Мы смотрим на процессы, идущие на палестинской улице, через призму своего восприятия, уверенные, что ими постоянно и неизменно движет лишь одно стремление, а все что остается нам – не прогибаться и не уступать. Любое насилие, любое притеснение с нашей стороны заранее оправдано их лютой ненавистью и готовностью нас уничтожить. Мы не видим связи между блокадой и обстрелами, между жертвами Маршей Возвращения и огненными шарами. Так же и сейчас мы не готовы увидеть связь между сотнями раненых на Аль-Аксе и сегодняшней эскалацией.

Многие сейчас говорят, что стремительное масштабное обострение ситуации связано с попытками Нетаниягу помешать формированию коалиции «блока перемен» и чуть ли ни вызвано им искусственно с этой целью. На мой взгляд, это крайне «израилецентричная» позиция, полностью игнорирующая динамику палестинских настроений и определяющих ее факторов. Кризис в отношениях с Газой, разумеется, связан с политикой Нетаниягу, но не с его маневрами в последние дни, а со всем курсом «управления конфликтом» и «сохранения статус-кво», а вернее сказать – игнорированием палестинской проблемы в целом. Политикой, которая скорее всего будет продолжена его преемниками.

Не все, что делает ХАМАС, обусловлено внутренней политикой Израиля, попытками формирования коалиции или катарскими траншами. Прежде всего их необходимо рассматривать в контексте именно палестинских событий.

Внимательно посмотрев на то, что происходит сейчас, можно увидеть, что картина кардинально отличается от всех прочих обострений, происходивших после переворота, который ХАМАС устроил в 2007.

Во-первых, это первый раз, когда ХАМАС реагирует не на что-то, имеющее прямое отношение к Газе, а на вопрос, важный для всех палестинцев – события на Аль-Аксе и выселения из Шейх Джарах. События, взбудоражившие и израильских арабов, и Палестинскую администрацию, и США, и весь арабский мир, включая ОАЭ и Бахрейн.

Во-вторых, ХАМАС впервые предъявляет заведомо нереальные требования – не ослабление блокады или освобождение заключенных, а уход полиции с Храмовой Горы и прекращение политики захвата Восточного Иерусалима. Это очень серьезные заявления, свидетельствующие о том, что ХАМАС выходит на новый уровень – он снова претендует на роль лидера всех палестинцев. Это прежде всего политическое заявление, и адресовано оно не столько Израилю, сколько Палестинской администрации. У ХАМАСа были серьезные шансы снова обойти на выборах ФАТХ, и если не одержать столь же сокрушительную победу, как в 2006, то войти полноправным партнером в правительство национального единства. Именно с предвыборной активностью связана его необычно резкая реакция на события в Иерусалиме. Что же, если выборов не будет, ХАМАС собирается показать палестинцам, что именно он, а не Абу Мазен, которого палестинцы постоянно упрекают в коллаборационизме, является настоящим и влиятельным палестинским лидером, способным если и не победить Израиль или добиться от него существенных уступок, то причинить ему немало беспокойства и заставить изменить привычный уклад жизни.

ХАМАС создает «факты на местности» и «заявляет о присутствии». Если Аббас требует экстренного созыва Совета Безопасности ООН, то ХАМАС прибегает к проверенным средствам, на которые Израиль не может не обратить внимание. Если Аббас сдерживает волны палестинского недовольства и принимает превентивные – в том числе репрессивные — меры во время «Интифады ножей» 2015 и во время Литого Свинца, то ХАМАС действует по отработанному сценарию – не сдерживает недовольство, а присоединяется к нему и возглавляет его.

Заметим в скобках, что в те моменты, когда Израиль соблюдает соглашения и ХАМАС не видит причин для обострения, он с большим или меньшим успехом сдерживает активность салафитских группировок в Газе. Например, в июне 2015 года ХАМАС убил лидера салафитской группировки, подозреваемого в причастности к взрыву в Газе; в отместку группа салафитского джихада, предположительно связанная с ИГИЛ, запустила четыре ракеты по Израилю, две из которых упали внутри Газы, кроме того, группа неизвестных заложила самодельную бомбу возле пирса в Газе. Это была вторая ракетная атака по Израилю за неделю. В обоих случаях ХАМАС арестовал участников и сообщил о своей непричастности к атакам, а Израиль ответил несколькими обстрелами, в том числе по объектам ХАМАСа (Натан Тралл, «Единственный язык, который они понимают», стр. 171).

В феврале 2016 глава Израильской военной разведки генерал Герцель Галеви доложил на заседании Кнессета, что ХАМАС «сдерживал» другие военизированные группировки в Газе, «прилагал усилия к тому, чтобы предупредить ракетные обстрелы» и «делал все возможное для предотвращения эскалации».  Он же подчеркивал, что без улучшения экономической ситуации Газа останется взрывоопасной.

Успех этого сдерживания напрямую зависит от политики Израиля. Как сказал один из лидеров ХАМАС в июле 2015: «Кто угодно, недовольный своей группой или фракцией, может выразить свое несогласие, выпустив ракету по Израилю. Мы пытаемся делать все возможное, чтобы это остановить, но боевики все время спрашивают, почему они должны сдерживаться, если блокада все еще продолжается».

Все эти годы, когда Палестинская администрация во главе с Абу Мазеном отказывалась от пути насилия и действовала на дипломатическом поле, не произвели на Израиль никакого впечатления.

