всегда когда начинаешь брить голову она кажется огромная как земной шар 
Саша Галицкий, художник, запись в Живом Журнале от 9.02.08 http://iguanart.livejournal.com

«Заметки на полях» – так называется выставка в необычном формате, которая продлится в галерее школы «Басис» до конца февраля.

Сайт школы www.basis.org.il

Часы работы выставки: с воскресенья по среду с 10.00 до 15.00. в четверг - с 10.00 до 14.00, в пятницу и субботу надо позвонить заранее и договориться о визите по телефону 09-8663190.

Напомню, что школа «Басис» была создана в начале 1990-х годов скульптором из Литвы Давидом Зунделовичем и преподают в ней в основном русскоязычные художники и скульпторы: Лео Рэй, Олег Гавризон, Петр Штивельман, Александр Галицкий, Марк Гуревич, Василий Раз и другие. 

«...вот стоит Саша Галицкий - ждет меня у входа в школу - вот висят рисунки Саши - ждут когда я их увижу - а как увижу - то не забуду и вернусь - и посмотрю еще раз - и рассмотрю - и переверну и подышу на них - и пролистаю снова его дневник - и захочу их рассматривать каждый день - и видеть еще - и листать - и забрать собой - и посмотреть на экране - ведь это дневник - рисованный дневник того, что важно нам всем – это поиски формата времени...»

Так сумбурно-стихотворно-нерифмованно изложила я сама себе и компьютеру (листу бумаги) свои впечатления, вздохи, восторги и комплименты, предназначенные художнику Саше Галицкому, выставка которого проходит в галерее школы скульптуры «Басис» в приморском поселке Бейт-Янай около Михморета. В «Басисе» Саша преподает деревянную скульптуру и компьютерную программу «фотошоп», с будущего учебного года начнет преподавать и рисунок. Саша - скульптор, график, дизайнер, художник. Закончил в свое время скульптурное отделение Московского Художественно-Промышленного училища им. М. И. Калинина по специальности «Художественная обработка дерева, камня и кости» и художественно-графическое отделение пединститута им. Ленина. На протяжении многих лет занимался графическим дизайном. Автор дизайна официального сайта знаменитого клоуна Славы Полунина. В 1990 году приехал с семьей в Израиль. Преподавал в мастерских графики академии художеств в Иерусалиме - "Бецалель", 15 лет был арт-директором Центра Учебных Технологий Израиля в Тель-Авиве, организовал детскую и взрослую художественную студию "IguanArtStudio" (www.iguan.co.il) в Ход ха-Шароне. С 2000 года занимается обучением пожилых людей резьбе по дереву в студиях, созданных по его инициативе при домах престарелых.

Это официально, а теперь живым словом: Саша Галицкий много лет начальствовал, возглавлял дизайнерский отдел в Центре технологии образования в Рамат-Авиве, преподавал в «Бецалеле» - и вот надоело, ушел, отдав свой кусок пирога и стал, как сам говорит, «художником-передвижником». 

- Что это значит?

- Значит, что я теперь не жду, когда придут в мою студию, а сам еду к людям. Я художник-передвижник, в машине у меня сложено все оборудование, я приезжаю к людям и говорю - вот он я! Я вспомнил, что я скульптор, купил инструменты для резьбы по дереву, загрузил все в автомобиль и езжу по домам престарелых, учу стариков работе с деревом. Средний возраст моих ста учеников - 80 плюс. Когда я работал начальником отдела, то приобрел немало знаний в психологии и науке общения - и мне это очень пригодилось в работе со стариками - очень тяжелой и очень интересной.

- Почему такие резкие перемены – результат поиска своего формата в жизни?

- Почему я все бросил, сменил хай-тек на богадельни, пусть и богатые, и расстался с визитной карточкой, на которой было отпечатано «менеджер»? Потому, что я искал свободу. Мне надоело сидеть в пирамиде, принимать и увольнять людей, заседать, зависеть от начальства и самому быть начальником. Но именно благодаря длинным заседаниям и возник мой рисованный дневник, выставленный в «Басисе». Сначала я честно все записывал в блокнот, потом стал в нем тихонько черкать, играть, рисовать. Потом стал брать с собой на заседания блокнот большого формата, делал черно-белые рисунки, а затем все это оформилось в некий формат – в дневник цветных рисунков, которые и представлены на этой выставке. Когда я перестал играть в начальника, то блокноты остались и я стал вести дневник осознанно, рисовать книгу в хронологическом порядке, день за днем. Причем изначально в антивыставочной форме – рисунки-то были с двух сторон, сделаны с некой воинственной позиции «это только мое, никому ничего не покажу». Шел процесс осмысления, поисков внутренней и внешней свободы, я вернулся к любованию рисунком. 

