|
Данная статья является моей реакцией на интервью с Моти Карпелем, опубликованное в религиозно-сионистской газете. Во вступлении к этому интервью отмечено, что Карпель принадлежит «к ведущим и влиятельнейшим мыслителям религиозного сионизма в нашем поколении». И вряд ли кто-то может подтвердить это лучше, чем я, знакомый с ним много-много лет.
Еще во времена "Зо арцейну" и борьбы против соглашений Осло, я почувствовал и понял, что у правых не создано подлинной альтернативы левому пути. Я хотел остановить правительство Рабина, но на самом деле тогда мне нечего было предложить взамен. Помнится, после того, как наше движение перекрыло множество дорог страны, была устроена телевизионная дискуссия между мной и молодым членом Ликуда по имени Моше Кацав. Там я объяснял, что после того, как под руководством Ликуда мы отступили с Синая и разрушили Ямит, у этой партии нет настоящего ответа на политику "Осло". Помню, Кацав тогда очень злился.
Осенью 1995 г. демонстранты «Зо арцейну» в очередной раз перекрыли многие крупные дороги. Именно тогда Моти Карпель обратился ко мне и развернул свою программу. Он нашел в нашем движении полное понимание. Почти все правые партии, включая Ликуд, хотели тогда использовать в своих рамках большое общественное доверие, приобретенное «Зо арцейну». Но я отверг все эти предложения. Вместо этого мы с Моти в то время обратились к созданию альтернативы этим партиям в рамках массового нового движения, которое Моти предложил назвать «Еврейским руководством». Так из общественного протеста «Зо арцейну» выросло новое политическое движение.
Сегодня трудно представить себе, как изменилась израильская политика в целом и израильские правые в частности под влиянием «Еврейского руководства». Ликуд превратился из партии центра, партии Гершензона и Меридора, в правую партию Ярива Левина и Ципи Хотовели. Партия религиозного сионизма, которой пришлось конкурировать с «Еврейским руководством» в рамках Ликуда, провела праймериз и превратилась в 19-м Кнессете из жалких трехмандатных остатков прежнего Мафдаля в партию с 12-ю мандатами. Однако правые не усвоили по-настоящему идеи «Еврейского руководства» и поэтому до сих пор не способны создать подлинную альтернативу левому пути. Но политическое влияние «Еврейского руководства» - всего лишь вершина айсберга. Тысячи статей, множество книг, бесконечные интервью, лекции, дискуссии – и, наконец, появление партии «Зеут» с ее бросающей вызов программой и реальными планами на будущее предложили израильскому обществу мышление, альтернативное и правым, и левым. Стал виден путь выхода из кризиса идентификации, в котором сегодня находится наше общество.
И хотя наши с Карпелем дороги давно разошлись, стоит напомнить, что именно Карпелю обязаны своими достижениями множество общественных движений (а вину за провалы я готов принять на себя).
Так о чем же наш спор?
О том, что именно из множества достоинств Карпеля вытекают его недостатки.
Карпель действительно принадлежит «к ведущим и влиятельнейшим мыслителям религиозного сионизма в нашем поколении». Для него религиозный сионизм – основа его теории «смены поколений». Когда-то во главе сионизма были кибуцники, сегодня – «вязаные кипы». Мир Карпеля как религиозного сиониста узок, как и сам мир "вязаных кип". Он даже не пытается справиться с растущей пропастью между его теорией и реальностью. Постепенно революционная философия Карпеля превратилась в ограниченное мышление религиозного сионизма, которое подгоняет задачу под нужный ответ. Приходится признать, что из ведущего мыслителя религиозного сионизма Карпель превратился в мыслителя, ведомого этим сионизмом. Некогда Карпель считал, что человек, не признающий заповедей, может быть лидером масс (позднее именно я его убедил, что это невозможно). А сегодня он утверждает, что это я оставил Тору из-за политических соображений…
Из человека Храмовой горы, из ученика Шабтая Бен Дова, вся философия которого пропитана всепроникающей и жесткой критикой недостатков прежних сионистских движений и государства, из человека духовной революции Карпель превратился в поклонника и прислужника истеблишмента и власти. В поклонника силы.
