, что Ольмерт действовал как тать в ночи, а вторая пригрозила проголосовать против правительственного проекта госбюджета. Внепарламентские организации, отстаивающие интересы социально слабых слоев населения, тоже, разумеется, не промолчали.
Из-за чего же весь сыр-бор? Из-за того, что с воскресенья буханка ненарезанного хлеба стоит 3,70 шекеля вместо прежних 3,45. Причем как старая, так и новая цена является не рыночной, а утверждаемой правительством с учетом субсидий на данный товар первой необходимости.
С момента основания государства и до 1990 года государственное субсидирование хлеба и других продуктов питания носило широкомасштабный характер. Считалось, что без таких субсидий бедняки умрут с голоду. Но вот субсидирование было сведено к минимуму (на одни продукты отменено, на другие сокращено) – и никто с голоду не умер. Наоборот, все только выиграли: бедняки стали приобретать товары небесконтрольно, а в разумных объемах; скотоводы прекратили кормить коров хлебом; госказна пополнилась миллиардами шекелей; инфляция значительно снизилась.
Но правительство не пошло до конца – и оставило в своих руках надзор над ценами на хлеб, яйцы, кур, молоко и ряд других продуктов. В результате возникла новая проблема. Раз в полгода пекарни поднимают крик, что производство дешевого хлеба им невыгодно, и угрожают прекратить его выпуск. В ответ правительству ничего не остается, как повысить розничную цену на несколько процентов. Это сразу попадает в газетные заголовки, и соответствующие деятели извлекают из этого политический капитал.
Эти политики делают вид, что точно знают, что именно едят опекаемые ими бедняки. Но вот незадача: работники пекарни Анджел рассказали, что те самые люди, о которых пекутся радетели низких цен, предпочитают покупать относительно дорогие питы и нарезанный хлеб.
Владелец концерна Элит Марк Мошевич вспоминает те золотые деньки, когда цены на продукцию его предприятий были фиксированными, устанавливаемыми государством. Тогда Мошевичу было достаточно убедить одного-единственного правительственного чиновника в необходимости повышения цены – и дело сделано. Никому из покупателей и в голову не приходило торговаться: мол, раз цену установило само государство – значит, товар того стоит.
Сейчас ценами на хлеб ведает не один чиновник, а комиссия из четырех человек. Они изучают смету, подготовленную хозяевами пекарен (разумеется, изрядно завышенную), и принимают решение о проценте удорожания. И этим клеркам невдомек то, что поняли даже в России и Китае: по-настоящему справедливая цена на товар может быть определена не в кабинете, а на частном рынке – и только там.
Наличие фиксированных цен приводит к небрежному отношению к хлебу. Начинается оно в пекарне, где батоны не заворачивают, а грузят в картонные ящики и сваливают их у ворот магазина (прохожие, пожалуйста, лакомьтесь!) Продолжается в магазине, где батоны лежат на полках самым негигиеничным образом (на Западе такого не встретишь). И оканчивается на улице, где мы часто встречаем валяющиеся куски хлеба.
Хватит же субсидировать цены на хлеб! Пусть их устанавливает свободный рынок. Заодно повысятся и качество хлеба, и качество упаковки, и конкуренция между пекарнями и магазинами. А там, глядишь, и цены понизятся. Одно плохо: добрые политики останутся не у дел.
|
|
|
Навигация по порталу: 
