ПЕН-центр – это организация, своей целью ставящая отстаивание принципов свободы слова, печати и людей, причастных к перу, преследуемых властью. Так понимает деятельность правозащитной структуры, вице-президентом которой он являлся до сегодняшнего дня, Александр Городницкий. 

Сегодня стало известно, что он снимает с себя полномочия одного из руководителей центра. 

Александра Емельянова: – У вас, наряду с многими вышедшими из состава организации, также не складываются отношения с русским ПЕН-центром?

Александр Городницкий: - У меня складывались всегда и складываются отношения с русским ПЕН-центром, потому что это правозащитная организация, внепартийная. У нас четыре вице-президента, я один из них. И при Битове (писатель Андрей Битов. - Прим. ред.), и сейчас главной задачей организации было не допустить раскола, сохранить единство хотя бы в одном вопросе: в защите людей, преследуемых властями. В которых недостатка нет. И объединиться, несмотря на разные политические амбиции. В ПЕН-центре есть люди разных политических убеждений, от самых либеральных до самых националистических, ультраправых. Так вот задача-то была такая, чтобы объединить их всех на внепартийной основе "милости к падшим": защите слабых, защите преследуемых. Уничтожить ПЕН-центр можно двумя путями. Или накатить на него сверху, сбоку, объявив его иностранным агентом, что аренду не платит, лишить здания, помещения. Или наоборот, внести такую струну внутрь, неважно, справа, слева, чтобы добиться раскола, вражды между уважаемыми писателями. К сожалению, раскол сейчас есть.

Николай Нелюбин: – Вы хотите сказать, что эта история рукотворная?

А. Г.: – Не исключаю. Потому что уже выступавшие по радио и телевидению чиновники позволяли себе называть правозащитную организацию "анти-русский ПЕН". Я сам слышал, своими ушами. Так же как с "Мемориалом" устраивали все время такие игры, чтобы его как-то прихлопнуть. Ведь кому нужна такая правозащитная организация? Я смотрю, не провокация ли это? Ведь никого сейчас Пархоменко не интересует, который был исключен действительно за безобразное оскорбление в адрес уважаемого русского писателя нашего (да он еще и вице-президент международного ПЕН-клуба), моего друга Андрея Битова. Это же оскорбление, оскорбление собрания, которое его перевыбирало: что они там "скоты", что они "свинское собрание". Он не был на нем! Но вот сейчас речь идет не о Пархоменко, сейчас речь идет совершенно о другом. Неумелые стилистически, да и по смыслу, письма, ответ международному ПЕНу – за все это я вынужден нести ответственность. Я не был на собрании и т.д. Критика, посмотрите соцсети, почему-то обрушилась на меня. У нас четыре вице-президента и президент.

Н. Н.: – Ну есть понятная история, с вами связанная, которая называется "Крым, Севастополь". Возможно, поэтому?

А. Г.: – По Крыму и Севастополю я могу сказать. Моя гражданская позиция не требует защиты. Она остается неизменной еще с той поры, когда в 1968 году в моем родном Питере на меня, Бродского, Довлатова и других, включая, кстати, Яшу Гордина, был написан донос. И моя гражданская позиция не меняется и не будет меняться, потому что она достаточно ясная, в моих стихах и песнях. И эта кампания клеветническая, развязанная в мой адрес со всех сторон в связи с этой песней. Я написал песню "Севастополь" в 2007 году, за семь лет до всей этой несчастной и позорной украинской войны. Тогда было большое давление на русскую культуру, на школы, на русскоязычные газеты в Севастополе. Речь не шла о Крыме. Я написал эту песню в поддержку русского населения и русской культуры. Там закрывали русские школы, Пушкина стали учить в украинском переводе. Я считал и считаю, что Севастополь исторически остается городом русской морской славы. И это не имеет никакого отношения к агрессии. Я никогда не призывал к военному захвату Крыма, ничего антиукраинского там не было и нет. Что касается моей позиции по этой трагической украинской войне, она достаточно ясно выражена в моей книге "Будет помниться война". Там и песня "Майдан", и песня "Тарас Бульба". Там совершенно четко показана моя крайне враждебная позиция по отношению вообще к развязыванию такой войны. Тут мне стыдиться нечего, моя совесть чиста.

Н. Н.: – А возвращаясь к параллелям с ПЕН-центром?

А. Г.: – Если говорить о ПЕН-центре, я во многом не согласен с самой стилистикой сделанных там заявлений. Но это не оправдание. Я как вице-президент был обязан все это считывать. И то, что я не подписывал, а подписал исполком (18 человек), не снимает с меня ответственности за эти идиотские письма, которые являются сейчас причиной того, что люди выходят из организации. Они дали виток для дальнейшего развития раскола.

А. Е.: – Что вы будете делать дальше?