Несмотря на упорную и успешную борьбу Палестинской администрации с террором, которую постоянно отмечают руководители армии и ШАБАК, несмотря на самый спокойный период в истории Израиля, в Абу Мазене не увидели партнера, а спокойствие приписывали исключительно мудрой политике Нетаниягу. После прихода к власти администрации Нетаниягу, за исключением имитации переговоров в 2014, мирный процесс не только заглох, но и стал чуть ли ни бранным словом. Говорить о мирном процессе стало дурным тоном, faux pas. Одно упоминание о нем стало восприниматься как жуткая неловкость. Какой-такой мирный процесс? Мы же «управляем конфликтом», мы «иссушиваем надежду».

Все эти годы непрекращающегося строительства на территориях и сноса палестинских домов в самом деле постепенно лишили палестинцев надежды на возможность мирного урегулирования. Что происходит, когда чего-то не удается достичь по-хорошему? Что происходит, когда теряют надежду?

Годы Нетаниягу-Трампа стали сокрушительными. Палестинцы достигли точки кипения. Взрыва можно было ожидать в любой момент и по любому поводу.

Год назад, после публикации плана Трампа, поддержка вооруженного сопротивления среди палестинцев Западного Берега и Газы достигла рекордной отметки в 64% — это самый высокий уровень со времен Второй интифады. Вопреки популярному мнению о том, что палестинцы понимают только силу, уровень поддержки вооруженного сопротивления падает каждый раз после уступок Израиля – так было, например, после того, как убрали магнометры (металлоискатели) на Храмовой Горе – и соответственно растет, когда палестинцы теряют надежду добиться улучшения ситуации ненасильственным путем.  Сейчас все сошлось в одной точке – отмена выборов в автономии, убившая надежды на перемены, волнения из-за выселения из Шейх Джарах, из-за закрытия площади у Шхемских ворот, из-за кровопролитий в Аль-Аксе в конце Рамадана отозвались в среде израильских арабов, в последнее время утративших интерес к палестинской теме.

Все разочарование, все утраченные надежды на урегулирование и независимость вызвали мощнейший толчок, на который и среагировал ХАМАС. Эта надпись уже была на стене. Бесчисленные предупреждения о том, что отказ от мирных переговоров и унижение Аббаса подпитывают радикальные настроения и усиливают радикальные группировки, начинают сбываться на наших глазах. И неважно, сколько времени в этот раз продлятся обстрелы и на каких условиях будет заключено очередное соглашение о прекращении огня – ХАМАС сделал мощное политическое заявление о претензии на лидерство, и это не пройдет незамеченным.

Среди израильского общества палестинцы, и особенно ХАМАС, представляются воплощением абсолютного иррационально зла, подчиненного одной идее – уничтожению Израиля. Из-за того, что у абсолютного зла не может быть ни логики, ни здравого смысла, ни иных интересов мы не видим ни внутренней логики действий, ни динамики, ни причинно-следственных связей. Мы смотрим на процессы, идущие на палестинской улице, через призму своего восприятия, уверенные, что ими постоянно и неизменно движет лишь одно стремление, а все что остается нам – не прогибаться и не уступать.

Любое насилие, любое притеснение с нашей стороны заранее оправдано их лютой ненавистью и готовностью нас уничтожить. Мы не видим связи между блокадой и обстрелами, между жертвами Маршей Возвращения и огненными шарами. Так же и сейчас мы не готовы увидеть связь между сотнями раненых на Аль-Аксе и сегодняшней эскалацией. Мы, как общество, подталкиваем подверженное популизму политическое руководство на самые радикальные меры, а потом пожинаем плоды.

И это при том, что даже в оборонной доктрине Израиля говорится о необходимости стремления к миру и к урегулированию как к основе и залогу безопасности. Можно процитировать бригадного генерала Дрора Шалома, который в октябре 2020, перед уходом с поста главы исследовательского отдела военной разведки ЦАХАЛ, сказал в интервью «Едиот Ахаронот»: «Палестинская проблема лежит у нашего порога как тикающая бомба. Это произойдет не завтра утром. Но это может случиться, когда уйдет Аббас, и мы не можем это игнорировать. Они сталкиваются с серьезными трудностями в экономической, гражданской и управленческой сферах
Усиление Палестинской администрации – в интересах безопасности Израиля
Мы не должны думать, что арабы внезапно забудут о палестинской проблеме. Палестинская проблема – это наименьший общий знаменатель всего арабского мира, и в конце концов эти соглашения о нормализации [с ОАЭ, Бахрейном и Суданом] были подписаны благодаря тому, что была отложена аннексия.»

Так ли нам важно понимать, что именно сейчас происходит? Ведь от этого не зависит наша реакция. Можно, конечно, сказать, что носорог плохо видит, но при его весе это не имеет значения — несмотря на то, что оккупация и неразрешенный конфликт являются тяжким бременем для нашей армии и сил безопасности, у нас безусловно достаточно ресурсов для того, чтобы справиться с любой палестинской угрозой. Но ценой такого высокомерного легкомыслия становятся человеческие жизни и спокойствие. Без разрешения палестинской проблемы, без мирного договора мы обречены жить от эскалации до эскалации. Возможно, еще не слишком поздно. Пока что можно сказать только одно – без отказа от стратегии «управления конфликтом», без возобновления мирного процесса ситуация будет только ухудшаться. Израилю уже приходилось расплачиваться за нежелание видеть альтернативу.

Первоисточник: relevantinfo.co.il »