Опросы, проведённые перед открытием Всемирного экономического форума в Давосе среди экономистов, представителей крупного бизнеса и банкиров из разных стран мира, показывают, что экономику планеты в 2023 году ждёт наступление глобальной рецессии, сообщил Bloomberg.

Одним из факторов способствующих этому, по мнению опрошенных, является война в Украине, реакцией на которую стали санкции против России.

После вторжения России в Украину в феврале 2022 года США, ЕС и их партнеры ввели жесткие санкции в отношении российской экономики. Девять пакетов санкций Евросоюза, ограничение маршрутов и логистики для российских транспортных компаний, арест и заморозка активов российской элиты, исключение из целого ряда международных организаций, ограничение на выдачу виз для рядовых россиян и многие другие меры, предпринятые мировым сообществом, в конце концов будут иметь кумулятивный эффект.

Тем не менее, с разных сторон все еще звучит критика санкционной политики Запада.

Эксперты, собравшиеся в Центре стратегических и международных исследований (CSIS), обсуждали эффективность запретов и ограничений, введенных против России за последние несколько месяцев, а также их влияние на экономику РФ и повседневную жизнь российских граждан.

Известный российский экономист, в прошлом - первый заместитель председателя Центрального банка РФ - Сергей Алексашенко (Sergey Aleksashenko, Russian economist and Member of the Board of the Boris Nemtsov Foundation for Freedom, and the Board of the Free Russia Foundation) пояснил, что хотя ВВП России (Валовой внутренний продукт - прим. “Г.А.”) снизился и продолжает уменьшаться, а российская экономика находится в сложной ситуации, до настоящего ее «краха» еще далеко:

«Бюджет прошлого года был более-менее сбалансирован. Дефицит - составляет менее 2,5% ВВП. Обменный курс стабилен, а инфляция низкая”, - констатировал он, сравнив ухудшение российской экономики с “медленным скольжением вниз по обледенелой дороге”. Среди причин жизнеспособности российской экономики под ударами мировых санкций, Алексашенко назвал прежду всего «объективную»:

«Российская экономика находится в самом начале производственной цепочки. Европа может не закупать российскую нефть, но российская нефть пойдет в Китай, Индию и так далее. Мировая экономика не может полностью вытеснить Россию».

Кроме того, Алексашенко охарактеризовал работу ЦБ РФ как «разумную», пояснив, что, конечно, это, «смотря, что предпочтительнее: стакан наполовину пустой или наполовину - полный?»:

«ЦБ сделал так, что российские рубли уже не полностью конвертируемы. Был сокращен спрос на репатриацию прибыли (Вывод чистой прибыли (после налогообложения) нерезидентом за пределы государства, где эта прибыль получена - прим. «Г.А.»). Был сокращен спрос на выплату дивидендов, запрещено иностранцам продавать свои ценные бумаги на российском рынке. Кроме того, обычно центральному банку нужны валютные резервы, если он участвует в торговле валютой, пытаясь управлять обменным курсом национальной валюты, но с весны 2014 года ЦБ России объявил, что не участвует в этом, и с тех пор не использовал свои резервы. Это означает, что российский экспорт стал намного больше российского импорта. С одной стороны, Центральный банк урезал спрос, а с другой - российской экономике оказались "не нужны" резервы центрального банка».

Однако многое из того, что мы видим, всего лишь - «статистика, а ей все равно, речь идет об оружии, или масле», подчеркнул Алексашенко.

«Например, если взять доходы бюджета, связанные с добычей и экспортом нефти и газа, то в первом полугодии они были высокими, а во втором полугодии снизились из-за санкций. А налоговые поступления (налог на добавленную стоимость в России, налог на прибыль, налог на доходы физических лиц), хоть и были слабыми в первом квартале, во втором полугодии выросли, потому что люди заработали за счет военных расходов (жалованье для военнослужащих, оборонзаказ и прочее)».

Разработчики санкций против России возлагают надежду на влияние установленного «потолка цены» на российскую нефть, а также, на отказ от покупки у России нефтепродуктов и сырой нефти морским путем.

Бена Кэхилл из Центра стратегических и международных исследований (Ben Cahill, Senior fellow in the Energy Security and Climate Change Program, Center for Strategic and International Studies (CSIS)) считает эти шаги большим достижением.

«Ценовой потолок был разработан, чтобы найти разумный способ снизить российские доходы, но при этом обеспечить хорошее снабжение мирового рынка. Схема такова, что если вы торгуете нефтью ниже 60 долларов за баррель, вы не сможете получить необходимые структурные услуги от ЕС (посредничество в финансовой поддержке и пр.). Нефть, которую грузят в Черном море и на Балтике, больше не получится продавать в Европе. Таким образом, вы должны отправить ее на более дальние расстояния и платить больше за фрахт и страховку. И это еще углубляет разницу в стоимости и цене. Эта разница - порядка 30 долларов за баррель», - рассказал Бен Кэхилл.

Кэхилл, старший научный сотрудник программы «Энергетическая безопасность и изменение климата» CSIS, поделился своим видением перспективы давления на нефтегазовую отрасль России:

«Даже, если такие страны, как Китай и Индия, формально не присоединятся ценовому потолку, у них все равно будет много рычагов воздействия, потому что у России не останется выбора. Они знают, что они нужны России, и уже требуют еще более низкой цены».

«С апреля по ноябрь дисконт российской нефти составлял 25%. В декабре скидка достигла 37%», - подтвердил Алексашенко.

Еще один эксперт из Центра стратегических и международных исследований - Мария Снеговая констатировала «растущую обеспокоенность» россиян, медленным, но «чувствительным снижением» уровня жизни, а также «уменьшением предложения продовольственных и промышленных товаров» в торговле (Maria Snegovaya, Senior fellow for Russia and Eurasia with the Europe, Russia, and Eurasia Program, Center for Strategic and International Studies (CSIS)).

