С завершением окончательной редакции Вавилонского Талмуда в еврейской истории начался период гаонов. Слово гаон означает "гордость" и в данном случае относится к руководителям академий Талмуда в вавилонских городах Суре и Пумбедите, "гордости" еврейского народа. В современном иврите это слово означает "гений", и такое значение вполне подходит к выдающимся мудрецам того периода, который длился с 589 (4349) по 1038 (4798) год.

Рав Саадия бен Йосеф, один из последних и наиболее знаменитых гаонов, великий знаток Талмуда, еврейский философ и харизматический лидер, родился в маленькой деревушке недалеко от Фаюма, города в Египте, построенного на месте древнего Питома, который наряду с Раамсесом был построен еврейскими рабами во времена фараонов.

Его отец, рабби Йосеф, был ученым человеком и стал первым учителем для своего сына. Таланты Саадии проявились уже в раннем возрасте. Ему еще не исполнилось двадцати лет, когда он написал свою первую книгу "Агрон" – словарь и учебник грамматики еврейского языка. Эта книга на многие поколения стала большим подспорьем для еврейских поэтов и составителей религиозных поэм. Знаменитый поэт и комментатор Писания, рабби Авраам ибн Эзра, живший двести лет спустя после рава Саадии, очень высоко ценил эту книгу и считал ее автора самым ранним авторитетом по вопросам еврейского языка.

Еще большую известность рав Саадия приобрел, когда начал писать полемические эссе против караимства – еврейской секты, сформировавшейся в восьмом веке. Во времена рава Саадии караимство имело большое влияние в еврейской среде, особенно в Египте.

Основателем секты был Анан бен Давид, происходивший из аристократической семьи реш-галута ("Главы Изгнания", экзиларха). Титул реш-галута присваивался светскому лидеру вавилонских евреев, происходившему по прямой линии от царя Давида, и давал право его обладателю стать одним из высокопоставленных придворных у персидских монархов. Когда дядя Анана, реш-галута, умер бездетным, Анан оказался его ближайшим наследником в очереди на эту высокую должность. По мнению гаонов Суры и Пумбедиты он не был столь богобоязнен, как этого требовало такое ответственное положение, и большинство вавилонских евреев выбрали лидером рабби Шломо бен Хасдая, более молодого наследника. Тогда Анан начал оспаривать авторитет гаонов, а затем выступил и против всей еврейской традиции, переданной через мудрецов Мишны и Талмуда, и основал секту евреев, которые признавали только Письменную Тору – Танах (Тора и книги Пророков и Писаний). Во многом их взгляды совпадали с воззрениями секты саддукеев, живших в период перед разрушением Второго Храма. Анан бен Давид начал интерпретировать Тору по-своему и совершенно порвал с еврейской традицией, а затем и с еврейской средой. Более того, он начал непримиримую войну против мудрецов и раввинов, пытаясь подорвать их авторитет.

На фоне распространения новой религии, которую основал Мухаммед, и возникновения различных сект среди мусульман, караимство также начало приобретать все больше сторонников. Многие богатые евреи под влиянием новой арабской культуры склонялись к тому, чтобы стать караимами. Поскольку те евреи, которые оставались верны традиции, не хотели иметь с новой сектой ничего общего, караимы создавали свои собственные общины и придумывали свои собственные традиции и обычаи. Во времена рава Саадии многочисленность и влияние караимов стали особенно заметны, и он начал своими памфлетами борьбу против них. Это потребовало от него немалой смелости, ведь ему было всего двадцать три года, когда он выступил против караимов, но его ученые и логичные аргументы против их верований и обычаев нанесли серьезный урон их движению. Доказав в своих эссе ложность всей караимской доктрины, рав Саадия сумел добиться больших успехов: множество караимов и тех, кто еще собирался стать караимами, начали осознавать и понимать ошибочность этих идей. Лидеры караимов, видя, что им не под силу тягаться с молодым мудрецом в учености и остроте ума, начали преследовать его в открытую. Несколько караимов ворвались к нему домой, ограбили его и уничтожили его писания и книги. Самому раву Саадие грозила смерть от рук его врагов, и он не мог уже оставаться на родине. Он покинул Египет и поселился на Святой Земле, но и там он не оставил свои усилия в борьбе против караимов.

В те времена основным разговорным языком евреев был арабский, и рав Саадия, во всех своих книгах и писаниях старавшийся укрепить основы еврейской религии и традиции, перевел Тору на арабский.

В тот же период появилась еще одна угроза раскола в еврейском народе. На этот раз она пришла не извне, а изнутри. Рабби Аарон бен Меир, ведущий ученый талмудист и глава йешивы на Святой Земле, происходивший из знатной семьи, представители которой в течение многих поколений стояли во главе еврейской общины Святой Земли, решил вернуть ей ведущую роль, которая уже давно как перешла к еврейской общине Вавилона. Именно тогда вавилонская община, особенно в городе Сура, страдала от раздоров. Шла ожесточенная распря между реш-галута Давидом бен Заккаем и знатоками Талмуда относительно назначения главы йешивы в Пумбедите. Великая йешива Суры к тому времени пришла в упадок, и оставшихся в ней ученых собирались перевести в Пумбедиту, которая должна была стать отныне центром еврейской жизни и учености.

