В Европе входит в моду жанр психологического детектива, в котором в последние минуты все переворачивается с ног на голову. Свежайший пример — британский «Зверь» режиссера-дебютанта Майкла Пирса, идущий сейчас во многих московских кинотеатрах.

Сразу предупрежу: в моем рассказе о фильме Майкла Пирса «Зверь» будет немало так называемых спойлеров: подробностей сюжета. Потому что самое интересное тут — неожиданные многочисленные сюжетные повороты, без которых в рецензии не обойтись. Так что раз, два, три, четыре, пять, я иду все рассказать. Кто не спрятался, я не виноват. Не бойтесь, абсолютно все не расскажу.

Я уже давно хочу написать фельетон про киноанонсы и рекламные слоганы фильмов. Скорее всего он будет посвящен только нашим картинам. Анонс «Зверя» я процитирую полностью. Но вовсе не потому, что он кажется мне смешным или неудачным.

«У Молл день рождения. Ей исполняется 27 лет, но праздник не делает ее счастливой. Она живет с родителями на небольшом острове (о том, что дело происходит на острове, кстати, лишь из анонса и узнаешь) и буквально задыхается от непонимания и гнета семейного круга. Молл встречает свою первую любовь в неспокойное время — по острову рыщет серийный убийца. Возникший из ниоткуда Паскаль становится для Молл воплощением свободы. С ним она впервые чувствует себя живой и избавляется от всех невидимых оков. Но счастье Молл не дает покоя ее семье и жителям острова. Они подозревают Паскаля в причастности к зверским происшествиям. Молл приходится выбирать: быть вместе с Паскалем против всех или остаться на стороне большинства».

Знаете, в чем прелесть этого анонса? Что он точно передает атмосферу фильма, в меру точно — его содержание. Он, мне кажется, способен заинтриговать. И при этом он полностью скрывает суть.

Кстати, обратите внимание: оригинальное название фильма Beast написано готическим шрифтом. Не зря. Мрака тут достаточно.

Первый в фильме — скрытый — конфликт с семьей происходит именно во время дня рождения. Народу — полно, но все это друзья семьи, которая по местным меркам сверхаристократическая. У нее даже свое поле для гольфа. На именинницу никто не обращает внимание. Тосты — формальные. Но тут сестра объявляет, что у них с мужем-пилотом вскоре родится двойня, и вот это действительно повод для торжества. Мать посылает именинницу в подвал за ящиком шампанского. «А у нас есть шампанское?» — изумляется она. Ведь в честь ее 27-летия шампанское не открывали. И в итоге, расстроенная, разбивает на кухне стакан, а потом — уже умышленно — сжимает осколки в кулак и режет себе ладонь.

После дальнейших стычек прояснится судьба девушки. Она и в школе была изгоем. Ее травили. В результате она ударила одну из своих гонительниц ножницами. После чего ее перевели на домашнее обучение. Занималась с ней мать. В основном музыкой и рисованием. Заодно девушка (не факт, что это так, но похоже) стала в семье этакой неоплачиваемой домработницей.

Неудивительно, что семья воспринимает в штыки (демонстрируя благовоспитанность с крепко сжатыми от снобизма губами) и парня девушки, который вдруг откуда-то появился. Он такой self-made, охотник (вообще-то, строго говоря, браконьер), способен починить что угодно.

Мамаша-сноб (а все-таки удивительно, что и в таких уединенных островных деревеньках процветает снобизм — хотя именно там-то он, возможно, и цветет ярким пламенем), говорит, что от него несет за километр — не знаю, чем, но чем-то неаристократическим (кстати, обитающая на британском острове мамаша наверняка выразилась иначе: несет за морскую милю). Потом сестра на другом званом вечере высказывает девушке, что ее парень пришел в джинсах. «Но они же черные!» — оправдывается девушка. Не помогает. Разгорается совсем уже неприличный прилюдный скандал, и они оба уходят с вечеринки, чему только рады: это не их среда.

Но мы забыли о еще одном важном обстоятельстве — вот уж какое по-настоящему сотрясает остров. Тут завелся маньяк, который насилует и убивает девушек. После очередного страшного репортажа по ТВ в комнату нашей героини проникает некто в капюшоне. Но она не зря еще в школе навострилась орудовать ножницами: удар в бедро — и насильник едва-едва успевает скрыться через открытое окно. Может, все это ей привиделось? Едва ли. Фильм производит странное впечатление. Все, что мы видим на экране, выглядит правдой, психологической драмой. Но отнюдь не всему почему-то хочется верить.

Страх перед маньяком между тем набирает обороты, и вот уже главная героиня начинает с опаской относиться к своему парню, когда тот глубокой ночью после танцев срезает дорогу к ее дому через лес. Впрочем, (я предупреждал о спойлерах) все заканчивается большой и — даже утомительной для героев — любовной негой. Утром она сидит дома с потемневшими от бессонницы веками, землей под ногтями и общим внешним видом, напоминающим строки из любимой песни старых пропойц «Да не одна трава помята — помята молодость моя».

Бояться любовникам, однако, надо не друг друга, а лицемерного окружения. Под подозрение полиции попадает именно друг главной героини — как маргинал и чужак. Проблема в том, что в молодости у его были, как выражаются в России, «приводы», то бишь попадания в полицию. И ладно — за легкие правонарушения (то же мелкое браконьерство). Было кое-что и похуже: связь с 14-летней девочкой. Впрочем, ему тогда и самому, судя по всему, было мало, и его отпустили: девочка подтвердила, что связь была по любви и взаимному согласию.

Но начинаются нападки и на главную героиню. Женщина-полицейская, ведущая себя так, словно окончила спекурс гестапо, не желает принимать в расчет, что девушку в школе затравили. Она уверена, что та в свои 13 сама жаждала совершить убийство. Когда героиня приходит на похороны одной из девочек, убитых маньяком, к ней подсаживается в церкви самый неприятный из прихожан и требует, чтобы она убиралась прочь. И матом ее, матом!

Герои решают уехать. Все равно куда: хоть на юг, хоть в Норвегию. Но спор, куда ехать, завершается более чем неожиданно. Еще более неожиданно то, что происходит до и после спора. Две параллельные сцены, каковых от этого фильма и вовсе не ждешь.

Загадочная русская душа готова уступить в этом фильме загадочной британской. Разница, однако, в том, что загадочная русская ушла в тень. Последними, кто воспринимал эту душу всей душой, оставались Чехов, Бунин, Набоков, Юрий Казаков да Шукшин. А загадочная британская (я не о британских политиках и футбольных фанатах, а о героях произведений) выдает в последние годы такие кунштюки, что диву даешься.

Неужели они там и прямь так живут? В любом случае, пожалуй, никто из современных великих наций не способен на такие плоские шуточки, а с другой, на столь жесткое критическое отношение к себе как британцы.

Кстати, если вы внимательно посмотрите фильм «Зверь», то не будете ли столь любезны написать, а кто все-таки был киллером? А то я, например, пока не догадался. А так хочется вслед за мудрым Порфирием Петровичем влепить в лоб расслабившемуся душегубу: «Вы и убили-с».

Москва

Первоисточник: ru.rfi.fr »