Я помню, в каком восторге был Карпель от восходящей звезды религиозного сионизма – Нафтали Беннета, какие он возлагал надежды на счастливчика, будто бы вставшего на путь «Еврейского руководства» в Ликуде.
Мне это было странно, но я решил тщательнее понаблюдать за Беннетом из фракции Ликуда в Кнессете, ведь возможно я что-то пропустил. И я убедился, что на каждом серьезном перепутье, где Беннет и Шакед должны были выбирать между идеалами и национальными ценностями с одной стороны и личной пользой с другой, всегда предпочтение оказывалось второму. С подачи Карпеля я дал Беннету "кредит". Но когда Беннет и Шакед поддержали пытки «молодежи холмов», я был уверен, что Карпель поймет свою ошибку и отойдет от них, ведь Карпель действует в пространстве философской истины, а не в условиях политической необходимости. Но он отреагировал чересчур мягко и, безусловно, не восстал ради истины против сквернейшего поступка своего протеже. В миг этого провала Карпель из великого философа религиозного сионизма и интеллектуального патрона Беннета превратился в его главного соучастника. От Беннета и Шакед трудно было ждать иного поведения – они вообще не понимают своей вины, но от Моти Карпеля и ведущих раввинов такое ожидалось. Понятие «предательство интеллектуалов» создано как будто специально для этого случая. Острота мышления никогда не была гарантией верного морального выбора. В свое время величайшие интеллектуалы были ослеплены величайшими деспотами, твердя: «лес рубят – щепки летят». Когда ведущий философ религиозного сионизма провозгласил своей верой нечто вроде большевизма, то что уж говорить о политиках.
Предательство интеллектуалов из среды «вязаных кип» затемнило моральную ясность у религиозных сионистов и сохранило Беннету легитимность в этом секторе. К сожалению, мне как политику пришлось вести с ним переговоры в попытке привлечь людей, продолжавших видеть в нем своего лидера, но готовых воспринять идеи партии «Зеут».
Даже когда Беннет и Шакед вообще предали религиозный сионизм, бросили своих избирателей и вышли на более перспективную дорогу, Карпель не пересмотрел свой путь заново. Теперь для него Беннет «пошел в народ», а Смотрич – новая звезда – стал «маяком».
В течение 20-ти лет мы строили для религиозного сионизма политический механизм руководства страной. 20 тысяч представителей сектора вступили в Ликуд – это была непростая попытка «Еврейского руководства» открыть для "вязанных кип" дверь к управлению государством. Речь шла о крупнейшей организованной политической силе, какая когда-либо возникала в рамках Ликуда, и будь это любая другая социальная группа, она попала бы руководство партии власти и страны. С «вязаными кипами» этого не случилось не потому, что Ликуд не хотел (там под конец к нам привыкли), а потому, что религиозный сионизм сам к этому не стремился. Речь идет не о временной неудаче, не об отсутствии способностей, нет – то были усилия лучших политических и философских талантов на протяжении десятков лет. Оказалось, что религиозный сионизм не стремится к власти и не созрел для нее. В моей книге «Конец нормальности» подробно описано, как проявлялось в политике отсутствие такого стремления. Этот вывод болезненный, ибо потенциал «вязаных кип» велик. Моти, прятать голову в песок – это не решение проблемы. Как можно бежать от интеллектуального ответа на такой основополагающий вопрос? Тут нельзя удовлетвориться техническим обвинением лично Фейглина и продолжать обсуждать да – Ликуду или нет – Ликуду. Моти, нельзя продолжать ставить все на ту же лошадь, которую мы с тобой привели на водопой, а она не пьет, а бьет по воде копытом.
Она не хочет пить, Моти, не хочет
И надо понять – почему.