А. Г.: – В такой обстановке я считаю (а я прожил длинную жизнь, мне почти 84 года), что не соответствую обязанностям вице-президента и обязан как порядочный человек уйти. По обе стороны от линии разделения находятся писатели, которых я уважаю и которые близки мне по духу. А я ничего не могу сделать, я вижу, что раскол пошел. При этом я не собираюсь выходить из ПЕН-центра, я высоко ценю эту правозащитную организацию, и я намерен в качестве рядового члена продолжать участвовать в ее правозащитной деятельности, в которую я верю. Много было сделано положительных дел. Что же, мы их зачеркнем? И тем же Андреем Битовым, и тем же покойным Александром Ткаченко, и моими друзьями, которые сейчас там остаются.  

Н. Н.: – Можно ли сказать, что корень того, что сейчас происходит с ПЕН-центром, причины этого исхода нужно искать в весне 2014 года, в известных события на известном полуострове?

А. Г.: – Нет. Думаю, что никакого отношения те события к нынешним не имеют. Ещё раз говорю: я вижу провокационные действия с целью уничтожить русскую правозащитную организацию.

Н. Н.: – Многие узнали про ПЕН-центр только благодаря нынешним проблемам организации.

А. Г.: – Это недостаток работы ПЕН-центра. ПЕН-центр всегда защищал людей вне зависимости от их партийной принадлежности. Мы защищали и Лимонова. По политическим мотивам я к нему никаких симпатий не испытываю, но мы были обязаны его защищать. В этом смысл правозащитной деятельности ПЕН-центра. То, что ваши уважаемые слушатели, читатели, впервые о нем услышали, когда возник скандал
Это недостаток. В том числе и потому что организация нищая. У нее нет ни своего пресс-клуба, ничего.

Н. Н.: – Как будет теперь выглядеть работа ПЕН-центра, из которого уже вышли более 50 ведущих авторов России? Она станет ещё менее заметной, чем ранее? Она не сможет даже Лимонова защитить?

А. Г.: – Немало славных имён осталось и по эту сторону баррикад. Уверяю вас, достаточно серьезных имён. Просто те, кто выходит... их видно и слышно. А те, кто остается, пока молчат. Думаю, что должны как-то заявить о своей позиции. Как я сейчас заявляю о своей. Я не выхожу из центра. Но считаю для себя недостойным находиться в руководстве организации, где допущен раскол. Тут есть и на мне ответственность.

А. Е.: – Вы уже сделали какие-то шаги для этого, или это только публичные заявления?

А. Г.: – Сегодня у нас заседание исполкома, на которое я посылаю своё заявление.

Н. Н.: – Исполком может не согласиться с вами и оставить вас на посту?

А. Г.: – Извините. От этого мало что зависит. Другое дело, что там есть мои друзья. Это и прекрасный писатель и человек, которого я же рекомендовал в президенты выбирать, Евгений Попов. Профессор, поэт, человек, известный своей гражданской позицией, тоже вице-президент – Игорь Волгин. Замечательный писатель Борис Евсеев. Помимо всего прочего, понимаете, я уже старый человек.

Н. Н.: – Вы устали и решили самоустраниться? Складывается такое впечатление.

А. Г.: – Нет. Не складывается такое впечатление. Я остаюсь на стороне защиты этой организации, но в своём возрасте я не собираюсь заниматься конфронтацией одних писателей с другими. Конфронтацией по политическим мотивам.

Н. Н.: – В своё время в Санкт-Петербурге появился уполномоченный по правам человека. Первый руководитель этого аппарата вызвал массу негодований у классических правозащитников (первым Уполномоченным по правам человека в Петербурге стал бывший депутат городского парламента от фракции "Единая Россия" Игорь Михайлов. – Прим. ред.). Тогда был создан "Правозащитный Совет Петербурга". Можно спрогнозировать, что и в случае с  ПЕН-центром возникнет новая организация?

А. Г.: – Это вопрос к тем, кто хочет такую организацию создать. Я-то считаю, что взрывать – не строить. Давайте разрушим это, а создадут-не создадут – не ясно. Это длительная, юридически сложная, почти невероятная процедура на несколько лет. А существующая правозащитная деятельность будет уничтожена.

Н. Н.: – А если вам предложат стать вице-президентом новой организации?

А. Г.: – Пусть призовут кого-нибудь помоложе и позубастее. Мне бы еще что-нибудь написать. Вот это мой главный гражданский долг.

Н. Н.: – Можно ли воспеть нынешнюю историю?

А. Г.: – Тут особо нечего воспевать, это трагическая и грустная ситуация.

Николай Нелюбин, 

Проблемы ПЕН-центра и массовый выход членов из организации начались после того, как неделю назад из организации был исключён журналист, публицист, один из создателей "Диссернета" и проекта "Последний адрес" Сергей Пархоменко. Исключение объяснялось "враждебной деятельностью" Пархоменко, который является "провокатором с Болотной площади". 

На данный момент организацию покинули уже более полусотни известных в России за рубежом авторов, в том числе Нобелевский лауреат Светлана Алексеевич.

Русский ПЕН-центр был создан в 1989 году. Первым президентом был Андрей Битов (сейчас Алексей Симонов). Организация призвана отстаивать принципы свободы слова и печати.

Первоисточник: fontanka.ru »