В конце 80-х молодая ленинградская учительница испанского Алла Маркова, разбирая в рукописном отделе Публички документы из коллекции известного караимского мецената, ученого и путешественника 19 в. Авраама Фирковича, обнаружила рукопись эпохи Возрождения.

Неизвестный автор записал шрифтом РАШИ на языке ладино рыцарский роман.

Евреи СССР история Аллы Марковой, исследовательницы еврейской культуры в Ленинграде Собственноручная запись Фирковича на папке с рукописью

По сюжету он напоминал те, которыми зачитывался в свое время Дон Кихот, и был щедро приправлен магией, чудесами, батальными сценами и любовными похождениями. Главная сюжетная линия романа строилась вокруг похождений наследного принца Дона Лоренсо, который путешествует по свету в поисках своих родителей, попутно сражаясь с многообразным злом в лице коварных злодеев, мифологических чудищ и великанов. Помимо основных рыцарских занятий, Дон Лоренсо находит время и для сердечных дел. В него влюблены (и не без взаимности) сразу четыре прекрасные дамы: две королевы, графская дочь и некая дева Сабатина. Помимо них, среди действующих лиц романа есть карлик-оруженосец, мудрец, обитающий в пещере, коварный предатель, император, кентавры и свирепые хищники. Правда, в отличие от традиционных рыцарских романов, в этом безымянном фрагменте не упоминались ни священники, ни монахи, а лишь «мудрецы», способные творить чудеса. Кроме того, встречаются загадочные фразы вроде «Когда он был пленен силою Израиля, рукою пророка Самуила» или «Пещера была полна ложных богов мавров». Все это давало исследовательнице возможность предположить, что роман если не являлся оригинальным произведением еврейского автора, то был им переведен и адаптирован для еврейского читателя.

Подобными романами, по дошедшим до нас источникам, еще в 16 веке, зачитывались «вместо изучения святых книг по Субботам и праздникам» евреи Эрец Исраэль. Популярные как в Испании, так и в других европейских странах, эти «мыльные оперы» Средневековья и Ренессанса были любимы всеми сословиями – от королей до грамотных крестьян. Не были исключением и евреи – не только сефарды, но и ашкеназы, читавшие их в переводе на местные языки. Существовало несколько циклов подобных произведений, самым знаменитым из которых был цикл историй о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола. Судя по упоминающимся в тексте географическим названиям (Константинополь, Татария, Берберия) роман, обнаруженный нашей героиней, относится к так называемой греко-азиатской группе и, очевидно, был приобретен Фирковичем во время поездки на Ближний Восток. Водяные знаки на бумаге позволяют предположить, что она была произведена в 18 в. в Оттоманской империи, но, по мнению Аллы Марковой, рукопись была переписана с гораздо более ранней.

Любопытно, что работавший веком раньше с рукописями Фирковича известный гебраист Авраам Гаркави не смог идентифицировать не только содержание отрывка романа, но и его язык. На карточке с описанием рукописи рукой Гаркави написано: «на кавказском наречии».

Кроме фрагмента романа, Алла Маркова обнаружила в обеих хранящихся в Публичке коллекциях Фирковича около 20 рукописей на испано-еврейском языке. Это были разные тексты, как по размеру, так и по содержанию, времени написания и степени сохранности. Среди них был полностью сохранившийся трактат Моше Алмоснино об астролябии, который изначально привлек ее гораздо больше, чем фрагмент рыцарского романа. Все рукописи были переписаны почерком, в основу которого лег шрифт РАШИ.

Где же выпускница испанского отделения Пединститута им. Герцена смогла освоить ладино, шрифт РАШИ в годы, когда иудаику можно было изучать лишь в рамках академических дисциплин на Востфаке, а преподавание иврита только-только выходило из подполья? Об этом Алла Маркова расскажет сама.

– Нас в семье было трое сестер. Не только наши бабушки-дедушки, но и родители хорошо знали идиш. В первую очередь, это заслуга папы.

Мама в детстве знала его хорошо, могла читать и писать, но потом забыла. В период ухаживания папа писал ей из Арктики длинные письма, много страниц мелким почерком на идише. С этими письмами она не могла пойти ни к своему отцу, ни, тем более, к его, так что приходилось сидеть самой и восстанавливать язык.

