Единственное, чего никогда не было у этой страны, это возможности жить спокойно. И если есть какая-то дерзкая мечта, на осуществление которой не жалко сил, — это дать этой стране такую возможность. Именно тогда можно будет сказать, что сказка действительно стала былью. Если вы не смеете об этом даже мечтать, какую жизнь вы готовите своим детям? И каковы гарантии, что их жизнь будет хотя бы не хуже нашей?

На торжестве по поводу 70-летия Израиля Биньямин Нетаниягу несколько раз повторил  «мы — держава». Признаюсь, эти слова сначала меня покоробили. Трудно забыть, какую маленькую территорию занимает наше государство, такое громкое слово ему как бы не к лицу. Но потом я поняла, что он прав. Прожив в Израиле почти 30 лет, я вижу, как он изменился, насколько сильнее и самостоятельнее он стал. И хотя у нас много болезненных проблем, существует некий общий уровень благополучия, создающий впечатление нормальной жизни. Наверное поэтому многие люди могут позволить себе сторониться политики и жить своими личными интересами. Не думаю, что такое было возможно еще в недалеком прошлом.

Израиль создавался в очень неблагоприятных обстоятельствах. То, что он выжил и выстоял – это чудо, но теперь он просто есть, его существование больше не стоит под вопросом. Прошли времена, когда евреев можно было сбросить в море. Теоретически, это по-прежнему возможно, но цена, которую придется за это заплатить, будет слишком высока. На Ближнем Востоке к Израилю привыкли и даже начали находить некоторые плюсы в его существовании. Это новое состояние, которое нам трудно до конца осознать, потому что есть Хамас и Хизбалла, и то одна, то другая чрезвычайная ситуация — в центре нашего внимания. Но эти проблемы больше не решаются с позиции Давида, а, скорее, с позиции Голиафа.

Поэтому пора что-то менять в голове, пора начинать мыслить державно. Израиль больше не является страной, которая должна отчаянно сражаться за свое существование. Мы держава. Несмотря на по-прежнему существующие внешние угрозы, нам больше никто не наступает на пятки. Хватит отстреливаться. И прежде всего, следовало бы, на мой взгляд, задуматься о том, какой страной мы хотим быть, потому что это совершенно неясно. Отцы-основатели знали, какое государство они хотят построить, пускай их мечты сейчас кажутся «старомодными». Но сейчас вообще нет четкого ответа на этот вопрос. Вернее, ответов несколько. Лебедь, рак и щука тянут нас в разные стороны. Чем это чревато – ответ известен. У вас не возникало в последнее время ощущения, что мы застряли в каком-то дне сурка?

Мне приходит на ум только одно государство, которое, подобно Израилю, было когда-то основано на неких принципах, — и это США. Секрет его успеха не только в величине и богатстве, но и в этих определенных задекларированных принципах, которые послужили его процветанию и самобытности, о которой даже как-то странно говорить, так как США превратились в культурного гегемона.

У Израиля тоже была своя Декларация Независимости, однако сейчас мы не относимся к ней с таким пиететом, как американцы к своей. Тем не менее, именно с этой декларацией Израиль добился своих выдающихся достижений. Возможно, она также является залогом наших успехов, и ее принципами не следует пренебрегать.

Израиль никогда не задумывался как религиозный проект. Более того, для многих течений иудаизма его создание и существование являются грехом, так как только Машиах имеет право собрать всех евреев вместе на Святой земле.  Израиль задумывался как проект национальный и светский, уважительно относящийся к религии. И хотя еврейство по умолчанию рассматривается как вероисповедание, никто не ощущает свое еврейство как национальность лучше нас, «инвалидов 5-й графы», выходцев из бывшего СССР. Когда мы ехали сюда, кто-то из нас хотел свободно жить по законам иудаизма, что в бывшем СССР, мягко говоря, не поощрялось, но кто-то вовсе нет. Я думаю, значительная часть тех, кто относится ко второй группе, так или иначе пережила некий кризис, связанный с «недостаточной еврейскостью», но большинство из них все же решило оставить все как есть. Религиозная вера требует искренности. Ее отсутствие не делает тебя хуже. Как хорошо сказал Г.-Х.Андерсен: «Думающий атеист, живущий по совести, сам не понимает, насколько он близок к Богу. Потому что творит добро, не ожидая награды, в отличие от верующих лицемеров». И как национальный дом, Израиль должен найти место для таких как мы, ведь мы ехали сюда именно «домой», а не в исправительный лагерь.

