Главный режиссер театра "Ленком Марка Захарова" Алексей Франдетти, кажется, уже прописался в Петербурге - в октябре в Театре Музкомедии впервые сыграли его мюзикл "Франкенштейн", а в декабре у него сразу две питерские премьеры - мюзикл а капелла "Айсвилль", история, "в которой замерзает все, кроме голоса", и мультиформатная интерактивная выставка "Тайна забытых сказок". 

Мы встретились с режиссером (который помимо всего еще и актер, хореограф, художник, музыкант, поэт и переводчик) и выяснили, почему он решил создать волшебный мир не на сцене, а в выставочном пространстве, и как "Снегурочка" превратилась в ледяной триллер.

Алексей Франдетти: В моей работе самым захватывающим мне кажется то, чего я никогда раньше не делал. Подобной режиссурой я еще никогда не занимался, поэтому этот опыт невероятно интересен. "Тайна забытых сказок" совмещает в себе сразу несколько форматов: интерактивную игру, спектакль, квест и экскурсию. Очень красивые "живые" декорации и всевозможные волшебные предметы у нас объединены единой сюжетной линией, которую мы сочинили вместе с Никой Симоновой.

Алексей Франдетти: Да. Казалось бы, ничего общего стихи Маяковского со сказками не имеют, но Ника замечательно чувствует и сказочную фактуру, в чем вы убедитесь на выставке. Не буду скрывать: какие-то ходы мы "подсмотрели" на иммерсивных выставках "Гарри Поттер" и "Лабиринт Тима Бертона". Впечатлившись опытом коллег, поняли, что нам это тоже не чуждо.

Алексей Франдетти: Абсолютно. Это, наверное, то пространство, где дети будут чувствовать себя, как дома, а взрослые смогут вернуться в реальность сказки. Поскольку наше шоу совмещает в себе еще и аудиоспектакль, то даже когда держишь своего ребенка за руку, то, надев наушники, в этот же момент отключаешься от окружающего мира и полностью погружаешься в придуманную нами историю про исчезнувшего Хранителя сказок и становишься соучастником происходящего.

Алексей Франдетти: Конечно, мы добиваемся, чтобы зритель испытывал те или иные яркие эмоции. Но у этой выставки кроме развлекательной функции, есть еще одна, как мне кажется, важная миссия - напомнить взрослым, что самый главный сказочник в жизни любого человека - сам человек. И нет ничего невозможного для его безграничной фантазии.

Алексей Франдетти: Да, и насколько бы ни был взрослым человек, он все равно остается ребенком, и извините за мрачность - даже на смертном одре. Главное, вытащить из него этого самого ребенка, открытого ко всему, эмоционального, фантазирующего.

Алексей Франдетти: Признаться, когда мне позвонил Константин Богомолов и сказал: "Не поставишь ли у нас (театр на Малой Бронной, которым руководит К. Б. - Прим. ред.) большой сказочный спектакль "для всей семьи"", я сначала удивился: "Точно сказочный? Точно семейный?" И я, кстати, не так давно задумался о спектакле по мотивам биографии главного сказочника Советского Союза Александра Роу. Людям всегда была нужна иная реальность, в которую можно "сбежать", о которой можно помечтать. И поэтому "Чебурашка" собирает 4 млрд рублей, "По щучьему велению" 2 млрд рублей.

Алексей Франдетти: Конечно, если случится этот волшебный рывок, и наше детское, семейное кино выберется из небытия, куда оно уже почти скатилось - это будет замечательно. Тем более что за любой сказкой стоит очень много труда. Буквально неделю назад в Москве, в Большом театре я выпустил "Соловья" - философскую, сложносочиненную сказку, с музыкой Стравинского, с филигранной работой кукольников театра Образцова, с декорациями главного художника этого театра Виктора Антонова. И в тот момент, когда начинает звучать оркестр, на сцене возникает настоящая сказка. Потому что огромное количество профессионалов потратили очень много сил для того, чтобы зритель поверил: по воде и в самом деле плывет лодочка. Хотя все прекрасно видят и световые приборы, и зеркальный ламинат, и кукловода, который ведет эту лодочку.

Алексей Франдетти: Все началось со "Стиляг" в Театре Наций. После премьеры мюзикла, уже лет пять назад, мы с моим близким другом, композитором Женей Заготом сидели в московском саду "Эрмитаж". И я рассказал, что посмотрел спектакль, который мне совсем не понравился, но там был любопытный ход. Представь себе - никакой музыки, исключительно только голос. "Давай сделаем такой мюзикл, а капелла?". - "А давай! Только нужно найти какой-то материал, некую среду, в которой органично отсутствие музыкальных инструментов". Так родилась идея мюзикла "Садко", с которым мы долго возились, а в итоге вышли на "Снегурочку".

Потом был поиск драматурга, чья история в нас бы отозвалась. Помню, один из них хотел из "Снегурочки" сделать современную жесткую социально-политическую сатиру. И когда я уже практически совсем отчаялся, возник Константин Рубинский, с которым мы делали "Веселую вдову" в Московском театре оперетты. Вот благодаря ему "Айсвилль" и появилась. Со старославянским первоисточником про девочку Снегурку ее роднит собственно героиня - девушка, которая не похожа на то общество, в котором оказывается, фатальные последствия ее появления у берендеев.