Наш папа был настоящий идишист, он не просто говорил на идиш, а хорошо знал и любил еврейскую литературу и вообще культуру. Когда в Ленинграде был еврейский самодеятельный театр при ДК Промкооперации, наш папа занимался его литературной частью.

Папа учил меня детским стихам, а потом научил читать и писать на идише. Когда мне было 10 лет, умерла мамина мама, дедушка стал жить с нами, и папа мне велел читать дедушке на идише, чтобы его развлечь. Что читать – журнал «Советиш Геймланд» и газету «Биробиджанер штерн». Папа был старейшим в Ленинграде подписчиком БШ (часто вся бандероль на Ленинград, максимум 14 -15 экземпляров, включая один для Хоральной синагоги и один для Публички) приходила к нам домой.

Ни газеты эти, ни, тем более, журналы не выкидывались, папа собрал подшивки за многие годы и хранил их.

Поступать после школы на восточное отделение Университета я не могла – туда просто не брали документы без рекомендации горкома комсомола. Решила идти в Герценовский – его закончили обе мои старшие сестры, подала документы на испанское отделение.

На втором курсе у нас был предмет «История языка». Им почти никто не занимался, а мне было очень интересно. Еврейско-испанский язык сохранил много черт средневекового испанского, я подумала, что это то, что мне нужно – таким образом я совмещу свой интерес к еврейской культуре и к испанскому языку. От папы и из журнала «Советиш Геймланд» я знала, что в Публичке есть книги на этом языке.

Папа познакомил меня со Львом Ефимовичем Вильскером, куратором арабских и еврейских печатных книг в Публичке. Я пару раз ходила домой ко Льву Ефимовичу и его жене Гите Менделевне Глускиной. Помню, он читал мне арабские и еврейские харджи и спрашивал про некоторые слова, а я понимала только эти слова во всем стихе, так как они были на испанском. Л. Е. Вильскер посоветовал мне читать в Публичке Библию на ладино и анализировать ее язык.

Отдел книг на языках стран Азии и Африки находился на Литейном. Первый день был достаточно странным. Я пришла туда, попросила библию на ладино. На меня посмотрели, как на больную. Никто не понимал, что мне надо. Вильскера отправили на пенсию, а ни одного гебраиста там больше не было. Я попросила телефон и прямо из библиотеки позвонила Вильскеру, и он объяснил сотрудникам, где на еврейской расстановке стоят нужные мне книги. Книги мне принесли. Я открыла книгу – и получила второй шок за этот день. Я не могла понять ни одной буквы. Папа научил меня читать квадратный шрифт и ашкеназский курсив. Книги эти были напечатаны шрифтом РАШИ.

Помог тот же Вильскер. Еще когда я была у него дома, он сказал: «Будет трудно, обратись к Темкину».

Я спросила у библиотекаря, кто такой Темкин. Мне показали старичка в читальном зале. Это был, наверно, 1979 год. Тогда еще были живы такие старорежимные старички, которые получили образование «до исторического материализма». Я подошла к старичку, представилась, сказала, что мне его рекомендовал Вильскер, попросила мне помочь. Он очень удивился, но подошел и прочитал. Он ничего не понял, зато я поняла все, составила себе алфавит и стала читать. Это была Библия, напечатанная в 1812 г. в Вене. Я сравнивала ее язык с языком испанской библии 16 века. Занималась этим несколько лет, хотела писать диплом на эту тему. Я специально не употребляла слово «еврейский», а только «сефардский», но все же наша кафедра испанского вдруг опомнилась, и мне посоветовали написать диплом на другую тему. Что я и сделала, институт же надо было заканчивать.

Ну, а потом, через несколько лет, когда я напечатала несколько статей на идиш в «Советиш Геймланд», редакция написала письмо в Публичку, чтобы мне дали возможность работать с сефардскими рукописями. Делала я это в свободное от работы время, без какой-либо научной, библиографической, финансовой помощи, отрывая время от семьи (у меня уже был маленький сын). Мои статьи про рукописи напечатали в «Восточном сборнике», в болгарском Годишнике и в «Сефараде» в Испании.

Первоисточник: news.jeps.ru »