Эта дилемма национального и религиозного является причиной многих сегодняшних проблем. Как светский и национальный проект Израиль имеет в качестве юридической основы своего существования соответствующую резолюцию ООН. Мы не ведем здесь джихад во имя восстановления халифата и не участвуем в крестовом походе за Святую землю. Несмотря на то, что идея создания национального дома для евреев осуществилась на земле Израиля, с которой нас связывает религиозная мифология, потому что только этот клочок земли оказался способен подвигнуть людей на подвиг строительства нового государства, мы не имеем законного права претендовать на всю территорию мифологического Великого Израиля.

Евреи приехали сюда не на пустое место. Создание нашего национального дома имело очень болезненные последствия для тех, кто проживал на этой территории. И только чрезвычайные обстоятельства, связанные с войной и Катастрофой, оправдывают, мягко говоря, бесцеремонность, проявленную по отношению к ним. Посттравма Катастрофы, погромов, дискриминации и неприкаянности, как любая посттравма, преследует наше коллективное сознание. Но если мы хотим нормально жить в своем государстве, нам следует постараться от нее излечиться. Это не значит забыть и не чтить память тех, кто был замучен.

Нынешний политический кризис возник  не только потому, что наш нынешний премьер боится оказаться в тюрьме. Он связан с жизненно важным выбором, который стоит сейчас перед страной. Все последние годы Нетаниягу занимался тем, что всеми силами старался избежать этого выбора и сохранить статус-кво.

Но это невозможно делать до бесконечности. Помимо политической воли есть общественные процессы, которыми не всегда можно управлять. И любое действие, даже направленное на замораживание ситуации, имеет свою цену. И выбор этот таков: быть ли Израилю страной закона или страной джихада. В последнее время пространство для маневра у Нетаниягу начало все более сокращаться. Становится ясно, что «Великий Израиль» идет в одном комплекте с государством галахи, что неприемлемо для все еще большей половины израильтян. Но и отказ от мечты о Великом Израиле тоже является болезненным для многих. Мне кажется, внезапное осознание этой проблемы стало причиной неожиданного поведения Авигдора Либермана после выборов.

Эта проблема не рассосется сама собой. Напротив, динамика последних лет показывает, что положение может стать только хуже. Несомненно, что для каждого человека его мечты имеют очень большую ценность. Но когда речь идет о государстве, следует думать прежде всего о его благополучии. С одной стороны, большинство из нас просто хочет нормально жить, а отнюдь не жертвовать своей жизнью за идею и в своих политических выборах руководствуется желанием сохранить эту «нормальную» жизнь, к которой мы пришли, иногда предпочитая при этом «знакомое зло» неизвестности. С другой стороны, где-то в подсознании сидит победительное «им тирцу ейн зо агада»(«Если захотите, то это – не сказка» (Т. Герцль),  и нам кажется, что стоит только захотеть посильнее – и способ достичь этого найдётся. Можно назвать это отголосками эйфории 67-го года. Это очень опасно. Отцы-основатели, которым удалось все-таки поставить на ноги это государство, умели ограничивать свои притязания. Территория, изначально выделенная Израилю ООН, была очень мала, но они согласились принять что дают. Потому что главное – это реалистичность притязаний, а не их размах. Палестинцы же, напротив, не согласились тогда принять что дают, и теперь об этом сожалеют.

Единственное, чего никогда не было у этой страны, это возможности жить спокойно. И если есть какая-то дерзкая мечта, на осуществление которой не жалко сил, — это дать этой стране такую возможность. Именно тогда можно будет сказать, что сказка действительно стала былью. Если вы не смеете об этом даже мечтать, какую жизнь вы готовите своим детям? И каковы гарантии, что их жизнь будет хотя бы не хуже нашей?

Сейчас модно записывать в левые самых неожиданных персонажей. Определение «левые» давно приобрело коннотацию «враги народа», на происки которых, как известно, можно все списать. К чему это приводит — хорошо известно. Напомню, критерий деления на левых и правых в Израиле отличается от принятого во всем мире и прежде всего связан с отношением к палестинской проблеме. Есть некоторая корреляция с идеями социализма, но она не является определяющей. Кстати, остаточные проявления социализма все мы очень любим и не хотим от них отказываться. Это и дешевая медицина, и социальное обеспечение, и относительно дешевое образование, — все те вещи, которые дают некоторую уверенность в завтрашнем дне. В нашумевшем когда-то документальном фильме «Серебряный поднос» рассказывается в частности и о том, что приватизацию госпредприятий когда-то начал Ицхак Рабин, подорвав таким образом электоральную базу своей партии, но принем этим большую пользу для экономики. Так что Нетаниягу в этом отношении является всего лишь его продолжателем.

Можно сказать, что правые у нас дерзко мечтают, что силой оружия смогут удержать максимум территории, а левые дерзко мечтают, что когда-нибудь Израилю не придется больше воевать, и он станет нормальным «взрослым» государством. В этом суть «левизны» – в надежде на лучшее будущее для наших детей. Как видите, ничего «подлого» в этом нет.