Островский же нам помог привнесенной им в эту сказку душевной боли, которую испытывают персонажи и ощущением взрослости истории. Честно скажу, настолько чувственного спектакля у меня еще не было никогда. Но именно потому что читаешь у Островского слова Берендея "кому из вас удастся до рассвета Снегурочку увлечь любовью…", понимаешь: ага, ну да, а как иначе, Берендей их явно не цветочки-ягодки собирать призывает.

Алексей Франдетти: В том, что свет, который есть у тебя внутри, порой очень тяжело сохранить. Иногда это может стоит тебе жизни, но его необходимо сохранять.

Алексей Франдетти: Наверное, во всяком случае я прекрасно понимаю, почему чеховская "Чайка" у Марка Анатольевича была полна юмора, а не русской тоски. Да, у меня свой взгляд на театр, свой взгляд на профессию. Но это с одной стороны. А с другой, мне, действительно созвучен тот театральный язык, на котором говорил Марк Анатольевич. И еще для меня, как человека, которому важна "картинка" на сцене "захаровский Ленком" - это еще и гениальный художник Олег Аронович Шейнцис. Это, конечно, был удивительный творческий тандем - Марк Захаров и Олег Шейнцис. Олег Аронович мог сотворить абсолютное волшебство на этой - сейчас могу сказать, - очень неудобной сцене. Она неглубокая, она маленькая, но Шейнцис делал так, что на все той же "Чайке" она казалась просто безразмерной. А на "Плаче палача" создал иллюзию огромного пространства вокзала.

Алексей Франдетти: Я вам больше скажу. Моя следующая работа в Ленкоме в очередной раз убедила меня, что где-то там наверху кто-то иронизирует по этому поводу. Дело в том, что я взялся за материал, который, как мне казалось, к Марку Анатольевичу не имеет никакого отношения. И даже когда я пришел к директору театра Марку Борисовичу Варшаверу, с которым Захаров работал не одно десятилетие, он никак не прокомментировал то название, которое я ему предложил.

Алексей Франдетти: "Маленькие трагедии" Пушкина. Так вот каково же было мое удивление, когда буквально через пять дней после того, как принял это решение, я совершенно случайно наткнулся на телеспектакль Марка Захарова "Пир во время чумы". Этот "привет" от Марка Анатольевича для меня был настоящим шоком.

Алексей Франдетти: Вот! А он есть в интернете! Захаров поставил его году в 1974-м, когда только пришел в Ленком. Николай Караченцов играет предводителя, Елена Шанина Мэри, а Олег Янковский священника. И главное - это целиком и полностью музыкальное кино, и потому что эта эстетика была близка Захарову, и потому что это есть у Пушкина - и гимн чуме, и песни Мэри.

Алексей Франдетти: Мы возьмем три пьесы из четырех. "Пир во время чумы", "Моцарт и Сальери" и "Каменный гость"…

И за скобками остался "Скупой рыцарь".

Алексей Франдетти: Да, я его так и этак крутил, но все было не то. Но поскольку мне очень хочется поработать с Александром Збруевым, который, конечно, мог бы быть Скупым рыцарем, мы специально придумали для него другую роль в этом спектакле.

Алексей Франдетти: Да, там много музыки. И это прекрасно, потому что ничто так не воздействует на человека на химическом уровне, как музыка. И сейчас будем придумывать, какие песни поет Лаура, о каких серенадах говорит и Дон Гуан, и Дон Карлос? Но еще почему мне хотелось взять "Маленькие трагедии" - не только потому что в следующем году отмечаем юбилей Пушкина, а потому что стихотворная форма сама по себе музыкальна. И в этом смысле пушкинская поэзия хорошая школа для молодых актеров Ленкома.

Алексей Франдетти: Увы, в театральном институте этому не очень хорошо учат. Поэтому я попросил Елену Шанину, для которой, к сожалению, в этом спектакле роли нет, помочь мне поработать с молодыми артистами, объяснить им, что такое пушкинский стих. Кто-то из них уже столкнулся с Маяковским, но ритмическая структура его стиха им, конечно, ближе, поэтому этот спектакль мы сделали как хип-хоп мюзикл.

Алексей Франдетти: У нас два разных состава. В одном случае это Игорь Миркурбанов, в другом Сергей Степанченко. Абсолютно полярные личности. И для меня это было принципиально - чтобы ни один из этих артистов даже намека на конкуренцию не чувствовал. Мне с обоими давно хотелось поработать, тем более что на Степанченко я ходил в Ленком еще студентом. И мне показалось, что Сальери дает эту возможность.

Алексей Франдетти: Предварительные показы состоятся в конце апреля, а уже красивую премьеру сделаем в июне, в день рождения Пушкина.

Алексей Франдетти: "Руслана и Людмилу" я тоже буду делать, но в другом месте и в другом формате, об этом чуть позже.

Первоисточник: rg.ru »