Мария сослалась на данные своих исследований общественного мнения в РФ: «Все отмечают, что существенно ухудшилось то, что в России называют “товарами импортозамещения”».

Многое, «начиная с программного обеспечения, бытовой техники, вплоть до обычных продуктов и товаров элементарной женской гигиены», заменено продукцией «очень низкого качества», отметила Мария.

Многие хорошие лекарства или исчезли, или цены на них «взлетели до небес». Все больше людей сообщают о «не предоставлении достойного лечения в больницах», потому что нет доступа к необходимым лекарствам. Одна женщина «обнаружила, что ее лечили от простуды, в то время, как она заболела - пневмонией в больнице», - поделилась впечатлениями респондентов Мария Снеговая.

Она отмечает заметные перемены в отношении к войне, когда «большинство россиян - свыше 50%, фактически поддерживают мирные переговоры», а не продолжение этой войны.

«Это отличается от того, что было весной, и это можно объяснить сочетанием обстоятельств, включая мобилизацию, и того, что Россия не так “победоносно” действует в Украине, а также ухудшение экономической ситуации», - рассказала Снеговая.

«Эйфория при аннексии Крыма сменилась испугом в начале агрессии после 24 февраля, и перешла в тревогу за будущее», - так, по словам Марии Снеговой, поменялось российское общественное мнение.

Сергей Алексашенко не согласен с этим. Он полагает, что российская пропаганда все еще сильна, и, по-прежнему, справляется со своей задачей - «заставляет россиян не думать о войне».

«Кремлевская пропаганда говорит зрителям и слушателям: “это -спецоперация, нечто небольшое, пожалуйста, не обращайте внимания”, - описывает ситуацию Сергей Алексашенко, - россияне не получают информации о том, что происходит в Украине, кроме коротких сообщений от министра обороны России о «маленьких победах». Они не видят зверств по российскому телевидению. 25-30% считают, что внешняя политика - “сложная, и пусть об этом думает Путин”. А еще от 25 до 30% стараются самоизолироваться от внешних новостей. Они поддерживают мирные переговоры, когда Путин начинает говорить, что «мы готовы договариваться с Украиной, но Украина не хочет», - пояснил Алексашенко.

Сергей Алексашенко убежден, что 2023 год будет сложным для российской экономики, и что российская экономика максимально разорвет все связи с экономиками промышленно развитых стран.

Российские авиакомпании уже не имеют возможности брать в лизинг новые самолеты, и они «не возвращают» около 500 аэробусов, собираясь использовать одни для ремонта других. Из России ушли крупные автобренды, а их заводы остались без комплектующих. Машины все еще можно произвести, но у некоторых из них не будет ремней безопасности, а у каких-то не будет усилителя руля.

«Самый значительный эффект будет от европейского запрета на ввоз российских нефтепродуктов. При производстве бензина производятся и другие нефтепродукты, и вы не можете изменить структуру НПЗ. Так что, если вы не сможете продавать дизель и мазут, вы не будете производить бензин. Это будет главный эффект, который мы увидим в 2023 году», - полагает Сергей Алексашенко.

Бен Кэхилл находит долгосрочные перспективы нефтегазовой отрасли России довольно мрачными.

«Россия потеряла способность разрабатывать проекты следующего поколения. В секторе сжиженного нефтяного газа у России будут серьезные проблемы, потому что у нее нет доступа к нефтесервисным компаниям. И с газом хороших альтернатив европейскому рынку нет. Вы не можете просто погрузить его на танкер и отправить по всему миру. Россияне в значительной степени потеряли европейский рынок, и в ближайшее время просто не смогут построить трубопроводы для экспорта в Китай и другие страны», - подтвердил свой прогноз Кэхилл.

Мария Снеговая предлагает два новых сценария санкционной политики: открытая договоренность с представителями элиты на снятие санкций, после их действий против Кремля, а также дальнейшее распространение санкций на членов семей представителей российской элиты, детей, которые живут и учатся на Западе.

«Необходимо арестовывать их активы и имущество, так как, именно это и будет чувствительным», - считает Мария Снеговая.

Сергей Алексашенко убежден, что Западу необходимо определиться с целью, прежде, чем применить санкции.

«Прежде чем задать вопрос “Что нам делать?”, следует сформулировать вопрос : “Чего мы хотим достичь?”. Если вы хотите помочь Украине победить в войне, то вопрос не в санкциях, а в оружии. Чем дольше будет идти процесс поставок оружия, тем дольше Украина будет добиваться победы. После введения санкций в 2014 году, я очень часто слышал, что “мы не хотим вводить санкции, которые навредят россиянам”. Забудьте это. Если хотите усилить давление на российское общество, на общественное мнение, на Кремль, который все-таки внимательно следит за опросами общественного мнения - давите на россиян так же, как вы давите на олигархов», - настаивал Сергей Алексашенко.

Еще в августе британский журнал The Economist писал об эффективности ограничения доступа России к передовым технологиям. Об этом продолжает говорить и российский экономист:

«Что касается экономических санкций, я думаю, основной упор нужно сделать на ограничении доступа российской экономики к западным технологиям. Это то, что я называю “санкции, как против Huawei”. Запрещайте не только поставки, например, полупроводников в Россию, потому что импорт полупроводников восстановился из Китая и Гонконга. Если вы хотите действительно запретить поставки технологий, необходимо ввести вторичные санкции, такие, как запрет на импорт любого американского и европейского оборудования, запрет на использование западных патентов. Вот так можно добиться того, чтобы санкции действительно заработали и стали комплексными», - заявил Алексашенко в заключении.

Первоисточник: golosameriki.com »