Беннет и Шакед, кстати, как раз стремятся к национальному руководству и поэтому стремятся в Ликуд! Парадоксальным образом Беннет и Шакед, которых интеллектуально вырастил Карпель, и являются доказательством его ошибки.
Так почему же религиозный сионизм не хочет управлять? Почему настаивает на том, чтобы остаться в своем секторе и бежит от общенациональной ответственности?
Карпель объясняет, и справедливо, что у религиозного сионизма нет релевантной идеологии.
Религиозный сионизм не хочет управлять, потому что не разработал идеологию? Или наоборот – он не хочет управлять, и потому никогда не разовьет такой идеологии!
Вряд ли Израиль смог бы существовать без религиозного сионизма. Однако разрушение Гуш-Катифа привело меня к выводу, что как релевантное национальное политическое движение религиозный сионизм больше не существует. То, у кого нет собственных красных линий, на самом деле не существует как значимый фактор, и поэтому не может установить границ соседу и, уж конечно, руководить им.
Способен ли сегодня ЦАХАЛ приказать солдатам изгнать жителей арабской деревни в Самарии и разрушить ее? Или отменить приказ о совместной службе разных полов? Ясно, что нет. Ведь отказ от выполнения приказа об изгнании арабов получит широкую поддержку со стороны интеллектуального руководства левых, и поэтому такой приказ не будет отдан. Если бы духовное руководство «вязаных кип» недвусмысленно и всеобъемлюще поддержало отказ выполнить приказ о разрушении Гуш-Катифа, этот приказ не был бы отдан, и поселения сектора Газа процветали бы по-прежнему, а Израиль не превратился бы в заложника Хамаса.
«Мы их знаем, – сказал Омри Шарон, когда мы пытались угрожать изнутри Ликуда своим "незаряженным пистолетом", – они выполнят приказ».
Идеология «вязаных кип» запуталась. В ней поменялись местами средство и цель. Мы твердим: "Вечный народ не боится долгой дороги". Божий народ стал бояться короткой дороги и полюбил сам процесс движения. В выражении "государство - это начало нашего спасения" слово "спасение" заменили на "процветание". Храмовую гору заменили на Стену Плача. В одной части "вязаных кип" мессию сменили на правое правительство, в другой – часть служителей Господа стала служащими государства.
Государство Израиль – наше дитя, а не наш отец. Родители, не умеющие установить границы своим детям, теряют авторитет и больше не существуют как воспитатели. Похожее произошло с религиозным сионизмом в Гуш-Катифе.
Гуш-Катиф был разрушен, так как преданность государству возобладала над верностью Торе. Это случилось не потому, что «вязаные кипы» не боятся Бога. Это случилось потому, что их идеология слишком сильно стала зависеть от государства и потеряла способность устанавливать границы и сохранять свою политическую актуальность.
В Гуш-Катифе религиозный сионизм разбился на тысячи осколков, которые разлетевшись оплодотворили все израильское общество. Но как движение религиозный сионизм с тех пор практически не существует. Он распался на бывших религиозных сионистов и на харедим в «вязаных кипах». Они не могут дать израильскому обществу никакой общей цели или национальной задачи, а занимаются либо лоббированием интересов "вязаных кип" в Ликуде либо псевдо ультраортодоксальной борьбой против службы женщин в армии.
"Не освободится узник сам по себе из дома скорби". Поэтому религиозный сионизм не разработал релевантной идеологии для руководства страной и никогда не разработает. Он не стоит на обетованном берегу своего собственного независимого сознания, откуда можно протянуть руку и сказать: следуйте за мной.
Но есть движение, которое как раз сформулировало такую независимую идеологию, и не просто сформулировало, а разработало программу партии, идущей в Кнессет. Программа продается во всех книжных магазинах, и она стала бестселлером у израильской молодежи, а не только у «вязаных кип». Этот бестселлер свел страну с ума и обещал сделать это движение и его идеи решающим для судьбы страны, как решает во время написания этих строк судьбу страны Авигдор Либерман.