- Конечный результат был менее важен, чем процесс?

- Именно так. Мне стало важно переживание, возможность заново пережить день, отрезок времени. Когда рисуешь снова переживаешь события, которые изображаешь. Свобода же вытекает в свободное обращение с цветом – краска переходит на обратную сторону тетрадки. На таком листе уже не страшно рисовать, в пятне проявляется гримаса, лицо, а в рисунке вспоминается все, что произошло за день, и из движения пятен, безо всякого сценария выглядывает рисунок. Но года полтора назад у меня начался процесс отторжения от своих работ. 

- Процесс накопления закончился?

- Да, я захотел свои рисунки отдать, продать, показать. В результате они выставлены на персональной выставке в «Басисе» и одновременно на коллективной экспозиции в галерее в деревне художников в Эйн-Ход. 

- Как тебе удалось показать зрителям дневник – ведь ты рисовал на обеих сторонах листа?

- Довольно просто: сделали качественные цветные копии, увеличили их и развесили по стенам. На выставке представлены страницы двух дневников, точнее полутора – второй еще не закончен, за период 2005-2007 годов. Многие вещи сделаны в тяжелом настроении. Сами дневники лежат здесь же в открытых витринах: вынимайте, листайте, секретов нет. Наоборот – желание быть услышанным, понятым. 

Идеи, желания, размышления, эмоции, переживания – слой за слоем набегают друг на друга и теснятся на рисунках Саши Галицкого, на страницах его дневника - дневника человека-улитки, закрученного в спираль времени. В своем времени он рисует, рисует и рисует, делает заметки на полях жизни.

«Основное занятие в жизни – рисование на ее полях. В остальное время рисует прямо по тексту» - так написал про Сашу Галицкого Леонид Песок, писатель и философ, автор текста изданной в Израиле книги «Бумажный клоун» с рисунками Саши Галицкого. В книге текст неотделим от рисунков, от мировоззрения авторов. Леонид Песок – автор скетчей Славы Полунина, Саша Галицкий – дизайнер официального полунинского сайта. 

- Почему ты издал книжку про клоунов?

- Все - клоунада. Жизнь, смерть, любовь и гонорар. Меня всегда привлекал Полунин с его искренностью, мне близки по духи «Митьки» с их «льзя» и «нельзя», Хармс с его открытостью и честностью – «вот он я, стою голый у окна». Сейчас благодаря Интернету я пытаюсь вернуться в русское, точнее в пост-советское искусство – в нынешней России много наследников «митьковского» духа. 

- В книге «Бумажный клоун» написано так: «Представим, что клоунада перешла со сцены на белый лист бумаги и можно говорить и делать все, что вздумается, цитировать кого угодно, лишь бы не разбежалась аудитория, теперь уже не зрителей, читателей». Ты же ищешь одновременно и читателей и зрителей рисованного дневника.

- Мне повезло найти свой формат. Кстати, книжка кончается так: «Да и зачем слова, которыми не передать, что нарисовано?». 

Саша сам себя называет художником-передвижником. И не только из-за того, что все время ездит по домам престарелых и учит 80-летних резьбе по кости. Ведь и выставка его изначально помещалась в двух блокнотах, куда была зарисована хронология событий жизни. Рисованную жизнь можно вынуть из витрины, передать из рук в руки, стать соглядатаем и соучастником свободы творчества. 

- Я ищу свободу – и в работе, и в форме, и в рисунке. Тот формат, к которому я пришел, получился в результате долго процесса переживания. Когда я рисую, я переживаю события, которые изображаю и одновременно свободно обращаюсь с цветом. Каждый рисунок был закончен за один день, каждый из них – заметка на память, частица будущих воспоминаний. Я занимался дизайном, типографией, печатью. Моя внутренняя жизнь оказалась на задворках работы. Но с течением времени именно это вторичное стало основным. Сейчас я продолжаю жить на полях – и это то, чего я хочу.

Каждый день должен быть обозначен рисунком. На каждом рисунке обозначена дата. Так я обращаюсь со временем, с жизнью и смертью, с тем временем, что нам еще осталось и что сыпется сквозь горловинку песочных часов. Но песочные часы можно перевернуть, как страницу дневника, и начать все сначала: заново жить, заново рисовать, заново переживать.