Все мы любим свою страну, просто иногда наши мнения о том, что нужно для ее блага, расходятся. Основные линии расхождения пролегают по двум вопросам: урегулирование с палестинцами или навязывание им своей воли – и современное демократическое государство или государство, живущее по религиозным законам.

Обе эти дилеммы настолько эмоционально нагружены и являются настолько судьбоносными, что почти никогда не удается обсуждать их с холодной головой. Если вторая дилемма проста для понимания и предполагает всего два варианта решения, то первая очень сложна и предполагает широкий спектр решений, который подробно и с совершенно холодной головой изложен здесь.  Эта статья очень хорошо объясняет, почему Нетаниягу так виртуозно уже много лет пытается балансировать в точке, называемой статус-кво. Это очень соблазнительно, потому что сохраняет и волков, и овец, но в результате мы имеем бесконечный «день сурка», когда во имя сохранения баланса ни одна проблема, связанная с безопасностью, по-настоящему не решается. Много лет страна живет в отчасти искусственно созданном режиме «нам бы еще день простоять и ночь продержаться». Но жизнь не стоит на месте, и кое-что все-таки меняется, как ни старайся остановить мгновение, направление этих изменений становится понятным только оглядываясь назад. И картина вырисовывается неутешительная.

Мы находимся в ситуации цугцванга. Мечты о захвате всей Палестины, подвешенные, как морковка перед мордой осла, перед мысленным взором особо радикально настроенных израильских граждан, эти мечты на практике не осуществимы (последствия описаны в статье по ссылке).  Некоторое время их можно использовать в качестве морковки, но любой следующий ход в этом направлении только ухудшит позицию. В то же время поощрение поселенческой идеологии приводит к ползучей харедизации страны, потому что только религиозными упованиями можно объяснить захваты новых территорий, которые на данном этапе не дают Израилю никакого стратегического преимущества, а только головную боль. То есть две основные дилеммы взаимосвязаны, а безопасность можно обеспечить и без поселений на территориях.  Мы подошли к некой черте, перейдя которую рискуем разрушить себя сами, без посторонней помощи, если не поставим четкие рамки тем группам населения, которые мечтают о государстве галахи, потому что держится эта страна вовсе не на них и не их молитвами, как им хотелось бы это представить.

В еврейском национальном доме должно быть место для евреев всех мастей и взглядов, иначе это не национальный дом, но свобода одной группы заканчивается там, где начинается нос другой. Как найти это равновесие – отдельный вопрос, но найти его необходимо. Израиль задумывался как государство всех евреев, даже тех, которые в нем не живут, но имеют право на возвращение. В таком качестве он теряет всякий смысл, если, например, американское еврейство перестанет ощущать его страной, в которой оно могло бы жить, не только в силу политических, но и религиозных разногласий. Нам нужен национальный дом с достаточным перевесом еврейского населения и равными правами для меньшинств в духе прогрессивной демократической государственности Западного мира. Потому что только в такой стране будет место для всех. Именно об этом нам следовало бы подумать в первую очередь, и если мы не хотим, чтобы мечта о Великом Израиле разрушила реальный Израиль изнутри, желательно развеять этот морок как можно скорее. Безопасность – это насущно, но мессианство – это опасное излишество. Если мессии суждено прийти – он придет, и не нужно подменять его собой.

Поэтому у нас нет выбора, кроме урегулирования отношений с палестинцами, и откладывать его в долгий ящик рискованно, потому что завтра условия могут стать хуже, чем сегодня. Сегодня они достаточно хороши. Даже Шарон, один из самых одиозных и легендарных персонажей израильской истории, без личного вклада которого мы с вами, возможно, здесь бы не сидели, в 2003 году сказал: «Я считаю важным для Израиля достичь урегулирования. Я также считаю, что идея, что можно продолжать удерживать три с половиной миллиона под оккупацией, это плохая идея, как для Израиля, как для палестинцев, так и для экономики Израиля».

Современные радетели «настоящей правизны» уже умудрились записать в левые и его. Это абсурд. В отличие от сегодняшних сытых лидеров этот человек строил страну собственными руками и ответственно относился к ее судьбе. Нельзя сказать, что наши отцы-основатели никогда не ошибались и всегда наперед знали что делать, но, испытав ситуацию на прочность, они со временем «пристреливались» и начинали видеть вещи более реалистично.