Вместо того, чтобы только критиковать государство, мы могли бы начать новую стадию в возрождении Израиля, стадию синергии, взаимодействия "евреев" и "израильтян". Но против нас объединились все части истеблишмента во главе с лидерами религиозного сионизма (и, в частности, Карпелем), чтобы разбить зеркало, отражающее то, что им не нравилось. И я пишу это не потому, что хочу просто преуменьшить свои ошибки и свою личную ответственность за политическое поражение. Утверждая: «Фейглин забросил Тору по политическим причинам», - Карпель освобождает себя от самой существенной в нашем поколении задачи - сформулировать релевантную идеологию, объединяющую светских и религиозных евреев, необходимость которой он снова и снова акцентирует.
Мой грех, пожалуй, в том, что я принял слишком всерьез учение раввина Кука.
Программа партии «Зеут» – единственная политическая программа, действительно основанная на Торе как еврейской традиции. Возможно, другие партии связаны с религией, но только программа «Зеут» непосредственно связана с Торой, как с нашей древней традицией.
Хуже того – новое учение Карпеля, страдающее этатизмом - поклонением государству, полностью отказалось от того, что он узнал из теории Шабтая бен Дова. Бен Дов писал: «Мы верны государству, поэтому мы должны исправить его и произвести в нем революцию». То есть верность израильскому государству, созданному по образцу «всех других народов» – это верность условная. Она основана на будущем преобразовании страны в уникальную и еврейскую. Это такая верность, при которой можно и нужно высоко ценить и прославлять наше государство, но не поклоняться ему и не обожествлять его.
Тот, кто оправдывает пытки еврейской молодежи, изгнание евреев из их домов и другие прямые нарушения заповедей Торы потому, что этого требует государство, тот служит не Господу, а государству.
Карпель прав в том, что консерватизм не ответ, и не консерватизм – ядро программы «Зеут», а свобода, свобода не бояться никого, кроме Всевышнего.
Суть программы «Зеут» – создание идеологии, поддерживающей эту свободу. Наша идеология освобождает гражданина экономически и духовно, разрушает перегородки, с помощью которых государство разделяет граждан и властвует над ними. Она убирает страхи, пробуждает интерес к жизни, открывает дверь к диалектике и развитию нашей древней традиции применительно к современной жизни в Стране Израиля.
Создана идеология, позволяющая мечтать уже сегодня о Храме, развивать и продвигать еврейский суд. Идеология, показывающая, как распространить наш суверенитет на всю Эрец-Исраэль. Как строить и развивать Иерусалим и готовиться к Геулат Исраэль - спасению Израиля.
"Зеут" принял всерьез учение раввина Кука и перенес его в Израиль во всех его проявлениях. Программа движения "Зеут" еще далека от совершенства, и можно о ней спорить, но в ней хотя бы проявилась небывалая интеллектуальная и политическая дерзость. Карпель же предпочитает прятать голову в песок.
Политически партия «Зеут» потерпела поражение. Необходимость быстро создать новый авангард религиозного сионизма вынудила искусственно соединить то, что при первом же кризисе вновь разойдется. Если идеологи религиозного сионизма также будут способны признать свое поражение, то возможно на базе такой самокритики станет реальным синергетическое взаимодействие между разными секторами израильского общества. Возможно, такое взаимодействие приведет к появлению альтернативы и выведет нас из тупика, куда завел нас классический сионизм, в том числе сионизм религиозный.
Менее интересно, каким будет политическое проявление этого взаимодействия. Но если объединение будет подлинным, то появится и политическое движение, которое несомненно преуспеет. Моше Фейглин Перевод – Наталия Буряковская
***Моше Фейглин – лидер партии "Зеут", бывший депутат Кнессета и член комиссии по иностранным делaм и обороне.
|
Навигация по порталу: 