Я шел от черно-белого рисунка к представленному на выставке формату: яркие раскрашенные листы бумаги, заштрихованная плоскость, блестящие розовые, желтые цвета, золото, серебро. Иногда пятно краски или туши проявляется на оборотной стороне листа и становится отправной точкой для следующего рисунка, тематически не связанного с предыдущим, но связанного переходами цвета, линий, техникой исполнения. 

«Заметки на полях» создавались быстро: без эскизов, без желания их выставить, в условиях свободы, без оглядки на потенциальных соглядатаев. Но желание показать этот дневник все-таки пришло. 

- Чем дольше рассматриваешь твой дневник, тем сильнее ощущение сопереживания рассказу о жизни художника, трогательного своей искренностью. Рассказ, который хочется пересказать другим – чтобы услышали, увидели, поняли чужие страхи, эмоции, мягкость, мечты, желание свернуться в клубок и распрямиться как стрела, пролететь сквозь дни и застыть в мгновении. Время - это не страшно?

- Время – это поиск. Мой дневник – это поиски формата, где мне в рисунке легче, живее, лучше. Если бы Ван-Гог не умел рисовать, он бы сошел с ума гораздо раньше. А рисование - возможность найти себя в своем формате. Мне все время приходится бороться со страхами – я боюсь времени, боюсь дотронуться до белого листа, поэтому сначала я его порчу. Капну кофе или краской, а когда лист уже испорчен, то на него можно что-то добавить. Несмотря на страхи, мои рисунки оптимистичны, это отражение чувства освобождения, случившегося в тот момент, когда черно-белые рисунки перестали быть единственным графическим материалом и в ход пошли тушь, акварельные карандаши, яркие «детские» краски. Эта техника годится именно для таких относительно небольших листов: процесс зарисовывания, формат закрашивания плоскости дышит. Процесс заштриховывания листа бумаги карандашом тоже «родом из детства» - когда мне было 5 лет я любил «зачирикивать» поверхности. Я живу, существую в этом процессе и получаю от него удовольствие. 

На сайте http://ru.local.co.il/EventPage.asp?nav=3,50,7,5,22993  полностью опубликованы заметки Саши Галицкого о его работе в домах престарелых.

Привожу здесь отрывки. 

Я заговариваю вставные зубы. Престарелые дома 

Последние 10 лет в Израиле очень развился бизнес "престарелых домов" высшего класса. Т.е. люди, всю жизнь платившие налоги и собравшие на различных пенсионных программах солидные суммы, к старости продают своё жильё и уходят в такие дома. Там их обеспечивают небольшими отдельными квартирками, всеми удобствами и развлечениями -лекциями, бассейном и всевозможными занятиями - от изучения компьютеров до кружков керамики, включая путешествия за границу и другие развлечения.

Люди, проживающие в таких домах, совсем не "брошенные" семьёй - они постоянно на связи со своими детьми, внуками и правнуками, их часто навещают родные, да и сами они ещё вполне мобильные.

Когда моя жена (она тоже художник) спросила меня, не хочу ли я попробовать организовать в одном из таких местных "домов престарелых" студию резьбы по дереву, я категорически отказался. Доводы мои были весьма логически обоснованы- эта работа требует профессионального, остро заточенного инструмента, нужно оборудование, как минимум, надо обладать хорошим зрением, чтобы резать по дереву...Да и вообще, к тому времени я уже более 20 лет не брал резца в руки...

Тем не менее я всё-таки попробовал. Подумал и решился. Я решил собрать весь свой опыт в области резьбы по дереву и ...психологии. За долгие годы моей работы с людьми в качестве дизайнера и начальника отдела графики в большой фирме у меня накопилось немало знаний и, скорее всего, любви и "чутья" к людям, что ли... За эти годы я научился чувствовать их, понимать их состояние и смотреть на мир "их глазами". Я научился- что главное- создавать в "мастерской" ощущение праздника и творчества. Что мне это стоит и как я делаю это - знаю только я сам.

Практически, я занял "нишу", в которой мне нет - или почти нет- конкурентов. Классическое образование, занятия скульптурой, рисунком, мастерскими; умение подготовить инструмент к работе своими руками, не отдавая его в специальную мастерскую для заточки- всё это сделало меня "неуязвимым" для конкурентов. Да их и не видно на горизонте, в какую бы сторону я не посмотрел...

