Одним из первых в столице новый сезон открыл Театр Станиславского, 62-й для театра и второй для Александра Галибина, который в минувшем году стал художественным руководителем. Известный актер и режиссер, Александр ГАЛИБИН в перерыве между сбором труппы и репетицией вечернего спектакля ответил на вопросы корреспондента «Новых Известий» и рассказал о сложностях врастания в новое дело, о жизни театра в период кризиса и планах на будущий сезон.

 – Александр Владимирович, на встрече с труппой вашего театра глава Московского комитета по культуре Сергей Худяков говорил о том, что главам театров теперь надо экономить на чем только можно. Что вы предполагаете делать?

– Я не могу себе позволить не выпускать новых спектаклей. Театр Станиславского сейчас нуждается в спектаклях, которые помогли бы прояснить его художественное лицо, сформировали бы его новую художественную стратегию. Поэтому у нас намечено на сезон 2009/2010 года шесть премьер. Это очень много, но иначе не получается. Придется экономить на другом. Скажем, две из шести намеченных постановок – это совместные проекты. Первой премьерой сезона станет моя постановка – «Троянской войны не будет» Жана Жироду, пьеса кажется мне весьма актуальной. И я надеюсь, что мы сможем показать ее на ноябрьских гастролях в Петербурге. Я знаю, что нас там ждут, о нас говорят, и я хочу показать питерцам все последние премьеры нашего театра. Мы будем играть в течение недели в ДК «Выборгский».

– Согласившись возглавить Театр Станиславского, вы отказались и от режиссерской работы на стороне, и от актерской профессии. Не жалеете?

– Иначе невозможно. Сейчас главным в моей жизни стал Театр Станиславского. И, конечно, пришлось отказаться от других предложений. Очень жаль проекта с БДТ и других театров. Но сейчас это просто нереально...

– Режиссера, пришедшего руководить незнакомым театром, часто сравнивают с дрессировщиком, который кладет голову в пасть чужому льву
А что для вас было самым сложным в сезоне, когда вы стали худруком Театра Станиславского?

– Я никогда не ощущал себя дрессировщиком, укротителем актеров, так что никаких похожих эмоций у меня не возникало. Я очень люблю Москву, провел здесь много времени, у меня не было проблем и привыкания к новому городу. Что касается театра – я совершенно не собирался кого-то укрощать. Я пришел сюда работать и встретил людей, которые работать готовы. Когда-то здесь работал и мой учитель Анатолий Васильев. Это был прекрасный период Театра Станиславского. В труппе сохранились люди из этого времени, которые его хорошо помнят. А трудности
Самым трудным, наверное, было понять: каким мне хочется видеть Театр Станиславского, определить направление, в котором мы должны двигаться. Я отталкивался от того, что Театр Станиславского – столичный театр, находящийся в самом центре города – на Тверской улице. Я уверен, что городской театр должен ориентироваться прежде всего на горожан. Мы не должны заигрывать со зрителем (я ненавижу в театре это «что вам угодно?»), но для театра необходим диалог со своей публикой. Необходимо слышать сегодняшнюю жизнь и отвечать на запросы современности. Мне бы хотелось, чтобы наши зрители уносили с собой после спектакля хорошее послевкусие
Знаете, какое бывает после правильного вина? Вот примерно такое. Скажем, в этом сезоне я сознательно отказался от больших философских спектаклей, поставив себе задачу поисков нового лица Театра Станиславского, который должен занять свое особое место среди многообразия московских театров.

– Иначе говоря, вы создаете новую художественную концепцию театра?

– Только надо помнить, что художественный облик театра, его художественное направление складываются очень медленно, постепенно. На это уходят годы. И мы сейчас стоим в начале пути. Мне кажется важным, что в начинающемся сезоне у нас намечены постановки иностранных режиссеров. Мне кажется необходимым придвинуть Театр Станиславского к современному европейскому театру. Чем, в конце концов, Тверская не Бродвей? В этом году у нас будет ставить французский режиссер Режис Абадиа. Мне кажется очень интересным его язык – соединения драмы и пластики. Он взял известную пьесу, которая много идет в Европе – «Марлени», о встрече девяностолетних Марлен Дитрих и Лени Рифеншталь. А также мы уже в прошлом сезоне начали подготовку к проекту абсолютно непривычному для русской сцены: мы купили права на перенос спектакля «39 ступеней». Спектакль был поставлен в 2006 году по фильму Альфреда Хичкока в Лондоне, шел с огромным успехом. Это такой комический детектив, который потом поставили на Бродвее. В России есть опыт переноса мюзиклов. Сейчас мы пробуем осуществить перенос драматического спектакля. Скоро начнется кастинг на роли. Потом приедет на месяц английская команда и будет приспосабливать их к условиям нашей сцены.

– Вы часто говорили, что не представляете театр без современной пьесы
Какие современные авторы появятся в афише в этом сезоне?

– Владимир Петров принес в театр малоизвестную пьесу братьев Пресняковых – «После потопа» и, надеюсь, весной уже выйдет его премьера на нашей сцене. Пресняковы очень много идут в Европе, а в России ставят всего несколько их названий. Также специально для труппы нашего театра пишет пьесу Елена Гремина. Пока рабочее название пьесы «Чехов. Молодые годы». Это такая семейная история, по атмосфере напоминающая «Дядю Ваню». Спектакль будет идти на нашей новой Малой сцене, и это совместный проект с Чеховским фестивалем. И последняя задумка – спектакль для Владимира Коренева, с детства мной любимого актера. У него в этом году юбилей, и я непременно подберу соответствующую пьесу, думаю, это будет комедия.

– Собираетесь ли вы в этом сезоне проводить изменения в составе актеров?

– Сейчас я уже встретился в работе с большинством актеров театра, и как мне кажется, нам интересно работать вместе. Я взял в этом сезоне в труппу пятерых новых людей, трое из них выпускники московских вузов. Мне кажется, что единственно правильный путь формирования команды – совместная, напряженная, интересная работа. А в этом сезоне ее предстоит очень много. Ольга Егошина, http://www.newizv.ru