Аарон бен Меир воспользовался вавилонскими неурядицами и объявил себя ведущим авторитетом в области еврейского закона. Вопрос, с помощью которого он собирался утвердить свое влияние, касался расчетов еврейского календаря. Еврейский календарь следовал расчетам вавилонских мудрецов и повсеместно принимался во всем еврейском народе. Аарон бен Меир сделал свои собственные вычисления и хотел, чтобы евреи приняли предложенные им дни новомесячий и праздников. Появилась опасность, что одни евреи будут использовать его календарь, а другие продолжат пользоваться вавилонским календарем. Например, могло получиться, что какие-то общины празднуют Песах на день раньше, чем другие. Нетрудно представить, какой хаос мог последовать.

Рав Саадия находился в тот момент с визитом в Алеппо. Он хорошо знал астрономию, был признанным авторитетом по вопросам еврейского календаря и успешно вел дебаты на эту тему с караимами. Рав Саадия связался с рабби Аароном бен Меиром и указал ему на ошибочность его вычислений, объяснив, почему вычисления вавилонских раввинов правильны. В то же время рабби Саадия начал получать запросы из различных еврейских общин, которых этот диспут привел в замешательство. Рав Саадия ответил на каждый запрос так ясно и убедительно, что авторитет вавилонских раввинов был полностью восстановлен. Когда рабби Аарон бен Меир отказался признать правоту вавилонских раввинов, он остался совершенно без поддержки и без последователей благодаря вмешательству рава Саадии.

В конечном итоге этот диспут имел положительные последствия. Он привел к объединению всех уважаемых вавилонских раввинов, понимавших необходимость сохранить законодательные полномочия и авторитет вавилонского раввината. Слава рава Саадии прогремела во всем еврейском народе. Его прочили на должность Гаона (главы) великой йешивы в Суре. До сих пор во главе йешивы стояли лишь те, кто сам учился в этой йешиве, но реш-галута Давид бен Заккай считал, что рав Саадия – наилучший кандидат. Изначально Давид бен Заккай предложил эту должность раву Ниссиму Неораи, одному из пожилых вавилонских мудрецов, известному своей ученостью, богобоязненностью и безупречным характером. Но рав Ниссим был слеп и отклонил эту честь. "Глава йешивы должен служить светом для еврейского мира; не подобает это место тому, кто потерял свет в собственных глазах", – сказал он.

Тогда реш-галута спросил рабби Ниссима, каково его мнение относительно рава Саадии. Рав Ниссим хорошо знал Давида бен Заккая, человека жесткого, непримиримого, властного, не забывающего о своем высоком положении и о своем высоком происхождении. Но он знал также, что рав Саадия тоже человек волевой, ревниво стоящий на страже чести Торы, и что он не уступит Давиду бен Заккаю. Поэтому рав Ниссим дал честный и откровенный ответ. Он сказал Давиду бен Заккаю, что в учености и богобоязненности никто не сравнится с равом Саадией, но предупредил, что реш-галута не сможет навязать ему свою волю или повлиять на него каким-либо образом.

Тем не менее, Давид бен Заккай решил, что для него самого, реш-галута, будет особенно почетно, если пост гаона Суры займет такой великий человек как рав Саадия. Он полагал, что будучи в стране недавно, не имя влиятельных друзей и знакомых в местных кругах, рав Саадия будет его слушаться. Тем более, что он будет благодарен за такое назначение!

И вот рав Саадия, к тому времени вернувшийся в Египет, получил приглашение возглавить йешиву в Суре. Шел 4687 год. Раву Саадие было 45 лет. Под руководством нового гаона йешива Суры начала расти и расцветать. Множество талантливых молодых знатоков Писания и Талмуда устремились в нее, привлеченные как ее славой и традициями, так и славой ее главы.

Однако, всего через два года после его прибытия в Суру сбылись предсказания рава Ниссима. Между равом Саадией и Давидом бен Заккаем начались разногласия, переросшие в конфликт. Произошло это так.

Умер некий богатый человек, и его наследники затеяли тяжбу из-за наследства. В завещании отмечалось, что значительная сумма должна быть передана экзиларху. Тяжущиеся стороны пришли к реш-галута на третейский суд. Будучи одним из тех, кто получал выгоду в зависимости от распределения наследства, реш-галута согласно закону Торы не имел права брать на себя роль судьи и выносить решение. Но Давид бен Заккай не отказался быть судьей.