Я купил необходимое оборудование - стамески, точильный станок и приобрёл деревянные досточки нужного размера. Решил, что студия моя будет "передвижная". Я буду приезжать к своим ученикам на уроки. И дело- пошло! Сейчас у меня более ста учеников в неделю, я работаю в восьми местах. Уроки мои длятся от полутора до двух часов каждый. В некоторых местах я провожу "сдвоенные" или даже "строенные" уроки - в зависимости от числа учеников.

Интересно, что в начале студия резьбы открылась как занятие для мужской половины населения престарелых домов. Но, со временем, женщины заинтересовались резьбой тоже. И сейчас у меня есть группы с преобладающим количеством женщин. Что поделаешь, да и по статистике это известно, что "слабая половина" человечества задерживается на этом свете дольше, чем "сильная..." Так устроен мир.

Занятия устроены следующим образом. Я приношу на урок большое количество образцов. В основном, деревянных рельефов. Также рисунки животных, масок и пр. Всё, что я, как профессионал, считаю возможным перевести на язык деревянного рельефа или, в некоторых случаях, даже круглой деревянной скульптуры. Мои подопечные выбирают понравившуюся им тему и переводят рисунок на подходящую для этого деревянную дощечку. Практически, ни у кого из них нет предварительного опыта резьбы и работы со стамесками. А дальше потихоньку вместе начинаем осваивать приёмы резьбы. Сначала "лёгкими" стамесками, полукруглыми. Простыми в работе. Всё с молоточком, чтобы беречь руки и не ставить их в направлении резца. Потом - плоскими, когда появляются первые навыки владения инструментом.

Так как наши встречи происходят раз в неделю, то над каждой работой ученик занят пару месяцев как минимум. Я варьирую также работу с разными породами дерева - от мягкого бразильского ореха до твёрдого бука. В ходу красное дерево, вишня.

Теперь немного о моих учениках.

Мои занятия посещают пожилые и очень пожилые люди- самой "взрослой" моей ученице в декабре исполняется 95 лет. Но, как правильно заметил мой друг, писатель и философ Леонид Песок: 

" Возраст определяется не количеством лет прожитых, а тем, сколько осталось прожить."

Жизнь их, в большинстве своём, была нелёгкой. Многие, большинство из них, пострадали в годы Второй Мировой войны. Потеряли свои семьи, родителей, близких. У некоторых на руках, на внутренней стороне запястья, синеет татуировка - порядковый номер, полученный ими в нацистских лагерях смерти. Тогда они были детьми. Но воспоминания о том времени всегда с ними... Очень много выходцев из Польши, Румынии, Германии, Венгрии- стран Восточной Европы, по которым прокатилось колесо войны. Да и жизнь в Палестине, в которой они оказались в середине сороковых, не была сладкой. Это была пустыня, без жилья и без нормальных условий жизни. Государство, со дня основания которого, фактически не существовавшего ни одного дня в мире со своими соседями... 

Но не надо представлять их, моих бравых пенсионеров - резчиков, эдакими "несчастными забитыми существами". Отнюдь. Нет и ещё раз нет.

Это, в большинстве своём, люди "состоявшиеся" и "состоятельные". Люди, сделавшие, в своё время, карьеру. Директора заводов, предприятий. Владельцы всевозможных фирм. Отставные военные. Учителя, директора школ и т.д. Конечно, все уже пенсионеры и о работах своих вспоминающие редко. Гораздо чаще вспоминают они о своих утратах- о родителях, погибших во время войны. О детях, которые, к несчастью, у многих, тоже полегли на полях сражений. Эта боль не заживает. Отсюда и многие темы их работ, которые мы делаем с ними на уроках... Многие приносят фотографии своих близких. Я сканирую и подготавливаю их для резьбы. И мы, вместе, делаем их портреты. Я понимаю, насколько близки им и дороги эти рельефы. И это создаёт в мастерской нашей неповторимую обстановку. Состояние творчества и близости душ.

Мои ученики очень любят наши занятия. Они ждут их. У некоторых из них семейное положение (лежачие больные супруги) почти не оставляет возможности отлучаться на мои уроки. Они находят выход - приезжают их дети на пару часов, чтобы освободить их и дать возможность продолжать заниматься любимым делом. Есть люди больные, плохо видящие и слышащие. Таким я помогаю больше, заменяя им утраченные чувства. Главное - желание и жажда творчества, которые не угасают, пока жив человек...

Маша Хинич