Показательные новшества в избирательной системе, амнистия политзаключенных и ложная информация о смерти Гульнары Каримовой, знаменитой дочери экс-лидера Узбекистана. На фоне этих событий впервые за четверть века узбекский народ избрал нового президента. 

По предварительным результатам выборов, следующим хозяином Аксарая станет Шавкат Мерзиеев,  приемник Ислама Каримова. Однако предсказуемость результатов выборов не спасает страну от непредсказуемых и болезненных реформ, считают эксперты.

Неожиданная кончина бессменного лидера ключевой и в такой же степени изолированной страны Центральной Азии поставила его приемника перед большими проблемами — как политическими, так и экономическими. Таким мнением в интервью RFI поделился узбекский политолог Камолиддин Раббимов. Несмотря на то, что новоизбранный президент, бывший премьер-министр, был одним из основоположников нынешней системы, отныне Мирзиеев может стать главным реформатором страны, говорит политолог. По мнению Камолиддина Раббимова, основные изменения — экономические — произойдут уже в ближайшее время и будут длиться больше пяти лет.

Камолиддин Раббимов:  «Я ожидаю, что в ближайшие полтора-два года будут очень болезненные денежные реформы, девальвация узбекского сума. Сейчас государство через принудительные механизмы обеспечивает стоимость доллара в районе 6–7 тыс. сумов. Если будет девальвация, я думаю, как минимум, будет 10 тысяч. Узбекский сум может ослабеть на 30–40%. Но без этого обеспечить конвертируемость сума просто не получится. Впереди очень болезненные, но необходимые безальтернативные реформы».

«У Шавката Мирзиеева нет особого желания принимать тяжелое наследие Ислама Каримова», — говорит узбекский политолог. Однако ждать больших перемен в политическом режиме Узбекистана вряд ли стоит. Осознанные реформы Мирзиеева, скорее всего, до демократизации узбекское общество не доведут, отмечает Камолиддин Раббимов.

Камолиддин Раббимов: «Дальнейшие политические реформы будут: освобождение политзаключенных и разные инициативы, направленные на учет общественного мнения. Таких инициатив будет много. Но цель таких инициатив, проектов, я думаю, — обеспечение живучести политической системы. Постепенная трансформация политической системы от жесткого авторитаризма к умеренному или более-менее мягкому авторитаризму будет. Но не демонтаж самой системы авторитаризма и переход к подлинной демократии».

Противоположного мнения придерживаются казахстанские эксперты. Политолог Айдос Сарым считает, что реформаторский настрой и инновации, продемонстрированные новой властью во время выборов, «не меняют ни сути, ни содержания» самого процесса смены власти. Реформы же, как говорит казахстанский политолог, связывать с личностью Мирзиеева слишком рано.

Айдос Сарым: «Каждый президент, особенно президент, который не имел той легенды, которая была у Ислама Каримова, на выборы должен был идти с каким-то примитивным багажом. Внушить какие-то ожидания, какой-то оптимизм. Какие-то шаги, наверно, предусматривались самой логикой системы: потому что бороться с коррупцией — необходимо, валютный рынок регулировать — необходимо. Это все из нужд самого режима и самой страны происходило. Связывать эти шаги непосредственно с какими-то выборами или с какими-то серьезными реформами — очень сложно».

По словам же Досыма Сатпаева, политолога из Казахстана, отличия нынешних выборов от предыдущих, которые были в эпоху тоталитарного режима Каримова, объясняются лишь попыткой создания нового имиджа для Шавката Мирзиеева.

Досым Сатпаев: «В отличие от Ислама Каримова Шавкат Мирзиеев хочет проводить более гибкую внешнюю политику, а для этого ему необходимо в том числе и иметь более-менее партнерские отношения с западными странами: с Европейским Союзом, с США. В этом плане, я думаю, что все вот эти политические хитрости избирательной кампании, которые сейчас демонстрируют, подавая это как некие либеральные инициативы, они все-таки в первую очередь имеют имиджевый, рекламный характер».

Что касается экономических реформ, по мнению Досыма Сатпаева, новая узбекская власть будет «наращивать мышцы» среднего класса. В этом случае «внутренний экономический потенциал Узбекистана, в отличие от политики, дает определенные надежды», говорит политолог. Однако тут же отмечает, что это «палка о двух концах».

Досым Сатпаев: «Потому что появление малого и среднего бизнеса в стране, появление будущего среднего класса — это очень серьезная проблема для любого авторитарного общества. Потому что средний класс обычно является одним из политически независимых игроков этой системы. Средний класс финансово независим от государства, он имеет высокое образование, имеет требования к политической системе».

В целом же опрошенные эксперты сходятся в одном: нынешнюю победу Шавката Мирзиееева воспринимать как итоговую точку в межклановой борьбе за власть в Узбекистане вряд ли стоит.

Досым Сатпаев: «Сегодняшняя победа Мирзеева — это результат компромисса между некоторыми влиятельными группами внутри узбекской элиты. Он — компромиссная фигура. Опять же, здесь есть несколько вариантов развития ситуации. Либо основные игроки, с которыми он заключил соглашение, будут его контролировать и мешать реализовывать те или иные программы. Либо, второй вариант — это туркменский. После прихода к власти Гурбангулы Бердымухаммедов в течение некоторого времени начал освобождаться от тех представителей туркменской элиты, которые также поддержали его приход к власти. Сейчас он остался один на олимпе власти. Я думаю, что в Узбекистане туркменский сценарий возможен».

По мнению экспертов, на фоне выборов не стоит забывать и про продолжение истории с «ликвидацией» Гульнары Каримовой. Как говорит узбекский политолог Камолиддин Раббимов, «в слухах о смерти дочери Ислама Каримова была заинтересована сама Гульнара, которая будет продолжать оказывать давление на новую власть, чтобы вернуть свои позиции и активы». Пока в Узбекистане продолжается борьба за сферы влияния и личные интересы игроков политического поля, международные эксперты, в частности, наблюдатели ОБСЕ, отмечают необходимость всеобъемлющих реформ в Узбекистане.

Первоисточник: ru.rfi.fr »