Согласно обычаю, чтобы заверить подобное решение, требовались подписи обоих гаонов – Суры и Пумбедиты. Реш-галута отправил своего сына к раву Саадие, но тот переадресовал его к гаону Пумбедиты, раву Коэн-Цедеку. Рав Коэн-Цедек подписал решение, но когда сын экзиларха вернулся в Суру и начал настаивать, чтобы рав Саадия поставил свою подпись, гаон Суры сказал ему: "Передай отцу, что согласно заповеди Торы в суде никому не оказывают предпочтение". Сын Давида бен Заккая в ярости поднял руку на гаона, и слуги рава Саадии выбросили его из дома.

Оскорбленный действиями рава Саадии, реш-галута объявил, что смещает его с поста гаона Суры и назначает на его место молодого знатока Талмуда Йосефа бен Яакова. Давид бен Заккай начал делать все возможное, чтобы осложнить жизнь раву Саадие, который в свою очередь объявил, что экзиларх не соответствует должности, и назначил Йосию Ханана, молодого брата Давида бен Заккая, правомочным реш-галута. В этой распре рава Саадию поддерживало большинство мудрецов Торы и большинство простого народа, но у Давида бен Заккая были рычаги влияния при дворе калифа, и он смог склонить чашу весов на свою сторону. Рав Саадия был вынужден покинуть Суру.

Он поселился в Багдаде, и в течение следующих четырех или пяти лет его жизнь была весьма нелегкой, несмотря на поддержку множества друзей. Однако, освободившись от своих многочисленных обязанностей гаона Суры, он смог посвятить больше времени литературным трудам, в которых он защищал еврейскую веру от нападок и указывал на различные опасности, грозившие ей. В этот период он написал свою знаменитую философскую работу "Эмунот ве Деот" ("Верования и мнения"). Рав Саадия написал ее по-арабски, чтобы она стала доступна "просвещенным" евреям, а также, возможно, и нееврейским читателям. Больше всего он хотел помочь евреям, которые под влиянием арабской культуры приобрели ошибочные представления о собственной вере, начали испытывать сомнения в ее аутентичности и приходили в замешательство, не в силах определить для себя однозначно правильный путь.

"Сердце болит, – писал рав Саадия в предисловии, – когда видишь такое множество евреев, тонущих в океанах сомнений и барахтающихся в бурных водах заблуждений. И нет ни ныряльщика, который вытащил бы их из пучин, ни пловца, который протянул бы им руку. Но Всемогущий указал мне способ поддержать их, и помочь им я почитаю своей обязанностью..."

Книга разделена на десять частей, каждая из которых включает в себя несколько глав. Рав Саадия обсуждает фундаментальные принципы нашей веры и особенно подчеркивает нерушимые узы связи между еврейским народом и Всевышним через Его Тору и заповеди – как Письменную Тору, так и Устную (Мишна, Талмуд), которые представляют собой основу существования еврейского народа в целом и каждого еврея в частности.

Книга "Эмунот ве Деот" до сих играет немалую роль в еврейской жизни, но для периода, когда она вышла в свет, ее значение было поистине неоценимо. В ней приводятся понятные и логичные опровержения ложных верований и мнений, возникших под влиянием мусульманских и христианских писателей и угрожавших чистоте еврейской веры.

Саадия Гаон стал автором множества других значительных произведений, включая перевод Танаха на арабский с замечательными комментариями. Этот шедевр, известный под своим арабским названием "Тафсир" ("Толкование"), а также многие другие работы чуть ли не во всех областях знания завоевали автору титул "Рош амедабрим бекол маком" ("Главный авторитет во всех областях"), данный ему рабби Авраамом ибн Эзрой. К сожалению, множество работ рава Саадии до нас не дошли.

Живя в Багдаде, рав Саадия, благодаря своим писаниям, стал еще более знаменит. Все это время его друзья пытались помирить его с Давидом бен Заккаем. В конце концов их общим знакомым это удалось, и рав Саадия снова возглавил йешиву Суры. Вскоре Давид бен Заккай умер, и когда его сын Йеуда, тот самый, который когда-то поднял руку на рава Саадию, начал претендовать на пост Реш-галута, рав Саадия поддержал его кандидатуру. Но Йеуда тоже вскоре умер, оставив после себя маленького сына. Рав Саадия взял сироту к себе в дом и воспитывал его как собственного сына. Он лично обучал его, готовя к тому, чтобы тот занял почетный пост экзиларха.

Саадия Гаон прожил шестьдесят лет и скончался 26 Ияра 4702 (942) года. Его сыновья, особенно рав Доса Гаон, были великими учеными Торы.

Рав Саадия жил и трудился в переломный период в еврейской истории, когда чистоте и единству еврейской веры угрожали как снаружи, так и изнутри. Благодаря силе и харизматичности своей личности, способности руководителя, умению повести за собой, огромным знаниям, великой учености и бесконечной любви к евреям он сумел объединить народ в духе Торы и традиции. Рав Саадия оказал большое влияние и на великого Маймонида, который жил около двухсот лет спустя и сказал: "Если бы не Саадия Гаон, Тора практически исчезла бы из среды евреев. Именно он прояснил неясное, укрепил ослабленное и распространил Тору вдоль и поперек устно и письменно".

Первоисточник: ru.chabad.org »