Воспоминания о терактах 90-х годов отпугивают многих от идеи мирного договора. Но если так было в 90х, это не значит, что теракты повторятся, если попробовать двигаться в этом направлении сейчас. С тех пор у палестинской администрации появились механизмы сдерживания радикальных элементов, и она делом доказала свое желание сотрудничать. Чрезвычайно важно, что «с той стороны» у нас есть такой союзник, потому что только своими силами нам было бы трудно обеспечить тот уровень безопасности, который есть сейчас. Однако весьма несправедливым образом эти заслуги палестинской администрации не находятся в фокусе общественного внимания. В нашем дискурсе стакан всегда наполовину пуст, а не наполовину полон. Но реалистично ли ожидать, что при нынешнем положении дел мы получим безупречно полный стакан? Думаю, никто из нас не хотел бы оказаться на месте палестинцев и жить в тех условиях, в которые они поставлены, без каких-либо гарантированных перспектив улучшения в будущем. Ни от кого нельзя ожидать, что он будет доволен таким положением. Если мы хотим стабильности и мира, в наших интересах разрешить эту противоестественную ситуацию и не кормить себя сказками, что каким-то сверхъестественным образом она разрешится сама собой. Наоборот, если этого не делать, есть больше шансов, что отчаявшиеся люди пойдут по пути ХАМАСа, успешность стратегии которого Израиль сам подтверждает бесконечными подачками.

Если у нашего будущего премьера достанет решимости пойти по пути переговоров, то половина работы за него уже сделана. Существует подробный черновик договора, устраивающего обе стороны, достигнутого на переговорах, проведенных на самом высшем уровне, хоть и неофициально.

Этот черновик был разработан в рамках «Женевской инициативы» в 2003 году. В сущности, это эксперимент, попытка проверить, можем ли мы в принципе договориться. Разумеется, условия этого чернового договора не могут удовлетворить всех и каждого, так как обе стороны в своих притязаниях давно витают в облаках, но он обозначает линию золотой середины. Договор – это компромисс. Ничего нового в этом черновике нет. Собственно говоря, он является конкретизацией Дорожной карты. Его преимущество состоит в подробном изложении деталей. Существование этого черновика опровергает известное утверждение об отсутствии партнера, но, если вы даже никогда не слышали о «Женевской инициативе» и не читали этот черновик, это лишь подтверждает тезис, что сокрытие информации – это оружие. Разумеется, с 2003 года прошло много времени, и достигнутые соглашения требуют корректировки, но заложенные в ним принципы прошли самую строгую проверку команды израильских специалистов разных профилей и могут без опасений быть взятыми за основу договора реального.

Этот черновик предлагает приемлемое решение (содержащее 4 варианта) даже самого болезненного и пугающего вопроса – проблемы палестинских беженцев. И в этом решении нет ничего угрожающего безопасности страны. Забегая вперед, подчеркну: на территорию Израиля предлагают позволить вернуться символическому количеству палестинцев, тех, которых Израиль согласится принять, после соответствующих проверок, и это совсем не то количество, которое может изменить демографическую ситуацию и которое будет трудно абсорбировать.

«Женевскую инициативу» кто только не ругал, и тот же Ариэль Шарон высказался по ее поводу так: «Только правительство может осуществлять какие-либо действия, предлагать политические пути решения и подписывать соглашения».  Это безусловно так. Ее ценность заключается в том, что она продемонстрировала принципиальную возможность договора, обеспечивающего Израилю реализацию важнейших устремлений:

Конец конфликта.

Конец всем претензиям.

Признание нашего права на наше государство.

Окончательные границы.

Решение проблемы беженцев.

Районы компактного расположения поселений и большинство поселенцев присоединяются к Израилю.

Признание Иерусалима столицей Израиля, находящейся под нашим суверенитетом, включая еврейские кварталы Восточного Иерусалима.

Демилитаризированное палестинское государство, не имеющее армии.

Безусловные (и конкретные) палестинские обязательства по войне с террором и подстрекательством.

Система международного контроля за выполнением взятых обязательств.

По многим параметрам это пилотное соглашение лучше других, которые когда-либо обсуждались. Единственное, чем придется поступиться – это претензиями на расширение территории.

Этот же черновик может послужить основой для договора о конфедерации. У такого варианта тоже есть свои преимущества для обеих сторон. Единственное, чего мы не можем себе позволить – это сохранить состояние неопределенности еще на долгие годы. Из всех возможных опасностей – это наихудшая.

Несмотря на все трудности и проблемы, Израиль – это страна с высоким уровнем счастья. Казалось бы, это парадокс, но это так. Видимо, что-то очень правильное было заложено в этом проекте с самого начала, в том числе, в Декларации Независимости, которую до сего момента мы старались соблюдать. Мы можем по праву гордиться страной, даже когда мы ее ругаем. Это страна, в которую можно влюбиться. Очень хочется сохранить ее неповторимую индивидуальность. Это, на мой взгляд, самый важный статус-кво.

*Мнения авторов могут не совпадать с позицией редакции

Первоисточник: relevantinfo.co.il »